За горизонт - Андрей Дьяков

– Кончай ублюдка! – надрывался Дым. – Ломай хребет!

Но Таран не последовал совету, продолжая медленно, по капле, выжимать из врага жизнь. Это и спасло Сунгата. По команде Шустова к сражавшимся подбежали бойцы охранения, с трудом отодрали сталкера от жертвы и растащили противников в стороны. Казалось, рыжебородый так и не придет в себя, но спустя некоторое время после того, как бедолагу повернули на бок, он все же начал подавать признаки жизни, закашлялся, застонал. Из безобразной сечки на скуле «оборотня» непрекращающимся ручейком сочилась кровь, а на шее все еще алел оттиск руки Тарана.

– Я все равно достану тебя, с-сука! – прохрипел поверженный, отплевываясь.

Затем силы покинули его, и рыжебородый опрокинулся на спину, потеряв сознание.

Сталкера и Глеба пихнули к остальным членам экспедиции, внутрь оцепления.

– Ты как? – справился Таран.

– Нормально, – паренек потупился, не рискуя глядеть на отца.

– Скажи спасибо, что тебя вовремя хватились, – отдышавшись, буркнул сталкер. – Если б Шустов нас с собой не взял, еще неизвестно, как бы все обернулось…

– Думаешь, просто так нам экскурсию устроили? – влез Мигалыч. – Сдается мне, командир, на наш счет уже все решено…

Появившийся из ниоткуда Шустов был мрачнее тучи:

– Не сиделось вам на месте, черти неугомонные! Что я теперь шефу скажу?!

Шум вокруг разом стих, а случайные зеваки из местных, повинуясь некоей безмолвной команде, испарились. Путешественников теперь окружали только солдаты патруля.

– Не надо ничего говорить, – послышался знакомый голос. – И так все ясно.

Жестом отогнав заместителя, Полковник подошел к Тарану вплотную. С интересом уставился на командира экспедиции глаза в глаза. Затем, так и не обнаружив в ответном взгляде ни толики слабины, спокойно и с неким сожалением кивнул:

– Я знал, что с вами нужно держать ухо востро. Знал и, тем не менее, не учел пытливости и любопытства вашего юноши, – глава убежища покосился на Глеба. – Думаешь, открыл всем глаза, парень? Бьюсь об заклад, твой отец просчитал нашу бригаду «степных псов» еще там, в Белорецке. Просто предпочел не копаться в чужом белье в поисках доказательств. Не правда ли, бродяга?

Таран кивнул в ответ, смахивая кровь с разбитых костяшек пальцев.

– Иногда, юноша, выгоднее не доводить до вскрытия карт. В покер играл когда-нибудь? Мы с твоим отцом нашли вариант взаимовыгодного сотрудничества, но теперь я просто не могу отпустить вас в вольное плавание с той информацией, которую ты, сорванец, раскопал.

Повинуясь приказу Полковника, охранники защелкали наручниками, и путешественники в мгновение ока превратились из гостей в пленников. Дым еще пытался оказывать сопротивление, когда на огромные ручищи набросили веревки, но дула автоматов урезонили и его.

– В изолятор всех! – коротко бросил глава Ямантау, внезапно пошатнувшись и стремительно бледнея. – Позже разберемся, что теперь делать с этой пестрой командой…

Отбойный молоток в руках Тарана мерно стучал, выгрызая куски окаменелой породы. Мелкая крошка сыпалась под ноги, куски побольше отгребал в сторону Глеб, с трудом орудуя тяжелой лопатой.

Вездесущая угольная пыль забивалась в нос, в легкие, жирным слоем покрывала взмокшие тела.

В выработке напротив трудились Дым и Безбожник. Старика Мигалыча с Авророй пощадили, определив в водоносы. Таская за собой тележки с установленными в ряд бидонами, они поочередно черпали мутную воду длинными черпаками и подавали сгорбленным, похожим на тени шахтерам.

С того момента, как пленников отправили на самое дно подземного улья, прошло трое суток. Трое томительных и изнуряющих суток в грязи, мраке и смраде душных катакомб. Даже расчищая выгребную яму на родной Московской, Глеб не уставал так сильно, как здесь, в бездонных угольных шахтах Ямантау.

Теперь намерения Полковника были ясны как день. В подобных нечеловеческих условиях долго не продержишься, как ни старайся. Недаром в выработки попадали лишь проштрафившиеся, калеки и доживавшие свой недолгий век «муты», коих среди шахтеров оказалось предостаточно. Если уж на то пошло, глава убежища проявил своего рода милосердие, вместо казни наградив впавших в немилость гостей неким подобием жизни. Здесь они могли кому угодно разбалтывать секреты «степных псов», поскольку обратной дороги из угольных шахт для каторжан не существовало – слишком уж неприглядная и вредная работенка, чтобы трубить о ней по всему Ямантау, что, несомненно, ударило бы по репутации местного божка.

Больше всего Глеба удивили слова отца, пытавшегося оправдать жестокую политику Полковника. Короткий разговор состоялся сразу же после того, как объявили долгожданный отбой. И этот диалог никак не выходил из головы.

– У нас своя правда, у него – своя, – втолковывал Таран сыну. – Каждый выживает, как может. Если обманом и угрозами удается держать беженцев на привязи, то почему бы и нет? Комплекс функционирует, а значит, выбранная стратегия эффективна…

Паренек не соглашался, ссылаясь на бедственное положение жителей, усилиями касты военных низвергнутых до статуса рабов.

– По крайней мере, у них есть кров, пища и надежная защита от внешнего мира, – парировал Таран. – А таким набором может похвастать далеко не каждый петербуржец… Кто знает, может, половина метрожителей с готовностью переселилась бы в Ямантау, под защиту железобетонных стен, вместо того, чтобы гадать ежечасно – удастся ли протянуть еще денек, не попав на зуб очередной твари?

– Труд в обмен на безопасность… – мальчик с сомнением помотал головой. – Если б все было так просто, Полковнику не пришлось бы придумывать «степных псов»…

– Всего лишь гарантия стабильности для убежища и лишний повод для беженцев не искать лучшей жизни где-то еще, – вздохнул сталкер, устраиваясь поудобнее на отсыревшей подстилке. – А кроме того, это способ вливать в колонию свежую кровь…

Глядя на спящих товарищей, что кучкой сгрудились в раскопанной нише, укрывшись единственным на всех лоскутом мешковины, Глеб вдруг ощутил приступ ненависти к военным, не знавшим бед на своем «штабном» уровне… Самопровозглашенным властителям, спокойно разменивающим пешки ради сохранения более ценных фигур… Когда на кону выживание человечества как вида, дает ли это право одним распоряжаться жизнями других? И неужели все закончится так… нелепо?

– Выходит, я всех подвел… – горестно произнес мальчик.

– Не кори себя. В итоге ты ведь оказался прав… Это моя вина, что не поделился с тобой своими планами, – сталкер сладко зевнул, поворачиваясь на другой бок.

– Мы проделали такой путь… Получается, напрасно…