Радиоактивный ветер - Алексей Колентьев

Тон и характер приказов тут же изменился и район поисков сместился в направлении юго-запад, что оголяло правый фланг, открывая нашей группе дорогу к хутору. Путь на пустоши охраняло всего несколько тыловых заслонов, просочиться или сбить которые не составит особого труда. Неожиданно посетило чувство близкой опасности, и я дал команду остановиться. Вовремя: прямо на нас, развернувшись полукольцом, шла стая снорков, голов с десяток. Потревоженные активностью людей, эти существа отдалённо на них похожие, вышли на охоту и вот уже час шли за нами, оставаясь незамеченными. Послав приказ занять оборону, я рассчитывал, что снорки уйдут мимо и их отпугнёт пара убитых сородичей. Дав приказ Норду снять вожака, а остальным не стрелять, сам выцелил наиболее крупную особь и приготовился к бою, мысленно нащупав сознание тварей. Снорки — коллективные существа и в момент атаки подчиняются приказам вожака. Если его устранить, стая ослабеет, но не остановится. Лишь станет похожа на разрозненную и озлобленную кучу-малу, нападающую на всё, что видит перед собой. Наше положение осложняла невозможность просто дать залп из «подствольников», чтобы рассеять стаю и добить оставшихся. В лобовой атаке мы рисковали сблизиться с противником на расстояние рукопашной схватки, где снорки имели неоспоримое превосходство над людьми. Эти существа непостижимым образом удерживались над трясиной, скользя как водомерки по поверхности или ныряя туда, где человека ждала неминуемая гибель. Нас довольно быстро сомнут и будет резня. Болота — территория снорков и даже у подготовленных людей шансы отбиться на зыбкой болотной земле были минимальны. Тихон развернулся ко мне и семафорил руками, пытаясь сказать что-то.

Видимость была метров десять-пятнадцать, наступала почти полная тьма, было примерно 03.15 утра. В таких условиях надежда была только на мастерство наших снайперов, да на пулемёт Николая. Нельзя было подпускать зверьё на расстояние рукопашной, тогда группу ждёт быстрый и местами мучительный конец. Дав два тона на командной частоте, роздал инструкции бойцам:

— Третий, держи правый фланг и тропу, Первый и Второй — выбивайте тех, что покрупнее. Остальным ждать, прикрывать груз и первые номера. Огонь открывать только на крайней дистанции, не более десяти метров. Как поняли?

Последовали короткие доклады, всем была ясна наша ситуация, возражений не было. В довершение всего, на болота стал опускаться туман, белыми клочьями повисая на кустах и струясь между кочками, видимость ухудшилась, существенно снижая наши шансы отбиться. Последовал доклад от Андрона: на тропе зафиксирован источник радиообмена. Группа приблизительно десять человек шла в сторону базы моджахедов и через десять-пятнадцать минут будет у нас по правому флангу. Писец снова подкрадывался к нам в полный рост. Стрелять нельзя, но и молча умирать тоже не годится. Если ввяжемся в перестрелку, о контакте тут же сообщат, даже постановка помех (наш трансивер позволял наводить их, но на короткий срок, только на известных частотах и только на небольшом расстоянии — переключись рейдеры на резервную волну, шумоподавление станет малоэффективным) не поможет. Нас окружат и перебьют в течение тридцати-сорока минут.

— Третий, разворачивай свой «зингер» на тропу. Если будет возможность, подпусти ближе. Постарайся выбить командира и связь. Первый и Второй — прежняя задача. Остальным огня не открывать.

Туман стал медленно, но неумолимо скрадывать очертания снорков, осторожными рывками перемещавшихся по фронту и с левого фланга. Твари тоже чуяли присутствие новых участников охоты, нервничали задирая морды вверх и нюхая воздух. Вдруг, один за другим завалились сразу два наиболее крупных снорка. Норд и Серхио открыли счёт. Стая повела себя странно. Не кинувшись в атаку, а продолжая бестолково и нервно перемещаться на отдалении от наших позиций.

— Первый, Второй, — Я снова вышел в эфир. Но по-другому в условиях сгустившейся темноты и надвигающегося тумана было нельзя, — Отлично. Огонь прекратить, ждать приказа и отслеживать стаю. Третий, всё внимание на тропу.

Снорки по-прежнему продолжали вести себя странно: звери нервничали, не решаясь напасть. Даже смерть двух сородичей, казалось, сильно не обеспокоила их. Крутятся на месте, но не уходят… Мы оказались зажаты между тропой и стаей непредсказуемого зверья. Вариантов было два: подождать пока кто-то из противника явно обозначит последовательность своих действий или же немедленно идти на прорыв. Снорков мы сметём, но вот все ли они тут, это ещё был вопрос. То, что я знал про этих существ, было неоднозначно и мало проверено: охотятся стаей, наибольшую активность проявляют по ночам, слабоуязвимы и быстро восстанавливаются после ран. Некоторые предполагали наличие некоего подобия коллективного разума, но это не подтвердилось: пристрели вожака и стая распадётся, это я уже выяснил на собственном опыте. Снорки жили и охотились по принципу волчьей стаи, но на более сложном уровне, кроме того обладали некоей псизащитой, мне не удалось уловить ни единой мысли, исходящей от стаи, только общий фон излучающий страх, злобу, голод и беспокойство.

Ночью на болотах особенно холодно, нас защищали комбезы. Даже алхимику дали накидку, сшитую из масксети, чтобы не слишком выделялся на общем фоне, хотя его холод вообще не беспокоил: получив свои артефакты, Сажа стал гораздо быстрее двигаться и почти не шумел на марше. Если рейдеры нас не обнаружат, просто перебьём снорков и пойдём своей дорогой. По-хорошему, следовало найти место с менее зыбкой почвой и переждать по крайней мере ещё часов десять, когда направление поиска сменится на предложенное мной в момент оставления журналистов на кочке.

Острое чувство неправильности сложившейся ситуации удерживало меня как от прорыва, так и от длительного ожидания. Что-то было не так. Подобное чувство было у меня пару раз, и оба эпизода, не доверься я интуиции, привели бы к неминуемому антракту. Один случай был особенно показателен: тогда я со своими бойцами шёл в передовом охранении. Мы проводили караван, созданный на духовский манер, потому как на точку, где стояла наша артбатарея, по другому было никак не добраться. Десять низкорослых лошадок с боеприпасами и продовольствием во вьюках, да нас сорок рыл. Командовал довольно опытный офицер, хорошо знающий местность. Но проводник дал дёру ещё за сутки до описываемых событий. Убежать далеко ему не дали — Норд срезал духа в движении, дав довольно далеко отойти, видимо испытывая новую оптику и какие-то свои снайперские задумки на живом материале. Но делать было нечего, без боеприпасов и жрачки, ребятам пришлось бы туго. Всё было штатно до тех самых пор, пока мы не подошли ко входу в ущелье, вполне безобидное на первый взгляд. Я дал команду остановиться и отправил гонца к комвзвода, с просьбой дать время на разведку дороги. Офицер нервничал. Место было очень удобно для засады: по флангам на склонах вполне можно было ожидать духов, но согласился. Пустил Крота и пару бойцов прикрытия. Эвенк долго ползал по склонам и по самой тропе, чуть ли не роя носом землю и вернулся с докладом — чисто. При этом Норд с другим нашим тогдашним снайпером Мишей Кудой, по миллиметру обшаривали склоны оптикой и тоже ничего не заметили. Комроты прибежал сам и начал качать права. Но я просто повёл его к самому сходу в ущелье и заставил постоять там чуток. Все мои бойцы (Норд и Крот) возвращались из ущелья в подавленном состоянии. А эвенк всё теребил чётки и бормотал молитвы. Офицер тоже «проникся» и мы обошли то ущелье. Более длинной и опасной дорогой, сбив по пути пару духовских заслонов и потеряв одну лошадь с грузом. Немного позже я узнал, что выше ущелья располагался снежный карниз, там духи заложили несколько зарядов взрывчатки, и нас бы всех похоронило под снежной лавиной, дойди караван ровно до середины ущелья. Кроме того, само это место было нехорошим: местные звали его «Погост семи пророков» и сами кроме как по одному его никогда не пересекали, те же кто отваживался идти в компании, часто не выходили с той стороны или возвращались с признаками помутнения рассудка, которые потом не проходили даже спустя многие годы. Проводник хотел завести нас в двойной капкан, рассчитывая на то, что если кто и выживет после схода лавины, то уж точно семь пророков его не отпустят без наказания.

Так же было и на этот раз, и только Норд тревожно маякнул мне тоном рации, запрашивая общую обстановку. Я приказал — ждать. И только я это сделал, как тропа осветилась ярким, синевато-белым светом, после которого послышались отчаянные крики и пальба. На рейдеров кто-то напал и они не успели среагировать. В оптику ничего толком видно не было: туман и яркие вспышки света не давали ничего разглядеть. Ко мне подошёл Тихон и тронул за рукав:

— Шугани снорков, Ступающий, и будем быстро-быстро отсюда уходить. Кто-то привлёк электрическую химеру и судя по всему, это самка. Гнездо у неё где-то рядом, почуяла людей и решила напасть, видимо давно не ела, а котята тоже прожорливы. Снорки напуганы. Шуганём их сейчас, пока химера занята, потом будет поздно.