Авантюристы гражданской войны (историческое расследование) - Виктор Савченко

Котовский был посажен в "грабительский коридор" Кишиневской тюрьмы, где, по его словам, содержались "сливки преступного мира". В камере Григорий заболел "нервной горячкой" и попал в тюремный лазарет. Вскоре он освобождается до суда из-под стражи "по болезни".

Котовский возненавидел своих обидчиков и понял, что опороченное имя закрыло ему путь в "приличное общество". Позже, в 1916 году, в "исповеди" на суде он объяснял свое "падение" тяжелым детством и неспособностью общества "подать руку оступившимся". Только оступался Котовский десятки раз...

Практически во всех публикациях, посвященных Григорию Ивановичу, присутствует романтическая история о Грише и молодой жене богатого помещика князя Кантокузино. В этой истории вновь "не сходятся" ни даты, ни события и вся она - не что иное, как плод воспаленного воображения автора "краткой революционной автобиографии".

Котовский вспоминал, что в 1904 году поступил "практикантом по сельскому хозяйству" в экономию Кантакузино, где "крестьяне работали на помещика по 20 часов в день". Он был там практически надсмотрщиком, однако утверждал, что "с трудом выносил режим... тесными нитями связался с батрацкой голытьбой".

К "революционному выступлению", по собственным словам Котовского, его подвигли следующие события. Князь узнав, что его жена "увлеклась молодым практикантом", замахнулся на Гришу плеткой. За это Григорий "решает отомстить той среде, в которой вырос, и сжигает имение князя". Очень романтичная история, почерпнутая, Григорием, очевидно, из популярных тогда бульварных романчиков "о разбойниках". На самом-то деле Григорий работал в это время лесным объездчиком в селе Молешты у помещика Авербуха, а в дальнейшем - рабочим на пивоваренном заводе Раппа. В самом конце 1903 года он снова угодил на два месяца в тюрьму по уголовному делу.

Период с декабря 1903 года по февраль 1906 года - это время, когда Котовский становится признанным лидером бандитского мира.

В январе 1904 года началась Русско-японская война, и Григорий прячется от мобилизации в Одессе, Киеве и Харькове. В этих городах он в одиночку или в составе эсеровских террористических групп принимает участие в налетах экспроприациях. Осенью 1904 года Котовский становится во главе кишиневской эсеровской группы, что занималась грабежами и вымогательствами.

Через год Котовский был арестован - только за уклонение от призыва. Об участии его в налетах и грабежах полиция тогда не догадывалась. Несмотря на судимости, Котовский был отправлен в армию, в 19-й Костромской пехотный полк. Этот полк находился тогда в Житомире на доукомплектации. Но на войну Котовский не спешил и бежал из полка в мае 1905 года. Житомирские эсеры снабдили его фальшивыми документами и деньгами на дорогу в Одессу. Кстати, о своем дезертирстве Котовский в советское время не вспоминал, ведь представлялся "лихим рубакой", а 1904-1905 годы он называет периодом "бунтовщичества".

С мая 1905 для Котовского начались времена "уголовного подполья". За дезертирство тогда "светила" каторга. В "Исповеди"{6} 1916 года Григорий указывает, что первый грабеж он совершил под влиянием революции летом 1905 года. Оказывается, революция была виновата в том, что он стал бандитом. Хотя с какой стороны посмотреть... Григорий увидел, что революционные события, ослабляя порядок и власть, оставляют безнаказанными самые гнусные поступки. А иногда даже возводят их в ранг "революционной доблести".

Итак, бандитская карьера Котовского началась с участия в мелких налетах на квартиры, магазины, помещичьи усадьбы. Но в своей автобиографии он пишет о другом: "...Я с первого момента моей сознательной жизни, не имея тогда еще никакого понятия о большевиках, меньшевиках и вообще революционерах, был стихийным коммунистом..."

В августе 1905 года "стихийный коммунист" входит в группу налетчиков-эксистов эсера Дорончана. Но уже с октября действует самостоятельно как атаман отряда в 7-10 боевиков (З. Гроссу, П. Демянишин, И. Головко, И. Пушкарев и другие). Очевидно, налетчики-эксисты Котовского называли себя анархистами-коммунистами-террористами, так как с этого времени Котовский заявляет, что он анархист-коммунист или анархист индивидуалист.

Отряд Котовского базировался в Бардарском лесу, который находился у родных Ганчешт. Образцом для подражания атаман избрал легендарного молдавского разбойника XIX века Васыля Чумака. С января 1906 года в банде Котовского уже 18 хорошо вооруженных человек, многие из которых действуют на конях. Штаб-квартира банды переместилась в Иванчевский лес на околицах Кишинева. Для Бессарабии это было крупное бандитское формирование, что могло соперничать с самой влиятельной там бандой Бужора, насчитывавшей до сорока бандитов.

Только в декабре 1905 котовцы провели двенадцать нападений на купцов, царских чиновников, помещиков (в том числе на кишиневскую квартиру Семиградова). Январь следующего года был особенно "жарким". Начался он нападением первого числа на купца Гершковича в Ганчештах. Однако сын купца выбежал из дома и поднял крик, на который сбежались полиция и соседи. Отстреливаясь, котовцы едва смогли унести ноги. 6-7 января банда совершила 11 вооруженных ограблений. Всего с 1 января по 16 февраля было совершено 28 ограблений. Случалось, что за один день ограблению подвергались три квартиры или четыре экипажа. Известно нападение Котовского на имение своего благодетеля, которым владел после смерти Манук-Бея помещик Назаров.

Советские историки "смакуют" революционные заслуги Григория Ивановича: эпизод нападения на полицейский конвой и освобождение двадцати крестьян, что были арестованы за аграрные беспорядки, нападение на исправника, который вез 30 винтовок, и бой 6 января с тридцатью стражниками в Оргиевском лесу. Все эти эпизоды имели место, но они не меняют бандитской природы "повстанцев-котовцев" и их "атамана Адского" или "Атамана Ада", как величал себя Котовский. За его поимку полиция объявила в начале 1906 года премию в две тысячи рублей.

Котовский был артистичен и самолюбив. Он распространял о себе легенды, слухи, небылицы. Во время своих налетов Григорий частенько устрашающе кричал: "Я Котовский!". Это "Я Котовский!" отозвалось ему на следствии, ведь не требовалось доказывать участия Григория в конкретном налете. Зато о разбойнике Котовском знали многие в Бессарабской и Херсонской губерниях!

После освобождения арестованных крестьян Котовский оставляет расписку старшему патрульной команды: "Освободил арестованных Григорий Котовский!" Во время налета на поместье Крупенского Григорий захватил только подарок эмира Бухарского - персидский ковер и палку с золотой отделкой (каким образом эти вещи он думал поделить среди бедняков? Кстати, палку Котовский подарил полицейскому приставу Хаджи-Коли). В ответ на заявление Крупенского, что тот изловит "атамана Ада", Котовский оставил в изголовье спящего помещика записку: "Не хвались идучи на рать, а хвались идучи с рати". Это был человек самовлюбленный и циничный, склонный к позерству и театральным жестам.