Проходящий сквозь стены - Юрий Никитин

Даже в стене потемнело. Я медленно двинулся в обратный путь, но по дороге заглянул к Протасовым, они, несмотря на поздний час, в полном составе смотрят по жвачнику сериал. Хорошая семья, на редкость дружная.

В квартире Агеевых пусто, все на даче уже вторую неделю. Я вышел из стены и осторожно заглянул во все комнаты, в туалет и кладовку. Ничего интересного, да и люди они какие-то серые, непримечательные.

В квартире Жуковых тоже тихо и пусто. Я заглянул в крохотную комнатку Анны, здесь помещается только ее узкая кровать, стол для занятий и один стул. На столе, понятно, компьютер, одного взгляда достаточно, чтобы узнать трешку, сейчас такие корпуса не выпускают, там даже щель для флоппи есть, а про USB тогда и не слышали. Во всяком случае, не вижу разъемов на передней панели.

– Анюта, – прошептал я, вспоминая эту тихую милую девушку, всегда приветливую, с ласковым взглядом, – как ты живешь с таким компом? Удавиться можно…

Дом спит, я тихонько пропутешествовал к себе, порылся в своем богатстве удалого баймера, а когда вернулся к Анюте, тихонько хихикал про себя, представляя, как удивится резко возросшей мощи компа. Для начала заменил СD-проигрыватель на DVD-рекордер, потом сменил в компе все внутренности, начиная от мамы и заканчивая последним джифорсом. Хотя Анюта может и не заметить. Чистый гуманитарий никогда не сообразит, почему комп вдруг начал загружаться быстрее, работать шибше, а места на диске стало больше. Наверняка решит, что все ускорилось благодаря дефрагментации, а место прибавилось, когда во время плановой чистки Windows сам убрал лишние файлы и всякий мусор.

Теперь везде пишут, что компьютер сам качает из Интернета нужное, сам себя тестирует, вот для Анюты и зацепка…

На другой день я подключил ее к Стриму, теперь сможет выходить в Инет, не отключая телефон. Чтобы Аннушка начала им пользоваться, я написал ей письмо якобы от российского отделения «Майкрософт», что ее комп отныне может выходить в Интернет, используя простой телефон, для этого ей нужно всего лишь кликнуть на установленную сегодня икону «Интернет Эксплорер», а если желает пользоваться электронной почтой, то на иконку с письмом. Остаемся со всем почтением и надеждой, что наши услуги вам понравятся, российское отделение…

Я дождался, понаблюдал, как она пришла после школы и сразу же включила комп. Когда тот загрузился, с недоверием читала письмо. Кликнула по иконке, загрузилась официальная страница «Майкрософта», но умница уже видела, как другие ходят по сайтам, вошла то ли в Гугол, то ли в Яндекс, и пошло, пошло…

Когда я прошелся по стене вдоль десятка квартир и заглянул к ней снова, она сидит в той же позе, не переодеваясь, счастливо путешествует по Всемирной паутине.

А вот крутой мачо, зовут его Жориком, за пару часов здесь все восстановил и снова достает соседей громкой музыкой. На этот раз я, чтобы ему стало понятнее, вошел в его отсутствие в квартиру, взял на кухне большой железный молоток с рифленой поверхностью, им готовят отбивные, и вдрызг разнес всю хай-файную аппаратуру. Этот деликатный намек интеллигента в российском исполнении Жорик поймет лучше.

Если не поймет, а купит новую – эту уже не починить – и начнет врубать на ту же мощность, что ж, мне не лень зайти еще разок. А крушить дорогую аппаратуру – удовольствие. Я не думал, что во мне столько дикарской жажды разрушения. Но когда разбивал даже динамики, чувствовал такой кайф, что устыдился малость. Правда, уже потом, когда вернулся, вспоминал, все ли сделал правильно. А когда бил и крушил… м-м-м…

Глава 11

Из окна моей квартиры виден только тихий уютный дворик, очень ценная квартира для пенсионера, но почему ценится и остальными – не врубаюсь. Сейчас я бы взял квартиру, пожалуй, на Арбате. Не в старом, понятно, а в новой части, которую одно время презрительно именовали вставной челюстью Москвы.

Хотя, как по мне, это не оскорбление, а комплимент: Москва – старый город, гордящийся старинными боярскими усадьбами, Кремлем, церквями и прочим средневековьем, а вот Арбат – новенький, сверкающий, широкий, весь из новейших супермаркетов, ресторанов, дорогих бутиков, элитных кафе, казино, стриптиз-баров, дискоклубов высшей категории… И вставную челюсть могут позволить себе только развитые цивилизованные горожане, а остальные шамкают беззубыми ртами.

Темнеет рано, летом в это время солнце еще над головой, а сейчас уже давно фонари горят, в небе звезды, голубые и красные. Красные – это лампочки на крышах высотных зданий, как предостережение самолетам. Лунный свет странно вливается в электрический, такой же мертвенно-галогенный, под которым бы призракам да скелетам расхаживать, но живые – это такие существа, везде пролезут.

Я вырулил на Ленинградку, люблю эту трассу, ровный ряд фонарей, яркие многоцветные рекламы, светящиеся вывески. В салоне тепло и уютно, новенький авто служит верно и преданно. Еще в автосалоне я ощутил, что это моя машина: сижу, как в кресле за родным компом, все знакомо и какое-то родное, что ли. Идет неслышно, старательно, здесь на Ленинградке хорошо настроена «зеленая волна». Когда нет пробок, то на скорости в девяносто пять все время зеленый впереди. Красота! Есть радости в трудной жизни миллионеров, когда денег куры не клюют…

Слева от дороги засверкал яркими огнями ресторан «Люкс». Пора начинать, сказал я себе и сдал машину к обочине. К ресторану ведет хороший подъезд, просторная стоянка, две трети мест свободно. Я припарковался, а когда взялся за ручку двери, снаружи ее уже открывал приветливый швейцар.

– Добро пожаловать в «Люкс», – проговорил он густым дружелюбным басом.

– Спасибо, – ответил я. – Посмотрим, посмотрим, что у вас есть…

Не зная, нужно ли давать на чай за то, что открыл дверь, я кивнул так же дружелюбно-рассеянно и прошел к ресторану. Там двери распахнул еще один, в богатом мундире маршала, высокий и грузный, немолодой, вылитый Брежнев. Я тоже кивнул, стараясь держать лицо любезно-отстраненным, какими показывают в фильмах завсегдатаев таких заведений.

Яркий свет и оглушающая музыка, на возвышении девушка в слаксах и с обнаженной грудью томно извивается у шеста. Под потолком вращаются широкие лопасти пропеллеров, но воздух все равно горячий и пропитанный возбуждающими аппетит запахами.

Я выбрал свободный столик, зал заполнен больше чем наполовину, пьют и едят, некоторые танцуют. Приблизился официант, склонился в дружески-почтительном поклоне.

– Что будете заказывать?

– Да, – ответил я. – Что-нибудь поесть, проголодался почему-то. Наверное, давно не ел.

Он вежливо улыбнулся.

– У нас можно утолить любой голод. Что именно предпочитаете?