Садовое кольцо - Владислав Выставной

Похоже, прорвались. С трудом сдерживая радость, трижды дернул трос. Это означало: «Со мной все в порядке». В ответ ощутил аналогичное троекратное подергивание. Эта безмолвная связь напоминала общение с какой-то другой реальностью. Но подзывать друзей ближе было рано. Чтобы удостовериться в результате, требовалось выбраться из тумана, а значит и Следа, с противоположной стороны Кольца.

Несколько приоободрившись, Книжник двинулся дальше. Трос натянулся снова — парень едва не перешел на бег, и группа не поспевала за ним. Трос дернулся. Это уже Зигфрид: лидер взял влево, и направление следовало откорректировать. Книжник послушно выправил траекторию. Следовало быть осторожнее: случайно вывалиться из тумана посреди Кольца было равносильно гибели — ведь там не действует нейтрализующая сила Следа. Еще несколько шагов вперед — и снова корректирующее подергивание. Однако он все больше путается в направлении. Нужно взять себя в руки — и выдерживать прямую. И снова не вышло.

Книжник телом ощутил ледяную испарину — и высокая влажность была ни при чем.

Он заблудился.

Самое время паниковать. Но если взять себя в руки, включить логику… Значит, так: опасную осевую, где проходит пик излучения, он миновал. И значит, свою основную функцию выполнил: доказал, что по Следу можно преодолеть блокаду Кольца. И теперь ничто не мешает подозвать Зигфрида и лицом к лицу договориться о дальнейших действиях.

Книжник натянул трос. Дернул условных пять раз. Это означало «подойти ко мне». Ответное подергивание было странным. Изначально было условлено дублировать сигнал, что означало его понимание. Это же дрожание натянутого троса не несло никакой понятной информации. И рождало беспокойство.

Он повторил сигнал. Ответа не последовало. И тут же трос заметно провис. Екнуло сердце. Он снова дернул трос и… не почувствовал натяжения. Судорожно стал вытягивать тонкий прочный шнур, все еще надеясь, что сейчас покажутся из мутного небытия знакомые лица…

Поднес руку к глазам. Из сжатого кулака торчал оборванный конец шнура. Нет, не оборванный. Похоже, обгрызанный. Даже думать не хотелось о том, что эти темные разводы на измочаленном участке шнура — кровь оставшихся на той стороне связки.

Если и стоило паниковать — сейчас самое время. Но вместо ужаса одиночества посреди безмолвного ада пришла вдруг холодная решимость. Он уже доказал главное — в этом месте действительно можно вырваться за пределы Кольца. Теперь у него другая задача — найти друзей. Спасти их…

Вскинул дробовик, погладил пальцем холодный и влажный от конденсата спусковой крючок. Закрыв глаза, попытался ощутить пространство, пройденный и оставшийся путь. Прикинул направление, откуда вытащил злополучный шнур. Медленно двинулся в ту сторону.

Самое главное в такой ситуации — не пристрелить в горячке своих же. Это здорово усложняет задачу, так как приходится подпускать подозрительные силуэты буквально вплотную.

Послышался странный шелест. Звук нарастал, и казалось, он буквально стелется по земле. По какому-то внезапному наитию Книжник рухнул прямо на асфальт — и поразился нежданному открытию.

Здесь, на уровне полуметра над поверхностью, тумана почти не было! Во всяком случае, видимость была вполне сносная. Но лучше бы ее вообще не было — тогда не пришлось бы пялиться прямо в глаза кошмарному чудовищу. Монстр приближался со скоростью, завидной для такой туши. Чем-то он напоминал гигантского варана, только плоская башка походила на уродливо широкую голову рыбы-молот. Длинные, острые как иглы зубы не помещались в пасти, выпирая и беспорядочно перехлестываясь, далеко разнесенные глаза-щелки светились багровыми огоньками.

Эта картинка оформилась в мозгу уже после того, как он выстрелил. Показалось даже, он видел, как картечь ударила в морду, соскользнув с нее, как с наклонного броневого листа. В следующий миг чудовище было в каких-то трех шагах, и пасть начала распахиваться, словно в замедленной съемке. Отчаянно передергивая затвор, семинарист уже понимал, что не успеет. Веера чудовищных зубов неслись прямо в лицо, а в голове повисло лишь усталое: «Ну вот…»

Все кончилось в доли секунды. Словно с небес обрушилась сверкающая полоса стали. Как масло прошила башку монстра и намертво пригвоздила ее к асфальту. Взметнулось по инерции мощное тело, остановленное в последнем броске. Пасть так и осталась открытой, а перекошенное лицо Книжника застыло аккурат между раззявленными челюстями.

Какое-то время он с идиотским любопытством разглядывал замерший перед глазами меч. Тот выходил из верхнего нёба, пробивал язык и уходил в асфальт сквозь нижнюю челюсть. По стали стекали струйки темной крови, пузырились на раскаленном металле и издавали невыносимое зловоние. Вспомнив, что такое соседство с радиоактивным металлом чревато, парень отполз назад. И увидел перед собой мягкие сапоги Зигфрида. Ну да — кто бы еще мог пригвоздить на бегу такое чудище…

Поднялся. Туман будто врезал по глазам, мигом отключив зрение. Но Книжник уже ориентировался в этом киселе. Приблизившись к воину на расстояние сантиметров тридцати, различил знакомое лицо, окаймленное растрепанными космами.

— Спасибо! — глухо сказал Книжник. — Что там у вас стряслось?

— Я думал, это у тебя, — отозвался Зигфрид.

— И почти не ошибся, — нервно усмехнулся Книжник. Видел? — Он кивнул вниз.

Оба нырнули под туманную пелену, прильнули к асфальту.

— Забавно, — оглядываясь, сказал Зигфрид. — И что же, все время так было?

— Век живи — век учись, — заметил Книжник. — Где остальные?

— Да вот же! — кивнул вест.

Книжник обернулся и удивленно хмыкнул: в каких-то пяти шагах торчали из дымки еще четыре пары ног, угрожающе двигался ствол пулемета. Проклятый туман совсем сбил с толку. Непонятно было, кто все-таки перегрыз трос. Если эта убитая тварь — отчего ж она не бросилась сразу? Выходит, надо и дальше быть настороже. Впрочем, иное здесь невозможно.

— В общем, путь чист, — сказал Книжник, поглядывая по сторонам. — Видишь — мы прямо на осевой…

— Так и нечего тут разлеживаться, — заметил Зигфрид. Поднялся, выдернул меч из головы зверя. Туша обмякла, истекая кровью и продолжая распространять зловоние, будто разлагаясь прямо на глазах. — Идем дальше. По крайней мере теперь мы сможем время от времени проверять направление.

— Только трос связать надо, — слабо улыбнулся Книжник, показывая зажатый в кулаке обрывок. Скосился на убитое чудовище. — Но теперь я с вами рядом пойду, ладно?

До противоположной стороны улицы добрались без особых проблем. Видимость здесь была получше, и туман вроде как реже. Но опыт подсказывал: След не может отпустить их, не попытавшись урвать свою жертву.

Так и вышло. Едва они двинулись вдоль Кольца, держась длинного серого здания по левую руку, что-то стало происходить с окружающим пространством. Безликая серая стена словно стала загибаться в направлении бывшей проезжей части, разбитый тротуар перекосило неправдоподобным образом.

— У меня у одного все плывет перед глазами? — поинтересовался Зигфрид. — Может, у меня с мозгами что не так после того удара?

— С мозгами все в порядке, — не очень уверенно сказал Книжник. — Здесь какие-то оптические аномалии… Стойте!!!

Последнюю фразу он проорал истошным, срывающимся голосом.

— Вы чувствуете? — прошептал он.

— Что? — приблизившись, тихонько спросила Хельга.

Книжник не ответил. Как подкошенный, рухнул на асфальт, поднырнул под повисший над землей туман. Жадно вгляделся вперед. Рядом мягко упал на руки Зигфрид. Друзья переглянулись, снова уставились на представшее зрелище.

Это было невероятно: знакомая синеватая полоса излучения соскальзывала с накатанного направления Кольца, будто рельсы на трамвайной стрелке, и, пересекая путь группе, резко уходила влево, за здание.

— Ты видишь?! — сдавленно проговорил Книжник. — Оно идет… Вдоль Следа!

— И что это значит? — откликнулся вест.

— Посмотри назад, вдоль Кольца, — севшим голосом попросил Книжник.

Зигфрид обернулся, вгляделся в даль. Перевел взгляд на друга.

— Хочешь, я скажу, что ты там увидел? — дрожащим от волнения голосом сказал семинарист. — Там то же самое. Излучение соскальзывает с Кольца и идет вдоль Следа — только в противоположную сторону. Так?

— И как это ваши такую голову из Кремля выпустили? — серьезно сказал воин. — Да, так. И что из этого следует?

Это могло показаться забавным: Книжник прекрасно осознавал, что валяется на грязном асфальте, придавленный «блином» опасного тумана, за несколько минут до этого едва не сожранный плотоядным мутантом. И при этом он был готов расхохотаться от счастья редчайшей, доступной очень немногим радости открытия.

Он уже понял, что увиденное не случайно. Закрадывалось подозрение, что смертоносное излучение не растворялось бесследно в тумане. Оно непонятным образом взаимодействовало со Следом. Оставалось только понять — как именно? Почему? Зачем?