Армагеддон-2. Зона 51 - Юрий Бурносов

– Это было срочно. У меня дома есть некоторые проблемы.

– Дайте сюда телефон, – велел Гумилев, протягивая руку.

– Вы не имеете…

– Дайте сюда телефон!!! – повысил голос Андрей.

Вессенберг нехотя протянул аппарат, дешевую допотопную модель «нокиа». Гумилев взял его, размахнулся и с размаху врезал о дверцу армейского грузовика. Эстонец вздрогнул от удара пластмассы о металл и стука дробью разлетевшихся кусков телефона.

– Вы напрасно сделали это, – злобно произнес он.

– Идите в свою палатку и собирайтесь, – приказал Гумилев, повернулся, показывая, что дальнейший разговор не состоится, и ушел.

Потом он пожалел, что разбил аппарат или, в крайнем случае, не подобрал обломки. Можно было проверить, кому звонил Вессенберг. Решетников, которому Андрей нелицеприятно высказался по поводу его протеже, только развел руками:

– Он очень неорганизованный человек. Не любит ограничений и приказов.

– Ну и подарочек вы мне подсунули, Константин Кирилыч! – сказал Гумилев, со злости перейдя обратно «на вы». – И не начинайте снова эту волынку про уникального специалиста! Понятное дело, что я его уже никуда не отчислю. Не я назначал. Но если что, я вас предупреждал!

Сейчас Вессенберг стоял в стороне от остальных и протирал платочком свои очки. Автомат висел у него на плече, словно теннисная ракетка в чехле, а из-под каски болтались длинные волосы. В закрытом герметичном шлеме эстонец выглядел куда опрятнее, но поди ж ты, оказался полностью иммунным. Ему, Саничу и Гумилеву откровенно завидовали – еще бы, не таскать на себе тяжелый колпак, не дышать через фильтры…

Мимо КПП проехал черный автомобиль, и у Гумилева аж скулы свело. Федеральные агенты снова были тут как тут. У них определенно был источник в комендатуре, или… Нет, про это теперь думать не нужно. Однако появлялись они с редкой избирательностью.

– Простите, но у меня нет времени на беседу с вами, – заявил Гумилев, когда Маккормик и Ковальски подошли к вертолету. – Как видите, мы заняты.

В подтверждение его слов Лобачевский и Миллерс протащили мимо контейнер со снаряжением. Лобачевский при этом специально наступил на ногу Маккормику и сделал вид, что не заметил. Агент с ужасом посмотрел на свой вычищенный ботинок, понесший тяжелую утрату.

– Мне кажется, или пересечение периметра на летательных аппаратах запрещено? – спросил он.

– Запрещено. Но мы имеем специальное разрешение генерала Хардисти.

– Могу я на него посмотреть? – Ковальски протянул руку. Гумилев некоторое время разглядывал ладонь агента и заметил глубокомысленно:

– Ваша линия жизни внушает мне серьезные опасения.

– Что?! – не понял Ковальски. Потом лицо агента вытянулось, и напарник поспешно потащил его за рукав плаща к машине, что-то еле слышно говоря. Гумилев улыбнулся – происшествие доставило ему небольшое удовольствие. Мальчишество, конечно, но какая у агента была рожа!!!

– Чего это они, Андрей Львович? – спросил Санич с таким серьезным видом, словно готов был тут же пристрелить обоих агентов, если они чем-то обидели Гумилева.

– Любопытствовали, Олег. Они всегда… любопытствуют…

С тем же вопросом подошел и майор Магдоу.

– Мне не нравятся эти люди, – сообщил он. – Я понимаю, что это ФБР, но им нужно заниматься другими делами.

– Вы уверены вообще, что они из ФБР?

– Да из ЦРУ они, – убежденно сказал Санич. – Я чую.

– Возможно, – согласился майор. Агенты тем временем сидели в машине и смотрели на погрузку. Маккормик что-то наговаривал на диктофон. – Хотя ЦРУ не имеет права заниматься оперативной деятельностью на территории США. В любом случае я свяжусь с командованием и уточню, не вышвырнуть ли их с территории базы.

– Да они сами уедут. Мы взлетим, и они сразу уедут.

– На будущее не повредит.

Гумилеву было немного стыдно перед майором. Магдоу был с ними честен, старался помочь… Вот и об агентах собрался «позаботиться» а ведь не знает того, что никакого будущего уже не будет. И если «Сикорский» все же вернется на базу много позже назначенного срока, сюда приедут не эти два агента-нюхача, а серьезные люди с большим количеством звезд на погонах. Впрочем, об этом Андрей пока не хотел и думать. Сначала надо добраться до Зоны 51.

– Андрей Львович, давайте в кабину! – крикнул Решетников. Огромный четырехлопастный винт, раскручиваемый двумя двигателями «Дженерал электрик», начал вращаться, постепенно ускоряясь и наполняя окрестности угрожающим свистом.

Гумилев поспешно пожал руку Магдоу и побежал к вертолету. Забравшись в кабину, он сел в подрагивающее кресло второго пилота и надел шлем. Панель управления перемигивалась огоньками, сияли жидкокристаллические дисплеи. На текущий момент все это являлось епархией Константина Кирилловича, а Гумилеву предназначалось командовать скорострельными автоматическими пушками и прочей оборонительно-наступательной машинерией.

Санич задвинул дверь грузопассажирского салона. Вертолет задрожал сильнее и стал подниматься. Внизу остались трепещущие от поднятого ветра палатки, ряд грузовиков и джипов, уцелевший «тигр» чуть поодаль, разинувшие рты солдаты и машущий рукой майор Магдоу. У своей приземистой черной автомашины торчали федеральные агенты Маккормик и Ковальски; длинные полы их плащей развевались, словно у вампиров.

Развернувшись, «Сикорский» полетел в сторону периметра, постепенно набирая крейсерскую скорость в триста километров в час. Все молчали, глядя через большие окна на расстилающуюся внизу утреннюю зелень. Внезапно Грищенко сказал:

– Что мы, словно на похороны?

И запел:

Главное, ребята,Сердцем не стареть,Песню, что придумали,До конца допеть.В дальний путь собрались мы,А в этот край таежныйТолько самолетомМожно долететь.

Гумилев обернулся и вместе со всеми подхватил:

А ты улетающий вдаль самолетВ сердце своем сбереги,Под крылом самолета о чем-то поетЗеленое море тайги.

Дальше вступил Решетников, очень в тему, так как управлял машиной:

Летчик над тайгоюТочный курс найдет,Прямо на полянуПосадит самолет.Выйдет в незнакомый мир,Ступая по-хозяйски,В общем-то зеленыйМолодой народ[16] .

И бойцы снова грянули припев. Пели все, даже Вессенберг, который раскрывал рот нешироко и стеснительно, как обычно делают люди, плохо знающие текст. И Гумилеву стало радостно оттого, что рядом с ним эта команда. Константин Кириллович Решетников, полковник, совсем не похожий на полковника при ближайшем рассмотрении. Верный и надежный Олег Санич, старый добрый Робокоп. Грищенко, с которым они шастали бок о бок по Баракам Ада, разыскивая пропавшую Еву и отбиваясь от диких морлоков. Оксана Иванова, похожая на задорного пацаненка. Сосредоточенный Нестор Тарасов, загадочно исчезнувший и загадочно возвратившийся, победитель робота-людоеда. Володя Лобачевский и Антоша Миллерс, чем-то неуловимо схожие между собой, хотя на первый взгляд абсолютно разные. Противный Вессенберг, который, наверное, в самом деле звонил в Псков маме или отцу, потому что собирался лететь туда, куда еще недавно даже не мечтал попасть. Бородатый и сердитый Артемьев, даже подпевавший с таким видом, словно от этого произойдет некая неприятность. Не хватало только Синцова и Дербенева.