Власовщина. РОА: белые пятна. - Виктор Филатов

Когда о переговорах Власова с Гиммлером узнал Казанцев, он опешил:

"Как же это так? Нельзя было более… ну, более приличного, что ли, выбрать? Хотя это от нас, конечно, не зависит".

От "нас" может быть действительно ничего не зависело. Но не от Власова. Вот как он ответил Казанцеву:

– А кто более приличен, по-твоему? Кто? Риббентроп? Розенберг? Или сам атаман? Разницы, по сути дела, никакой. Одним миром все мазаны. А этот партнер сильней сейчас, чем кто-либо другой, то есть сильнее между ними всеми, следовательно, из него и выдавить можно больше. А это и есть единственная цель наших переговоров. Помнишь, как это было написано в гороскопе:

"когда фельдмаршал Клюге будет посылать по матушке фельдмаршала Рундштедта, а…"

– Помню, помню, – смеюсь я, вспоминая его предсказания.

Вот этот момент сейчас и наступил".

Однако, как "вышел" Андрей Власов на Гиммлера? Ведь еще вчера "черный Генрих", выступая перед высшими чинами СС, называл Власова не иначе как "эта свинья Власов", а еще "подмастерье мясника"?

О том, как сложно и многоходово готовилась встреча Власова с Гиммлером, написаны горы страниц. Названа масса людей, которые участвовали в подготовке этой встречи. Рассказано, как эти очень умные, очень тонкие, очень далеко мыслящие люди, очень высокопоставленные чины, едва ли не перевоспитали Гиммлера из пещерного, озверевшего фашиста в нечто этакое среднее между благородным рыцарем и немецким отвлеченным философом, в результате чего тот и пожелал встретиться с русским генералом Власовым. Чаще всего здесь фигурируют имена "штурмбанфюрера фон Радецки" и "штандартенфюрера Гунтера Далкена". И все – ложь, глупости и бестолковщина.

На самом деле ситуация для Власова сложилась действительно очень неприятная – Гитлер приказал забыть о нем, а если и употреблять его, то только в качестве подписи под очередной листовкой для наших красноармейцев, чтобы они пошустрее переходили на сторону немцев Это еще не провал разведчика Власова, но и выполнение задания повисает в воздухе, пользы от такого пребывания его в Берлине почти никакой. Однако ситуация после 17 апреля 1943 года временами доходила вокруг Власова до катастрофической…

С января по май 1943 года Власов сделал две продолжительные поездки по тылам советско-германского фронта. Первая "поездка Власова на Средний участок фронта" была с 25 февраля 1943 года по 10 марта 1943 года. Ежедневно по нескольку раз он выступал перед огромными аудиториями, без конца встречался практически с кем хотел, как писали немцы, "с рабочими и крестьянами, интеллигенцией и военнопленными". В первой поездке он проехал по маршруту Белостока – Минск – Смоленск. Бобруйское радио даже сделало сообщение:

"Генерал Власов совершает инспекционную поездку…" Посетил он также Могилев, Осиповичи, Бобруйск, Борисов, "выступал с обращениями перед казаками, состоявшими в формировании 600, перед полками добровольцев 700 и 701, а также и перед батальонами 601, 602 и 605".

Вторая поездка Власова была в группу армий "Север". Она началась 19 апреля 1943 года и закончилась в начале мая. Первая остановка у него была Рига. По дороге в Псков Власов посетил знаменитый Печерский монастырь. В Пскове Власов пробыл с 24 апреля по 3 мая. Оттуда он ездил в Маслогосицу, Гдов, Плюсу, Лугу, Сиверскую и Волосов. Выступал он перед народом, но в основном "перед русскими добровольцами". О его выступлениях С. Стеенберг замечает:

"Выступление Власова, полное национальных русских вопросов и целей, должно было всем поборникам нацистских, колониальных теорий показаться вызовом. Особым поводом их возмущения были слова Власова в штабе 18-й армии, где он под впечатлением сердечного приема сказал, что надеется в недалеком будущем принять немцев, как гостей, в Москве. Этот естественный и вежливый жест был назван неслыханной наглостью. То, что этот славянин осмеливается приглашать немцев как гостей независимого русского правительства, принято было как провокация… На следующий день был издан приказ Кейтеля…".

Тот самый, от 17 апреля 1943 года, по которому Андрея Власова посадили под домашний арест. В Берлин Власов прибыл 10 мая едва ли не под конвоем. Однако в 18-й армии, в штабе которой с него снимали первый допрос в 1942 году, Власов все же умудрился – пригласил немцев в Москву, в гости, но – не более. Отомстил?

Власов очень много встречался с военными, которых уже тогда называли "власовцами". В основном в районе Орел – Брянск. В "республику Локоть" Власов предусмотрительно не поехал, но с ее "президентом", как сейчас бы сказали, встречался. Встречался он и с Кромиади, Космовичем, Кононовым… В конце поездки Власов посетил "добровольческие" батальоны "Днепр", "Припять", "Березина" и "Волга". Для личного состава этих воинских частей, похоронивших уже надежду на Освободительную армию и переставших верить в существование Власова, его приезд был воскресением надежд, – пишет Свен Стеенберг, который "с января 1942 года по осень 1943 года должен был докладывать штабу 2-й танковой армии, а впоследствии в штаб 9-й армии, о всех происшествиях в районе". "Хотя Власов ничего не обещал, а, наоборот, открыто говорил, что путь к свободе очень труден, но он звал их вперед и они верили, что этот человек способен привести их к этой трудной победе". [151]

Шубут, сопровождавший Власова во время поездки, тоже написал докладную записку.

"Поездка генерала Власова, известие о которой быстро распространилось в городах и селах, рассматривается как преддверие больших событий. Сейчас сильно возросла надежда на разрешение вопроса о будущем России. Среди добровольческих частей вокруг Власова созданы легенды, они видят в нем человека, способного вести их к лучшему будущему…"

А через какое-то время в тех местах начались для немцев очень неприятные дела. В Берлин Власов вернулся из первой поездки в марте 1943 года. Несколько дней он провел и во Пскове. Как водится, выступал, встречался, беседовал, наставлял, вдохновлял… всех подряд. Вблизи Пскова дислоцировалась "бригада ЭСД". Называлась она "Дружиной". Командовал ею в то время полковник И. Г. Родионов, под псевдонимом – Гиль. Но лучше предоставим слово С. Стеенбергу, он был в то время в центре событий, "отвечал лично за этот район":

"Дружина" в то время была единственной крупной частью, под русским командованием, подчиненная ЭСД, и единственной частью, за всю войну, которая была целиком выдана впоследствии своим же командиром в руки партизан.

Еще до войны ЭСД организовало собственную разведку, которая под руководством адмирала Канариса должна была конкурировать с военной.

Во время восточного похода ЭСД создало особую организацию, под названием "Цеппелин", чтобы независимо от военной разведки, так называемого "Абвера I", засылать агентов в советский тыл.

Резервом для таких агентов должна была служить "Дружина", а для проверки ее политических настроений ее использовали в боях против партизан.

"Дружина" образовалась из группы, основанной зимой 1941/42 года среди военнопленных лагеря Сувалки, для борьбы против большевиков, называвшей себя "Русским национальным союзом". Эта группа – примерно в размере одного батальона – была передана ЭСД и под названием "Дружина" переведена летом 1943 года в Старый Быхов. Частью командовали несколько русских штабных офицеров, среди них генерал-майор Богданов, бывший командующий 47-й стрелковой дивизии, полковник Родионов, подполковник Орлов, майор Юхнов, майор Андрусенко. Девизом "Дружины" было: "За Россию!"

Несколько позднее возникла вторая "Дружина". Ядро ее, состоявшее из 135 человек, было организовано в декабре 1942 года в лагере "Сталаг 319" майором Блажевичем и капитанами Алелековым и Макаренко и переведено в Гайдов, около Люблина.

В марте 1943 года обе части были соединены под названием "Эс-Эс бригада "Дружина" и размещены в районе Глубокое, в Белоруссии… С войсками Эс-Эс у нее не было ничего общего.

Но уже в то время произошло несколько случаев, которые впоследствии способствовали политическому разложению части.

Весной 1943 года группе из 50 человек была устроена поездка в Берлин. Немецкая организованность и жизненный стандарт произвели на эту группу большое впечатление, но встречи с военнопленными в Ораниенбауме и с "остовцами" познакомили их также и с варварским обращением немцев с пленными и рабочими.

К этому прибавилось еще и то, что Гиль-Родионов под влиянием Блажевича создал вокруг себя группу лиц, которая терроризировала всю остальную часть Блажевич во время многочисленных поездок в Латвию вошел в связь с советской разведкой Он явно стремился к тому, чтобы разложить часть. Гиль все больше и больше попадал под его влияние.

В мае 1943 года "Дружина", вместе с немецкими частями, приняла участие в крупной акции против партизан. Поведение ее не давало никаких поводов к критике. Перебежчиков не было. [152]