Девушки начинают и выигрывают - Натали Крински

— Бойфренд? Значит, вот как он теперь именуется?

— Ну, может, я немного забегаю вперед, но я не согласна, что Роб — холодный развратник, и хотя раньше у него наблюдалась некоторая склонность к разврату, мне кажется, он готов к серьезным отношениям.

— Да уж, действительно, холодный развратник. Как по-твоему, почему я зову его Горячий Роб? — спрашиваю я.

— Потому что он холодный развратник, — со смехом отвечает Бонни. — Забавно получается. — Она смотрит на часы. — Ой, я опаздываю.

Ой? Какие-то вещи остаются неизменными. Что нужно сделать, чтобы Бонни ругнулась?

— Куда ты собралась?

— Ну, мы с Робом идем в Льюс-Холл на лекцию о влиянии глобализации на нации и государства, а потом он ведет меня в свое братство поиграть в пиво-понг.

— Пожалуй, вы предназначены друг другу, как инь и ян. Эклектичный получается вечер. Ты уже рискуешь отправиться на встречу с «Эй-И-Пи»? Та еще компания.

— Я могу за себя постоять, — говорит она, расправляя плечи и задирая нос.

— Поговори о баскетболе, это всегда срабатывает. Или, например, обставь их в питье пива вверх ногами.

— Спасибо, — с улыбкой отвечает она.

— А что ты собираешься делать потом?

— В смысле?

— Выплюнуть или проглотить?

— Заткнись, Хлоя, — говорит она и выходит из комнаты, хлопнув дверью.

— Помни мои наставления! — кричу я ей вслед. — Не изнуряй себя в первый раз!

Я хихикаю про себя. Я вижу, как она гримасничает за дверью и на протяжении всего пути по коридору. Может, Роб будет как раз выходить из душа, и она окажется на предварительном, без купюр просмотре того, что ее ждет.

Я возвращаюсь к своему остроумному, чувствительному, любезному, сдержанному ответу.

МИСТЕР ПОЧТАЛЬОН! Мне кажется, вы звонили не раз и не два, а несколько больше — и хотя меня часто раздражало ваше внимание, последнее послание было просто потрясающим.

Рискуя сбиться на восторженный тон, я хотела бы поблагодарить вас за ваши теплые слова. Вам каким-то образом удалось правильно понять многое из того, что я чувствовала в последнее время, читая отклики моих наиболее резких критиков. Колонка действительно задумывалась как веселая, саркастическая и остроумная (совсем как я!.. шучу), но когда ее воспринимают слишком буквально, то истолковывают превратно.

Я рада, что мне удалось вас рассмешить. Надеюсь, так будет и впредь.

С наилучшими пожеланиями,

X.

Письмо получилось немного официальным, но, с другой стороны, не вредно время от времени демонстрировать собственную сдержанность. Чтобы не передумать, я щелкаю мышкой на кнопку «Послать» и надеюсь на лучшее — или хотя бы на дружеский ответ.

«Сквозь забор, в просвете между вьющимися растениями, я видел, как они дерутся. Они двигались в направлении флага, и я шел вдоль забора».

Я сижу в залитой мягким светом библиотеке Тимоти Дуайта, думая о чем угодно, только не о «Шуме и ярости». Слова скользят мимо моих глаз, которые время от времени закрываются. Я оглядываюсь, не видит ли кто. Меня всегда охватывает чувство вины, когда я засыпаю в библиотеке. Мне все кажется, что кто-то из студентов уличит меня, выяснит, что я обманщица и не должна здесь находиться, и затем доложит об этом декану по работе со студентами. В результате меня быстренько исключат, и все представления о моем благоразумии пойдут коту под хвост. Мне придется переехать в Ки-Уэст и зарабатывать на жизнь мытьем полов и жить в трейлере с парнем по имени Бубба.

Вернемся к Фолкнеру.

Час спустя я поднимаю глаза и вижу, что за столом напротив расположились Бонни и Роб. Они сидят рядом, держась за руки, и читают: он — «Дипломатию», она — учебник по биохимии.

В последнее время при виде обнимающихся и воркующих Бонни и Роба меня охватывает чрезмерное чувство горечи. Надеюсь, она не испортит бедного мальчика, заставляя его заниматься такими скучными вещами, как выполнение домашних заданий и многочасовой просмотр девчоночьих мелодрам типа «Когда Гарри встретил Салли». Отличный фильм, ничего не скажу, но не для Роба. Как только эта мысль мелькает в моей голове, я чувствую вину и называю себя последней дрянью. Моя мать всегда говорит, что настоящая подруга та, которая не покинет тебя и в хорошие времена.

Я хочу радоваться за них, но зависть, вполне возможно, самое гадкое и раздражающее чувство, вползает в мой мозг и одерживает верх. Я решаю наказать себя за эгоистичность, лишив себя возможности перекусить и оставив лишь воду до окончания сегодняшних занятий. Что, кстати, случится, похоже, очень скоро, поскольку Фолкнер не способствует бодрствованию.

Я смотрю на часы. «Семь тридцать, — самодовольно сообщают они. — А ты думала больше, верно?» Раз уж и мои часы проявляют ко мне такую недоброжелательность, я решаю сделать перерыв и проверить почту.

Спускаюсь вниз, к одному из многочисленных компьютеров библиотеки Тимоти Дуайта, и открываю свой почтовый ящик. С удовольствием нахожу ответ от YaleMale05. Прошло всего несколько часов, и это кажется мне добрым знаком.

ХЛОЯ!

Это правда, я писал несколько раз, но с сожалением узнал, что до такой степени тебя огорчил. Я думал, что уж кто-кто, а ты можешь принять вызов.

Помню, ты однажды написала, что правила электронной почты неприменимы к правилам телефонных звонков; поэтому я постарался написать тебе ответ как можно скорее.

Прошу подтвердить, что за внешностью ультрасексуальной ведущей газетной колонки скрывается нечто большее.

Любимые фильмы? Книги? На чем ты специализируешься в колледже?

«Нью-Йорк таймс» или «Вашингтон пост»?

Водка или джин?

Шон Коннери или Энтони Хопкинс?

Боксерки или плавки? Лично я предпочитаю боксерки.

Надеюсь, ты не против моей откровенности, но мне бы хотелось с тобой подружиться. Возможно, в один прекрасный день я открою тебе свое имя.

Не позволяй критикам огорчать тебя — они просто поклонники, маскирующиеся под завистников.

Увидимся,

YALEMALE05

Через неделю мы с Почтальоном обменялись еще несколькими письмами, и я решила, что вполне могу влюбиться. Ну, не влюбиться, но близко к этому. Следующая моя задача — узнать, что за человек стоит за всей этой великой тайной, но каждый раз, когда я поднимаю данный вопрос, Почтальон уклоняется от ответа. Он хочет узнать меня до того, как встретится со мной воочию, говорит он. Когда я интересуюсь, знаю ли я его, он пишет: «У нас всегда будет Париж».

Что такое Париж? Он ссылается на то, что уже случилось? Я не могу его раскусить. Но все равно таинственность поддерживает меня и возбуждает.