Мир не меч - 2 - Татьяна Апраксина

Однако сейчас все слишком уж походило на прямую и наглую провокацию.

«Давайте утащим у Смотрителя любимую девушку. Обставим это, как личную выходку другого человека, который нанял тенников для этой работы. Подождем, пока он за ней явится — а он явится, потому что на поводу у шантажистов не пойдет. Подсчитаем количество трупов, потом вспомним, что этот же Смотритель привел к нам хама, который оскорбил Крылатого, и поднимем шум. А лучше — бунт. Побольше крови, побольше смерти, и через три дня никто не разберется, с чего именно все началось, зато с кого — запомнят...» — Хайо очень хотелось посмотреть в глаза автору остроумного плана, и он знал, что шанс у него будет.

В коридоре что-то просвистело, вспыхнуло, потом раздалось возмущенное «Кретин!» — голосом Рэни, сдавленный вопль тембром пониже, а потом она и сама появилась, держа в руке полуоплавленное нечто, в котором Хайо с удивлением опознал рукоять и часть клинка метательного ножа. «Растет девочка», с удовольствием подумал он.

— Дикие они тут какие-то, — возмущенно сказала она. — Вот, ножами кидаются...

— Я же тебя просил постоять снаружи?

— Ну, я думала, что вы тут закончили уже боевые действия, — улыбнулась она. — А тут всякие недобитки с ножами...

— Ты с ним... ничего не сделала? — с опаской спросил Хайо.

— Да нет, ну, пнула слегка...

Хайо улыбнулся. Куда именно пнула — уточнять было не надо. Он прикрыл глаза, отправляя зов Риайо: «Здесь пятерка из верхних пыталась похитить мою девушку. Не мог бы ты их забрать?» — ответ пришел мгновенно, короткий и сумбурный, и Хайо понадобилась минута, чтобы несколько раз воспроизвести в памяти ответ Крылатого и разобрать его до конца. Разобрав, Хайо вздрогнул.

«Смотритель, здесь творится такое, что пока не до этих дураков. Приходи!»

— Эй, Идущий в Ночи. Что творилось на инициирующей завесе, когда ты оттуда уходил?

— А что?

— А ничего. Отвечай давай. Мне не до уговоров, — Хайо показал короткий перочинный нож с серебряным напылением на лезвии. — Пока я никого даже не ранил. Но начать — могу. С тебя. И не выгораживай тех, кто тебя подставил. Я ведь имею право на ответный удар. Забрать у тебя что-нибудь равное?

— Хорошо, — после паузы заговорил оборотень. — Вообще я мало знаю. Старшие чего-то хотели, не все, ссорились между собой. Нам не говорили. Но многих учили драться. Меня тоже.

— Сколько примерно отрядов подготовили? — прямо спросил Хайо.

— Не знаю. Двадцать, тридцать. Девятки, в основном. Но это то, что я видел. Наверное, больше. Это все как-то тихо делалось. Не все кланы.

— И долго вас учили?

— Нет, лунный месяц...

То есть, еще до того, как он ушел с завесы, сообразил Хайо. А похищение — примерно в то время, пока он ожидал Рэни. «Ай да Хранитель, ай да тихое ясное солнышко», зло подумал Смотритель. Просто сообщил кому-то, что Хайо несколько задерживается. Минимум на такой-то срок. Или, может быть, его просто спросили, а он ответил, не слишком думая — кому, зачем нужны эти сведения.

— Я запомню тебя, Идущий в Ночи, — сказал Хайо. — И за тобой долг. А сейчас — все свободны. Девушки, мы отправляемся наверх, приготовьтесь.

Тащить обоих на инициирующую завесу сначала показалось Хайо развлечением не для слабонервных. Как бы бодро он не держался, сил на ликвидацию «гнезда шантажистов» ушло много. Да, он мог бы и еще раз обезвредить всю пятерку. Но поднимать двух барышень, одна из которых никогда не отличалась умением передвигаться по завесам и даже на пятой — инициирующей — чувствовала себя очень тяжело и неуютно... Однако же все прошло идеально. Рэни помощь уже была не нужна, более того, она крепко взяла Ярославу за руку и неплохо помогла Хайо. Так что промчались они ракетой и оказались не где-нибудь, а именно в квартире Смотрителя, причем координаты взяла Рэни.

После Дворца Снов ее как подменили...

Что что-то изменилось на завесе, понятно было сразу. Из открытого окна несло гарью и противным, сладковатым, непонятным. Рэни от этого запаха сразу перекосило, она поднесла руку к горлу, сглатывая слюну, и Хайо прикрыл окно, разогнал дым и заставил воздух пахнуть хвоей и морской солью. Ярослава только поморщилась, обитая на одной из самых первых завес, она к таким запахам привыкла, хотя любить их, конечно, не начала.

А Рэни повалилась на диван и разревелась в голос.

— Что ты? — метнулась к ней Ярослава, обняла за плечо. — Что такое?

— Зачем они? Зачем воевать? Там смертью пахнет, не хочу... — сквозь рыдания выговорила Рэни. — Не могу...

— Я могу отвести тебя наверх, — предложил Хайо, после того, как Ярослава ее успокоила. — Там тихо. А мне придется разбираться здесь. Да, девушки, давайте-ка я вас обоих отправлю в спокойное место.

— Нет уж, — сказала Ярослава. — Во-первых, я тебя не видела уже невесть сколько. Во-вторых, хочу тебе помочь. У нас тоже каждый день стреляют, я привыкла...

— Яра, у вас не война. У вас другое, — с досадой возразил Хайо. — И тебе здесь будет трудно, а я тебя держать не смогу.

— Хайо, милый, с момента последней попытки я кое-чему научилась, правда! — Яра подошла к нему и потерлась щекой о щеку — они были почти одного роста. — И мне здесь уже не трудно. Не смогу — так меня саму вниз скинет.

Нужно было возразить. Запретить, настоять на своем. Но Яра бы просто не поняла. Они никогда ничего не требовали друг от друга, не запрещали и не приказывали. И на нее можно было бы переложить часть забот о Рэни — той нужна была подруга, именно подруга. Женщина, у которой в голове все настолько в порядке, что порядка хватит и на двоих — лучшей кандидатуры Хайо не знал. Бросать будущую Смотрительницу на половине пути было нельзя, все вернулось бы на круги своя за пару декад. И пренебрегать войной на завесе, возясь с Рэни, он тоже не мог себе позволить. К тому же — они и вправду давно не виделись. И ласковое прикосновение руки к плечу все решило.

— Я тоже никуда не пойду, — закончив всхлипывать, наотрез отказалась Рэни. — Я тут нужна. Не знаю, почему, но нужна. И не вздумай со мной спорить — я уйду от тебя, но не отсюда. А если выставишь меня силой — вернусь, даже не надейся.

Все это говорилось мягко, без прежней истеричности, свойственной Рэни, но очень уверенно и спокойно. Девушка сидела, сложив руки на коленях, и прямо смотрела на Хайо, улыбаясь. «Вот и наша целительница почти созрела», подумал он.

— Хорошо, уговорили. Но старший — я. И если я скажу «лягушка», вы начнете прыгать и квакать, ясно?

Девушки заговорщически переглянулись и дружно покивали. Не нужно было быть телепатом, чтобы прочитать их мысль, одну на двоих: «Мы еще посмотрим, кто тут будет квакать!». Такое однозначное свидетельство женской солидарности его и возмутило — вот надо же, не успели полчаса побыть вместе, как спелись и начали с ним спорить, и обрадовало. По крайней мере, не стоило опасаться, что ревнивая Рэни выцарапает более удачливой сопернице глаза. Кажется, она все поняла без лишних пояснений и смирилась. Или — наоборот, еще не дошло.