Гармана - Игорь Смирнов

Из пояснений заговорщиков стало понятно, что гнофоры убедили их в подходе к городу стотысячного войска суперата, которое с ходу возьмет Сурт и учинит жестокую расправу над теми, кто выступает против воли неба. В задачу заговорщиков входило объединение наибольшего числа горожан в один сплоченный отряд, костяком которого служили бы светоносцы, взятые в плен во время восстания. Этот отряд должен был выступить завтра с началом приступа и прежде всего убить Лоэра и его единомышленников.

- Неужели вы испугались войска суперата? - спросил у подсудимых один из членов Собрания.

- Нет, - дерзко ответил главарь заговора. - Просто нам не нужны новые порядки и новые законы. Из-за них мы лишились возможности весело проводить время.

- А ты, - ты, Бан, стал предателем по той же причине? - тихо спросил эрат Мегул сына.

- Да, - пряча глаза, ответил тот.

- Вот к чему тебя привело безделье и праздная жизнь!

Бан не отозвался, скрыв лицо за щегольским воротником.

- Люди борются за новую Гарману, за возвращение законов Ремольта!

Бан огрызнулся:

- А мы боремся за свои права, и нам наплевать на остальных!

- Замолчи, не позорь моих седин!

Лицо эрата Мегула словно одеревенело. Он тихо сказал:

- Серьезность преступления может оправдать любую строгость.

Дебаты продолжались больше часа. Итог подвел эрат Горан, который высказал удивление, как мог возникнуть спор относительно наказания. Собранию надлежит разобраться не только в тяжести проступка заговорщиков, но и в мере наказания. И установить за теми, кто по той или иной причине избежит сурового решения, кто ободрится или придет в уныние в зависимости от степени наказания. Он призвал всех членов Собрания голосовать за смертную казнь.

Лоэр оглядел амфитеатр: над головами членов Собрания поднялось подавляющее большинство тростей из рога нарвала - знака государственной власти.

Мегул попробовал подняться, но силы отказали ему. В наступившей тишине все услышали его слабый, но уверенный голос:

- Я не могу простить такого коварства ни сыну, ни другим, высокие эраты... Не простил бы и себе.

Люди с благоговейным трепетом и уважением смотрели на Мегула, который, наконец, нашел в себе силы встать.

Уходя, он обратился к Лоэру:

- Прошу вас... сделать все без меня, примэрат...

Он вышел из зала при могильном молчании людей. Лоэр тоже хотел подняться из кресла, но в этот момент в пол возле его ног со свистом вонзилась короткая стрела. Пятеро телохранителей тотчас плотно окружили его, остальные бросились к верхним галереям. Лоэр потянулся к стреле. Его опередил эрат Горан:

- Тут может быть яд, друг-приятель!

Он сам вытащил стрелу и, сняв с нее прикрученный листок бумаги из луба фикуса, удивленно передал Лоэру. Тот прочитал:

- Эрат! Большой отряд заговорщиков собирается напасть на Собрание. Сейчас они у храма Бога Дождей. Торопитесь!

- Продолжайте без меня! - на ходу бросил Лоэр эрату Горану.

Оставив здание, он вскочил в седло и поскакал к храму Бога Дождей. За ним устремились несколько легионеров, упрашивавших подождать подмогу. Лоэр вряд ли слышал их. Мозг сверлила неотступная мысль - успеть, захватить врасплох, остановить безумцев, пока они не покинули место и не рассыпались по улицам: ясно, что в открытую не пойдут к Собранию - рискованно. Другое дело - внезапно напасть на малочисленную охрану и безнаказанно расправиться с безоружными в зале, в несколько минут обезглавив все руководство Страной. Нельзя было не оценить своевременность выбранного врагами момента, его следовало признать более эффективным, чем завтрашнее выступление, когда и члены Собрания, и примэрат могли находиться в разных концах города. Другая мысль тоже была неотступной, но она не сверлила мозг, а плелась где-то позади - неуверенно, рывками: можно ли доверять содержанию записки, посланной таким необычным способом? Лоэр догадывался, кто ее автор. И верил вопреки опыту. Он понимал, что если только Квин добивается доверия для осуществления своего главного удара, то раскрытие подобных заговоров для него просто находка...

Конь стремительно влетел в храмовую рощу и встал на дыбы перед большой группой вооруженных людей. Те опешили, видя перед собой примэрата, одного, без охраны - главную цель их замыслов. Не давая им опомниться, Лоэр сказал:

- Прежде чем обнажить меч, хочу спросить вас: на кого вы поднимаете оружие? На тех, кто избран народом?..

- Не слушайте его, братья! - крикнул из дальних рядов чернобородый гнофор и вскинул над головами мятежников арбалет.

Его остановили, а когда он стал сопротивляться, отобрали оружие. Другие стали на сторону служителя неба - возникли разногласия. К этому времени прискакали отставшие легионеры, а за ними телохранители, и остановились чуть позади Лоэра, готовые в любую минуту ринуться в неравный бой. Сдерживая нетерпеливого коня, примэрат попросил заговорщиков прекратить ссору и обратился к ним:

- У меня нет времени ждать, пока вы разберетесь в своих делах, эраты, но хотелось бы знать, чем вы недовольны?

Возня постепенно стихла. Кто-то несмело отозвался:

- Говорят, вы возвращаете старые законы...

- Не просто старые, а законы Ремольта, которого гнофоры считают главным богом.

Это произвело впечатление, по рядам прокатился говор.

- Чем еще недовольны вы?

Больше никто не отозвался.

- Кажется, у вас нет повода ненавидеть нас. А что касается старых законов, написанных, кстати, рукой самого Ремольта, то их уважали наши деды и прадеды и теперь уважают все честные гарманы. Гнофоры не терпят эти законы, потому что они лишают возможности дурачить вас и держать в повиновении... Так вот: я не извлеку меча из ножен, пока не извлечете вы, но если наша беседа закончится миром, вы должны сложить оружие сейчас же!

Никто из мятежников не шелохнулся.

- Я жду!

- А что станется с нами? - спросил пожилой светоносец.

- Это решит Народное Собрание. Наказанию подвергнутся лишь прямые виновники мятежа.

- Мы вам верим, примэрат!..

На землю упал первый меч. За ним второй, третий. Посыпались луки, кинжалы, колчаны со стрелами, арбалеты и копья. Через четверть часа выросла гора оружия. Подоспевшие отряды легионеров молча смотрели на длинную цепочку мятежников, проходивших мимо этой горы.

11. ВТОРОЙ ПРИСТУП

Суперат получил подкрепление, но не в сто тысяч, как ходили слухи, а всего лишь в восемь тысяч мечей. Эту весть принесла стрела Квина, потом ее подтвердили разведчики. Такое подкрепление не могло сыграть решающей роли, хотя в руках опытного военачальника явилось бы неплохим подспорьем, например, для отвлекающего маневра или надежного заслона против возможной вылазки горожан, а также для резерва - смотря по тому, какие планы строил неприятель.