Разорванный круг - Александр Лоскутов

С трудом вынуждая повиноваться неподъемное тело, он повернулся на другой бок. Видана была рядом. Рассыпавшиеся по подушке волосы, спокойное лицо. Ровное дыхание говорило о том, что она спала.

Моя любовь... Моя жизнь... Мы снова вместе.

Тяжелая рука медленно поползла вперед и коснулась видневшегося из-под одеяла обнаженного плеча.

- Я люблю тебя, - хотел сказать Денгар. Вот только губы никак не желали шевелиться.

Видана вдруг потянулась и зевнула. Одеяло сползло, обнажив совершенную грудь. Ты прекрасна, любовь моя... Видана открыла глаза...

На него уставились два бездонных омута, наполненных чем-то... нечеловеческим. Чем-то чужим и совершенно незнакомым, но даже сквозь это нагромождение мрачных чужеродных образов ясными лучами просвечивала любовь. А потом, затопляя эти нечеловеческие глаза, пришел страх. Неуправляемый ужас.

Денгар попытался улыбнуться и сказать что-нибудь утешающее, но мог только смотреть. Проклятье... Да что это со мной?

Резко оттолкнув лежащую на ее плече руку, Видана села и, схватив его за плечи, изо всех сил встряхнула. Ее губы шевелились, произнося какие-то слова. Денгар напрягся, всеми силами стараясь понять, услышать... Внезапно вернулся слух.

- ...проснись! Немедленно просыпайся!

Но я же не сплю...

- Что?.. - вдруг произнесли его губы. - Что случилось?

Кто это сказал? Разве это я?..

Он почувствовал, как открылся левый глаз, но ничего не изменилось. Ничегошеньки. Против его воли поднялась рука и странным неестественным движением потерла принадлежащий ему правый глаз.

- Что происхо... А-ааа!!

Одеяло отлетело в сторону. Внезапно очутившись посреди комнаты, Денгар так и не смог понять, как же он там оказался. Последнее, что он запомнил - это наполненные тревогой и испугом глаза не-Виданы.

А потом чужая несокрушимая воля вновь смяла его и зашвырнула обратно во мрак. Мгновенно поднялись прежние барьеры, налившись невиданной силой. Паутина чужеродных заклятий снова оплела его пытающуюся сопротивляться душу.

Опутанный миллионами незримых нитей, связанный могучими заклятиями, запертый внутри самого себя... Денгар хотел бы завыть от ужаса, зарыдать... Но даже этого последнего утешения он был лишен.

Иринарх широкими шагами ходил из угла в угол, скрежеща зубами. Арминия молча стояла у окна, слепо глядя на бескрайнюю пустыню, расчерченную длинными тенями.

- Вот, значит, как. Какой-то... смертный... смеет лезть наружу, пока я сплю! Это... Это... Проклятье, я найду способ избавиться от него. Я это сделаю! Это тело мое. Оно мое!

- Вряд ли это на самом деле так, - негромко произнесла Арминия. - Мы просто живем в этих телах. Правим... Временно. Возможно, нам не следовало вообще связываться с обменом тел, но...

- И остаться жить в тех рассыпающихся песком развалинах? Нет уж! Настоящее живое тело мне нравится гораздо больше. И если обитавшая в нем раньше душа смеет выползать наружу... Я придумаю, как от нее избавиться. Навсегда!

- Уже слишком поздно, - спокойно заметила Падшая. - Теперь ты не сможешь уничтожить душу смертного, не затронув своей собственной. Они практически слились.

- Всегда можно найти способ. - Иринарх зло ощерился. - И я его найду. Этот человечишка еще пожалеет, что напомнил о себе. Я выдеру его сущность и вселю в тело какого-нибудь чудовища... песчаного слизня, к примеру. Пусть там он и плачется о своей утраченной любви. И тебе советую сделать то же самое, иначе остаток жизни будешь страдать любовью к какому-нибудь слизистому мешку со щупальцами.

Арминия отвернулась и сердито сжала губы. Да, прежний Иринарх, наполненный злобой, вновь пробудился ото сна. И он ей не нравился. В глубине души - своей души, а не той девчонки - она понимала, что новый Иринарх, тот, с которым она провела ночь, нравится ей гораздо больше.

Подойдя к окну и выглянув вниз, Падший Творец презрительно фыркнул при виде царившей во дворе крепости привычной суеты.

- Людишки. Повсюду людишки... Почему мы все еще сидим в этих пыльных комнатах, а не готовим свой дворец, откуда потом будем править Мирозданием?

- Потому что он может нам и не понадобиться. В конце концов, существует еще и Договор. И где-то там находится Маркел...

Долгую минуту Иринарх молча смотрел на Арминию, а потом лениво процедил:

- Вижу я, что ты уже совсем не та, что раньше. Ноющая, сюсюкающая, заливающаяся слезами. Тьфу... Вспомни дни нашего заключения. Вспомни нашу клятву о мести... Договор? Плевал я на Договор. Пусть хоть все сдохнут, мне-то что? Если я не буду править Мирозданием - значит не будет никакого Мироздания. А что касается Стража... - Иринарх вдруг улыбнулся. - Давно я хотел с ним посчитаться. И сегодня, мне кажется, пришло время.

Посреди комнаты распахнулась ведущая в безграничный мрак дыра перехода.

- А ты подумай все же о нашем дворце, - бросил через плечо Падший Творец, прежде чем окаймленная голубоватым мерцанием дыра закрылась за ним.

Склонив голову, Арминия украдкой вытерла слезинку.

Ох... Иринарх, ты не понимаешь...Не нужны мне сейчас дворцы или власть над Мирозданием. Только одного я теперь хочу. Я хочу покоя. Забыть обо всех этих войнах, переворотах. Забыть об Империи и проклятущем Страже, который снова и снова встает на нашем пути.

Я хочу спокойной жизни вдали от всех этих потрясений...

Она тяжело опустилась прямо на каменный пол, прислушиваясь к упрямо зудящему где-то внутри тоненькому голоску:

- Денгар... Денгар... Где ты? Я больше тебя не слышу...

Тингралл медленно брел по коридорам Цитадели, направляясь к дверям находящейся в одной из башен комнаты, ныне ставшей сосредоточением последнего шанса агонизирующего Мироздания. Невеселые думы наполняли его душу неприятным предчувствием.

- Творец, - негромко бормотал он, даже не осознавая, что произносит свои мысли вслух. - Конечно же, я не сомневаюсь, что он - именно тот, за кого себя выдает. Видывал я его штучки - такое никто сейчас провернуть не сможет... Но, во имя Отца Сущего, разве Творец должен вести себя как... как полусумасшедший клоун. Что за привычку он завел? Стоит у окна и бормочет что-то, бормочет...

Решительно крякнув, Тингралл энергично потер короткие обрубки, оставшиеся у него вместо среднего и безымянного пальца на левой руке после сражения около Гилорта. Отсутствующие пальцы продолжали упорно ныть.

- Что он делает - непонятно. Ну, положим, я и не стремлюсь понимать все действия Творцов, но то, что случилось на Мерцающем...

Может быть, семнадцать столетий одиночества заставили его слегка повредиться в уме?