Сочинения 1819 - Андре Шенье

* * *

Так переимчива любовь, склонна к мечтам...

Красавицы, читать полезно было б вам

Стихи, которые влюбленные поэты

170 Слагают для своих подруг и где воспеты:

Юпитер, жаждущий без устали утех,

И бог войны, к ногам Венеры свой доспех

Повергший, чтоб, на грудь склонясь своей богини,

Лищь уст ее искать, единой благостыни,

И, предпочтя всему блаженство быть вдвоем,

В ее глаза глядеть, как в светлый водоем;

Прекрасная жена, погибель Илиона,[462]

Три величавые богини,[463] с небосклона

Сошедшие вступить за плод румяный в спор,

180 Пленяя пастуха поочередно взор;

И кровь Адониса, что превратилась в розы[464]

Пышноцветущие, и Гиацинта слезы;[465]

Сиринга,[466] шепчущий тростник береговой,

И Дафна,[467] лавровой одетая листвой;

Эрминия,[468] во тьме стенающая бора,

И гроты, счастия свидетели Медора,[469]

Армиды хитрости, ее садов покой,

Где, скован негою, бездействует герой.[470]

Оживший мирта куст, что бережет Альчина...[471]

190 Как любят Грации, взрастившие Расина,

Его волшебных строк мелодию! Она,

Как ласковый их взор, задумчиво-нежна.

Для вас, красавицы, есть много песен в мире.

Любимец ваш, Лебрен, на трогательной лире

Вас элегической печалью усладит,

Порой же к шалостям любовным побудит.

В своих стихах воспел он резвую Психею,[472]

Она ему лететь велела вслед за нею,

Чтоб, слыша песнь его, сильнее полюбил

200 Прелестницу Амур и свой удвоил пыл.

Мне в колыбель звезда неяркая светила,

Все ж с Ликоридою моей общенье мило.

Я сердце не берег от меткого стрелка,

И, может быть, моя понравится строка.

ГИМН ФРАНЦИИ

О Франция! О край богатый и красивый,

Ты ласкою богов взросла, чтоб быть счастливой;

Не знаешь северных ты ледяных страстей,

И юг тебя щадит от жгучести своей.

Не веет смертью тень дерев твоих невинных,

И скрытый яд, как сок, не бродит в травах длинных,

Страданьем не грозит, и тишину лесов

Не восколышет вдруг вой львиных голосов,

И змеи грозные не кинут на растенья

10 Своих звенящих тел уродливые звенья.

И вязы, и дубы, и мудрая сосна —

Венцы твоих вершин, темна их гущина;

И Боны и Аи[473] блаженные просторы,

И Аквитания, и Пиренеев горы

Из пресса шумного в сосуды льют твои

Тончайшего вина прозрачные ручьи.

Там ароматный сон: Прованс, дитя Зефира,

Над морем жадно пьет восторг и радость мира

И прячет над волной, как драгоценный клад,

20 Лимон и апельсин в их золотой наряд,

А дальше, где ползут скалистых гор извивы,

Вливает пряный сок в тяжелые оливы

И в ткани нежные, в прозрачную ту сеть,

Где алый плод гранат незримо любит зреть.

По кручам и скалам козел бредет сердитый,

Луг молоко дает телице плодовитой,

На девственных полях, на травах молодых

Густеет белый пух овечьих стад твоих.

Где тучные поля Турени так лазурны,

30 Где Сену старую пьет Океан из урны, —

Там зреют для удил лихие скакуны;

Прибавьте сотни рек, что силами полны:

Гаронну буйную в валах остервенелых,

И Рону страстную, дочь Альп обледенелых,

Луары лживый бег, и Сены важный ток,

И тысячи других, чей животворный сок

Питает на брегах, достойных вечной славы,

Цветы, и пастбища, и рощи, и дубравы

И падает к ногам богатых городов,

40 Под сводом каменным свой заглушая рев.

Как опишу труды, источник изобилья,

Те гавани, куда морей благие крылья

Несут со всех сторон плоды далеких стран,

Где Феб и вечером и утром так румян?

Как опишу тех гор, каналов тех картину,

Те воды, слитые в одну — из двух — пучину,

Чтоб у подножья гор Фетид соединить?[474]

Дороги долгие, чья непрерывна нить,

Где путник, завершив нетрудные скитанья,

50 Благословить спешит Трюдена за старанья.[475]

Искусный твой народ родился для войны:

Мечи ему легки, мушкеты не страшны;

На приступ рвется он, и сталь его сурова:

Прогнал британца он, насильника лихого.

Твои сыны мягки, радушны и добры,

Друзья веселия, и песен, и игры, —

Но воли нет у них, и мрачная тревога

Их песни леденит, уста смыкает строго,

И в пляске и в игре движения мертвит,

60 И с яствами столы на землю им валит,

Мрача заботами и скорбью боязливой

Их душу и чело. О Франция! Счастливой,

Безмерно радостной всегда бы ты была,

Когда б дары небес использовать могла.

Взгляни, вот гордый Бритт. Закону веря свято,

Он воле подчинен свободного сената.

Блеск твоего венца он в Индии мрачит:

В ошибках Франции он мощь свою растит.

И торжествует Бритт! О, как твои равнины

70 Хотят, чтобы твои вдруг ожили руины!

Отдали б, трепеща, они за воли взор

И масло, и вино, и заповедный бор!

Ах, в нищих деревнях мне сердце растерзали

Их бледная нужда, их горькие печали.

Тебя я видел там, о труженик больной,

Как, мытаря кляня за нрав его крутой,

Ты лил у ног господ потоки слез голодных,

И с потом смешанных, и жалких, и бесплодных,

Отчаявшийся жить в тисках у нищеты,

80 Страшась плодить детей, несчастных, как и ты.

Прижаты города солдатскою пятою,

Деревни — податью и барщиною злою;

И соль — дитя земли — и гладь морской воды[476] —

Источник бедствия, насилья и нужды;

Там двадцать подлецов под принцевой защитой[477]

Терзают горький край, край, богом позабытый,

И, ссорясь и дерясь, грызут его куски, —

И друг у друга рвут кровавые клоки.

Святое равенство! Разбей наш мрак суровый,