Путешествия в прошлое и будущее - Владимир Обручев

— Конечно, конечно! Разумеется! — послышались голоса.

— А в комиссию пусть войдут все желающие посвятить некоторое время разработке плана, не так ли?

С этим предложением все также согласились, и в комиссии пожелали принять участие Путилин, Зегевольд, Функельштейн и еще один из банкиров, а Фролов вошел в нее в качестве консультанта. Лист предварительной подписки, пущенный Путилиным по столу, сразу дал 4 миллиона с небольшим.

Когда лист вернулся к нему, Василий Павлович подсчитал и объявил результат, затем закрыл собрание, предупредив, что следующее будет созвано, как только комиссия разработает план. Члены комиссии решили собраться в тот же вечер на квартире Путилина, чтобы приступить к работе.

3. Основание города Безмятежного

В течение недели комиссия выполнила свою задачу. Из двух мест, которые предлагал Ельников, первое, находившееся в долине реки Или вблизи китайского города Кульджи, было забраковано из-за своей отдаленности от железных дорог и дороговизны доставки туда как людей, так и материалов. Второе место находилось на берегу Тихого океана в 120 км к югу от Владивостока у устья реки Тумень-ула, где близко сходились границы трех государств: с севера русских владений, с юга — Кореи, в то время находившейся во власти Японии, а узкий промежуток между той и другой границами вдоль самой реки принадлежал Китаю. Можно было рассчитывать, что одно из двух правительств — японское или китайское — согласится продать достаточный участок земли. Благодаря близости моря можно было получить все нужные машины и материалы из Японии, Америки и Владивостока, судоходная река Тумень-ула обеспечивала сообщение с Манчжурией для подвоза леса, хлеба и рабочих. Место имело мягкий климат и живописное положение в горной долине, открытой к морю. Словом, оно точно было создано специально для замышляемого экстерриториального города, приюта людей, ищущих спасения от политических бурь.

Через два дня Ельников, Фролов и юристы Черепанов и Шендль выехали сибирским экспрессом во Владивосток. Досуг двухнедельного переезда они употребили на разработку целого ряда технических и юридических вопросов, связанных с осуществлением предприятия. Бухта Владивостока, куда они прибыли в половине марта, оказалась еще покрытой льдом. Пришлось переехать по льду на западный берег Амурского залива и следовать далее на лошадях по тракту вдоль морского берега до устья Тумень-улы. Остановившись в русском поселке на самой границе, разведчики осмотрели местность, которая им понравилась. На левом берегу реки, в Манчжурии, располагалась высоким уступом плоская возвышенность, защищенная от северо-восточных ветров лесистыми склонами хребта Чанбошань и достигавшая трех километров в ширину и десяти километров в длину. Она являлась прекрасным местом для предполагаемого города, который, в случае надобности, мог растянуться еще по склонам хребта и в боковых долинах. Правый берег реки был менее удобен: он представлял собой низменность, частью занятую полями и огородами корейцев, селения которых виднелись у подножия гор и в боковых долинах. Эту низменность также необходимо было купить, чтобы осушить ее и занять разными складами, а со временем превратить в сады.

Объехав местность и определив площадь участка, необходимого для предприятия, Фролов и Шендль вернулись во Владивосток и оттуда по железной дороге поехали в Пекин. При содействии русского посольства, заинтересовавшегося постройкой этого города, а течение десяти дней удалось приобрести у китайского правительства участок земли по левому берегу реки площадью в 80 кв. км — за миллион рублей, немедленно выплаченный отделением Русско-Японского банка. Китайское правительство разрешило основать вольный город на проданной территории, но взяло с покупателей обязательство не возводить никаких укреплений, не держать в городе постоянного войска и оплачивать таможенную стражу, необходимую для предупреждения провоза беспошлинных товаров через вольный город в глубь Манчжурии.

За это время Ельников и Черепанов скупили у корейских селений низменность правого берега реки, около 20 кв. км, за 100 тысяч рублей, а потом юрист отправился в Японию, чтобы правительство микадо санкционировало эту покупку и разрешило присоединить ее к вольному городу. Последнее удалось не без труда и только под условием не возводить на купленной земле никаких долговременных сооружений.

Вскоре на берегах Тумень-улы, недавно еще совершенно пустынных, кипела работа. На низменном правом берегу проводились осушительные канавы и строились склады и рельсовые пути. В устье реки пыхтела землечерпалка и скрежетала своими черпаками, прокладывая фарватер через бар, чтобы морские суда могли входить в реку к пристаням. На возвышенности левого берега проводились просеки будущих улиц, нарезались участки, рылись канавы для водопроводных и канализационных труб, телефонных и электрических кабелей, для фундаментов домов.

На склонах Чанбошаня против будущего города были найдены толщи базальта и песчаника, годные для построек, и в разных местах стучали молотки каменотесов, а по утрам гремели взрывы, рвавшие скалы. Тысячами рабочих корейцев, китайцев, и японцев руководили техники и инженеры: мерили, снимали планы, нивелировали. В боковых долинах пыхтели лесопилки, к которым со склонов подвозили стволы деревьев из разрежаемых лесов, превращаемых в парки.

В центре возвышенности была огорожена большая площадь, совершенно очищенная от леса. Среди нее возвышалось наскоро воздвигнутое из досок здание над шахтой, к углублению которой уже приступили. Внутри его устраивали фундаменты для подъемных машин, заказанных экстренно в Америке и ожидавшихся уже в мае с первыми пароходами. В середине чернела огромная яма в 8 м диаметром; на дне ее при свете калильного фонаря копошились люди; слышались глухие удары кайл и скрежет лопат о гальку. За первые две недели шахта углубилась на 25 м по наносам — пескам и галечникам, очень древним отложениям Тумень-улы на поверхности уступа; благодаря их высокому положению над современным уровнем реки и рыхлости вода в наносе еще не появлялась, и работа подвигалась быстро. Она шла безостановочно днем и ночью, в три смены. Два ворота, установленные с разных сторон шахты, беспрерывно вертелись, поднимая железные бадьи с добытой землей и спуская пустые. В мастерской, расположенной по соседству, собирались звенья временной деревянной крепи, которая была необходима ввиду рыхлости наносов; ее должна была заменить каменная, как только шахта дойдет до твердых пород, способных выдержать тяжесть обмуровки. Звенья крепи постепенно спускали в шахту по мере ее углубления и подвешивали посредством железных скоб к ранее укрепленным; так крепь нарастала книзу, ряд за рядом, по мере того как шло углубление.