Имоджин - Джилли Купер

— Тебе кто-нибудь говорил, как ты хороша собой? — спросил он.

Имоджин смотрела на его густые, черные с проседью волосы, когда он склонился над видоискателем.

— Да, один или двое, — с горечью сказала она. — А потом кидались от меня к другим, сказав мне, что я слишком неопытна.

— Стесняешься музыкальных кроватей? Должен признать, что для тебя мы слишком разбитная компания, за исключением, пожалуй, Ивонн. Но эта фригидная сучка способна на всю жизнь отучить от респектабельности. Голову поверни чуть-чуть к морю, дорогая, взгляд не меняй.

— Но Матт, кажется, не такой, — соблазн поговорить о нем был слишком силен.

— Матт другой, — подтвердил Ларри, меняя пленку.

— В каком отношении? — спросила Имоджин, закрыв лицо волосами, чтобы Ларри не увидел, как она покраснела. — Я имею в виду, что когда он вернул Кейбл этот медальон, он наверняка знал, чем она там занималась с Ники, но его это, кажется, нисколько не расстроило. Он был куда больше обеспокоен тем, что она не достала ему машинку.

— Он полностью отключается, когда работает. Пока он не закончит эту статью, а она будет не слабая, — голову немного влево, дорогая — он ничего не заметит, даже если Кейбл будет ложиться под всех лягушатников Пор-ле-Пена.

— Это должно сильно ее раздражать. Она такая красивая.

— Ничего особенного. Обычная избалованная поблядушка, которая сама не знает, чего хочет.

— Она хочет Матта, — сказала Имоджин.

— Et alia[28]. Но мне кажется, что всякий раз, когда она его обманывает, это волнует его все меньше, — голову чуть повыше, дорогая, — а если он отпустит ее на все четыре стороны, она удавится.

Имоджин хихикнула, настроение у нее немного поднялось и она позволила себе немного помечтать о работе в библиотеке газеты Матта, о том, как она помогает ему готовить какой-нибудь очерк.

— Поработали, для первого раза хватит, — сказал Ларри. — Пойдем чего-нибудь выпьем, — прищурившись, он посмотрел в море. — Где этот их водный велосипед? Надеюсь, Ники не утонул, оставив Трейси одну.

— Она замечательная, — сказала Имоджин. — По правде сказать, с тех пор, как вы вчера с ней приехали, все стало намного лучше. А эта вечеринка сегодня — это будет что-то ужасно выдающееся?

— Это будет что-то смехотворное, — сказал Ларри, взяв ее за руку. — Так что немного посмеемся.

Они завернули в первый же бар на набережной и сели там, лениво попивая напитки и поглядывая на возвращающихся пляжников.

— Этой девице нельзя носить бикини, — сказал Ларри, когда мимо них прошла, покачиваясь, толстая брюнетка, — ей надо носить пальто.

— Ты бы посмотрел, какую сенсацию произвела Трейси сегодня утром на пляже, — сказала Имоджин. — Когда она пошла купаться, то была похожа на мальчика-крысолова, который заманил всех крыс в воду.

Ларри не ответил, и, обернувшись, Имоджин увидела, что он, побелев как мел, остолбенев от ужаса, смотрит на красивую женщину с короткой рыжей прической, скуластую, — которая, держась за руку атлетически сложенного мужчины гораздо моложе ее, шла с ним к морю.

— Что случилось? — спросила Имоджин.

Он дрожащей рукой поднес стакан ко рту и сделал большой глоток.

— Пожалуйста, скажи, — настаивала она. — Я же вижу, что-то не так. Ты кажешься, ну… веселым, а на самом деле, я уверена, это не правда.

Он немного помолчал, лицо его потемнело и приняло горькое выражение, и она почувствовала, что он сам с собой борется. Потом, тяжело вздохнув, он сказал.

— Эта женщина. Я подумал, что это Бэмби.

— Но она же в Ислингтоне.

— Нет. Она где-то здесь со своим любовником. Она бросила меня недели две тому назад.

— Ах, — смущенно сказала Имоджин. — Не могу в это поверить. Я так сожалею.

— Мне не надо ничьей жалости. Я сам виноват. Думаю, я про нее часто забывал. Последние два года я так много работал, только чтобы прокормить семью и заплатить за обучение детей. Каждый вечер, приходя домой, отрубался со стаканом виски перед телевизором. Я был слишком занят своими проблемами, чтобы заметить, что она скучает.

— Но когда она начала встречаться с этим другим мужчиной? — спросила Имоджин.

— Да в прошлом году иногда. Ей вдруг стало казаться, что я делаю все не так. Если сломалась стиральная машина, то виноват оказывался я. Возвращаться вечером домой было все равно, что прыгать с парашютом на минное поле. Теперь я понимаю, что она устраивала со мной сражения, чтобы оправдать свою влюбленность в этого парня.

— Как ты это обнаружил?

— А очень просто. Она каждую среду ходила на курсы керамики. Я оставался с детьми. Она часто задерживалась допоздна и говорила, что была в пивной с приятельницами по этим курсам. Потом как-то встречаю на Хай-стрит их преподавателя по керамике, и он говорит, что, дескать, жаль, что она больше не ходит на занятия при таком ее таланте. Я тут же пошел домой, и она во всем призналась. В прежние времена я, думаю, поставил бы ей синяк под глазом, а тут засрал себе голову тем, что меня назовут вонючим мужским шовинистом, и вот стал каждый вечер глушить себя пьянкой.

— А как же Трейси?

— Это, что называется, товар лицом. Она отличная девушка, но, даже не принимая во внимание сумму моих теперешних сбережений, я не очень-то ей гожусь, во всяком случае, для постели. Ей лучше всего иметь дело с Ники. Они подходят друг другу по интеллекту. Послушай, — сказал он, взяв ее за руку, — мне очень жаль, что так все перед тобой выложил.

— А мне нет, — призналась Имоджин. — Я чувствовала себя здесь никому не нужной. Но ты ведь в любую минуту можешь наткнуться на Бэмби?

Он пожал плечами:

— Я знаю, что она с любовником теперь где-то здесь на Ривьере. Он страшно богатый, значит, в каком-нибудь дорогом месте.

— А Матт знает?

— Конечно, он ругал меня за это прошлой ночью.

Вернувшись в гостиницу, они увидели Кейбл и Ивонн, обеих с прилизанными свежевымытыми волосами. В обществе Ники и Джеймса они пили чай с лимоном.

— Думаю, мне надо позвонить в редакцию и узнать, прибыла ли пленка, — сказал Ларри.

— В котором часу нам надо быть на параде? — спросила Имоджин.

— Ну, начало у них в восемь, но я не думаю, что нам стоит являться туда раньше девяти или половины десятого, — сказала Ивонн.

— Надо сделать появление заметным, — пробормотал Ники.

Джеймс посмотрел на часы.

— Пять часов. Самое время позвонить в контору и узнать, как там дела.

После этого Ники решил, что ему надо пойти позвонить одному своему агенту, а Кейбл и Ивонн внезапно пришли к заключению, что им тоже надо куда-то позвонить.

Имоджин подумала, а не позвонить ли и ей в библиотеку. Но о чем она станет у них спрашивать? Вернул ли наконец мэр «Доклад Хайта»? По-прежнему ли леди Джасинта так увлечена Диком Френсисом? Она решила подняться к себе и помыть голову.