Цунами. История двух волн - Аня Ким

до последней веснушки. Я знаю его мнение по всем важным вопросам, знаю, над какими шутками он будет смеяться, знаю, какие сны ему снятся, — она запнулась, — знала.

— Думаешь это из-за армии?

— Может быть, — она устало махнула рукой. — А может я просто взглянула на него со стороны? Может быть, мы изначально слишком сильно влияли друг на друга? Вдруг я сама сделала из него удобного мне мальчика, а настоящий Ян очнулся только сейчас?

— Ты не преувеличиваешь? Людям свойственно отвыкать друг от друга. Он вернется, втянется в обычную жизнь, у вас снова будет одинаковое окружение и интересы синхронизируются.

— Ничего не знаю. Хочу только, чтобы все это скорее кончилось. Хоть как-нибудь, только бы не цепляться за его пустые, холодные фразы. Как могильщик копаю его в поисках моего Яна, нас прежних и не нахожу. И он тоже все это знает, ему тоже мерзко от этого, но он молчит. Теперь молчит.

Агата бессильно сжала кулаки, но не заплакала.

Хотя обычно я не курила, но тут в знак солидарности взяла у нее сигарету, и мы молча закурили, словно отмечая этот грустный снежный день.

Чтобы развеселить Агату я предложила Рите выбраться втроем в клуб. Поначалу мне было немного скучно — мужское внимание меня не интересовало, пить не хотелось. Но потом мы выбрались в центр танцпола и энергия толпы сделала свое дело. Мы начали танцевать, и поневоле привлекали много внимания: блондинка, брюнетка и девушка с клубничными волосами. Вскоре Рите принесли бокал "от парня за стойкой", она благодарно улыбнулась, но пить не стала. В два Агата, извинившись, поехала домой, а мы с Ритой уже довольно нетрезвые разговаривали, перекрикивая музыку, на одном из диванчиков.

— Я просто хочу тебе сказать, что ты зря ему доверяешь, — она нравоучительно покачала указательным пальцем у меня перед носом.

— В каком смысле?

— В том, что он красивый мальчик с собственной хатой и совсем один в большом городе. В городе полном японских школьниц!

Я закатила глаза.

— Вооот! Ты даже меня не слушаешь!

— Я слушаю, просто ты не понимаешь, о чем говоришь. Он не такой, я ему доверяю.

— Я тебя умоляю! Доверяет она, пфф! — Рита указала на себя. — Ты что, забыла, с кем разговариваешь?

— С Маргаритой Кузнецовой?

— С любовницей, то есть я хотела сказать с бывшей любовницей женатого перца.

— Ты теперь специалист по всем мужикам что ли?

Она театрально заломила руки.

— Я просто знаю! Я знаю, на что они способны! Как они умеют врать, прямо смотря в глаза, — Рита оттянула себе веки, — с самым невинным видом.

— Хиро.

— Не такой! Да-да, если бы жену Миши спросили, она бы то же самое сказала. Он ведь даже на Новый Год с ними в Египет не смог полететь, остался разгребать завалы на работе, бедняжка! Но звонил, да, звонил постоянно. Бывает, лежим в постели, вдруг вскочил и рысью в ванную. Я думала — приспичило, нет! Жене звонит! Как ты там котик на курорте, соскучился, да, люблю, целую. А через минуту уже меня целует.

— Чего ты от меня хочешь? — вспылила я. — Чтобы я извелась от волнения за его честность, или что? Он мне, между прочим, тоже доверяет!

Наш разговор прервал парень с бородкой "под Диму Билана", плюхнувшийся практически мне на колени. Легко знакомиться с девушкой с розовыми волосами — всегда есть повод.

Ритины слова немного поколебали мое спокойствие, но только немного. Без доверия все это не имело смысла.

Глава 15

То, что новый год уже наступил, казалось невероятным. Я снова проходила уже ставший привычным таможенный контроль. Уставшего вида женщина с лакированным пергидролем внимательно изучала мое лицо. Мне хотелось расхохотаться ей в лицо. Я еду! Через пару часов в шумном зале Нарита я буду обнимать моего волшебного, невозможного, невыносимо желанного жениха. Я чувствовала себя заключенным отсидевшим половину срока и получившим возможность встретиться с родными. Я была Одиссеем, возвращавшимся из многолетнего плавания. Если бы не сумка с вещами, я, наверное, взлетела бы над землей.

Полет прошел без инцидентов, мы вышли из самолета и направились по коридорам аэропорта в зону паспортного контроля, когда меня окликнул Хиро. В полосатом свитере и ярко-алой шапке Санта-Клауса он стоял внутри трансферной зоны с дорожной сумкой в руке.

Я обняла его еще до того, как успела удивиться, я прижалась лицом к его груди, запустила ладони под край его свитера и прижала их к голой спине. Запах нагретой солнцем древесины, корицы и кофе наполнил мой нос и мои легкие и он обнял меня так сильно, что хрустнули ребра.

Тепло и безопасность, точка баланса, место пересечения всех магнитных линий моего земного шара. Мне хотелось заморозить этот момент, поместить его внутрь стеклянного рождественского шара, остаться навсегда здесь в аэропортной зоне отчуждения, прижатой к его груди. Я вывернулась и заглянула ему в лицо.

— Почему ты за паспортным контролем, как тебя пустили?

— А почему меня должны были не пустить, — преувеличенно возмутился он, — как бы я иначе попал на самолет?

— Какой самолет? — мне стало холодно, — ты улетаешь?

— Мы улетаем, — поправил он меня и, забрав мою сумку, потащил меня по коридору, — через час, так что бегом на регистрацию.

Мы почти бежали по коридору, я с трудом поспевала за его быстрым шагом, поскальзываясь на гладком полу. На мои вопросы и предположения Хиро качал головой и по-мальчишески улыбался. Наконец мы остановились перед стойкой регистрации.

— Манила? Филиппины? Почему мы летим на Филиппины?

— Чем тебе не нравятся Филиппины? Это сюрприз, правда, же здорово вышло?

Я ошеломленно покачала головой.

— А как же Токио?

— Мы на неделю, а потом вернемся в Токио, до конца твоих каникул. Я подумал, нам не повредит немного лета.

— А как же одежда, у меня только зимние вещи с собой?

— Купим все на месте, не думаю, что тебе понадобится много одежды, там довольно тепло.

Мы зарегистрировались и почти сразу побежали на посадку. Меня охватило сумасшедше-счастливое предвкушение, настоящее новогоднее чувство. Мы хохотали как сумасшедшие, дожидаясь открытия гейта, отнимали друг у друга сумки и швырялись орехами из пакета. На взлете я помахала удаляющемуся Токио.

— Извини, я скоро вернусь, — прошептала я ему.

Хиро отлучился в туалет и переоделся в шорты и сланцы. Большинство туристов последовали его примеру. Я ощущала себя идиоткой в ботинках, но у меня в сумке, по крайней мере нашлись легкие джинсы и майка.

Во время полета Хиро рассказывал мне о Филиппинах. Это было очень кстати, потому