История Хоперского полка Кубанского казачьего войска 1696–1896 гг. - Василий Григорьевич Толстов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Внутренние посты, расположенные между аулами калаусско-саблинских ногайцев были: 1) Суруклинский, 2) Надзорный, 3) Брыковогорский, 4) Джургуцкий и 5) Янкульский. Посты 1-й и 2-й имели каменные с внешним рвом ограды; казармы и конюшни плетневые, обмазанные глиною и крытые камышем и вышки над воротами; № № 3-й, 4-й и 5-й считались летними, так как на зиму оставлялись, и они имели балаганы из жердей и камыша, которые были обнесены дерновою стеною.
Особенности охранения такой кордонной линии, как Баталпашинский участок, где Кубань почти в течение всего года, представляет на каждом месте хорошую переправу – заключались в полнейшей невозможности предупреждать набеги черкесских партий. Редко, если казакам удавалось выследить партию и отпугнуть ее от кордона, а в большинстве случаев приходилось прямо садиться на коня и скакать для преследования хищников. Вот тут-то добрый конь и удалой наездник давали возможность тягаться с неприятелем. Поэтому, вся тяжесть охранения границы лежала на казаках, так как регулярные части пехоты, кавалерии и артиллерии, расквартированные по станицам, могли дать отпор неприятелю только тогда, когда случайно находились вблизи атакованного горцами места; или когда при преследовании неприятеля казаки успевали сбить его к известным местам, занятым регулярными войсками. В большинстве случаев эти войска употреблялись исключительно для походов за Кубань, с целью наказания и разгрома горцев.
Коснувшись служебного назначения регулярных войск на Кавказе во время войны с горцами, интересно сопоставить с нею служебную долю казака; «из песни слова не выбросишь», говорит русская пословица.
В период долголетней, тяжелой и кровавой Кавказской войны, на долю линейных казаков выпал самый трудный жребий – передовая охрана нашей границы на самом рубеже земель с непокорными горскими племенами Кавказа. Порубежные поселяне-казаки – это были бессменные часовые сторожевой цепи, которые с самоотвержением и покорностью стояли на часах в самых опасных пунктах нашей Кавказской линии в течении многих десятков лет. Чтобы не беспокоить главного караула, т. е. отрядов регулярных войск, расположенных в тылу кордонной линии, казаки на постах сами своими силами отбивались от врагов, молча гибли в безвестных боях, в схватках один на один, в засадах, погонях, секретах и в сшибках с превосходным противником. В отбывании кордонной службы никто не помогал казаку; только верный сторожевой пес, да добрый конь делили его труды и невзгоды, среди постоянной заботы о спокойствии границы.
В станицах и в крестьянских селениях, за спиною пограничного казацкого поста, население жило совершенно спокойно; там почти невозмутимо текла и развивалась мирная гражданская жизнь, изредка тревожимая мелкими набегами незначительных неприятельских партий, или неблагополучными известиями из-за Кубани. Только пограничная казацкая станица, да передовой кордонный пост жили в постоянной тревоге за себя и за своих близких, потому что тревоги на линии никогда не прекращались. И, тем не менее, казачество не трубило о своих подвигах, оно больше работало шашкою и винтовкою нежели пером. Люди простые, по совести и рассудку верные Царю и Отечеству, казаки свою службу на границе признавали за свой жребий, «амо же не прейдеши!». На свои подвиги, заключавшиеся в постоянной готовности к бою, непрерывной войне с горцами, в бессонных ночах и в постоянной бдительности на кордонных постах – они смотрели как на дело совершенно обыкновенное, как на простой порядок вещей, не сознавая важности своей заслуги пред государством. И за всю свою мужественную и многострадальную службу казаки, в особенности казачьи офицеры, нередко получали только пре зрение со стороны регулярных начальников и офицеров, как люди на их взгляд необразованные, грубые, невоспитанные.
В газетах и реляциях, в которых прославлялись доблести наших войск и описывались успехи нашего оружия на Кавказе, о казаках только упоминалось вскользь, а в донесениях о боевых подвигах им отводилось самое скромное место. Как-то так выходило, что, когда дело касалось наград и отличий, казаков совсем не замечали; когда же нужно было послать куда-либо, на какое-нибудь опасное предприятие, или туда, где требовалась смышленность, находчивость и быстрота, там казаки непременно торчали на глазах и на них сейчас же возлагалось подобнаго рода поручение.
То же самое можно сказать и о боевой деятельности казаков во время походов в неприятельские земли. С самого момента перехода нашими отрядами границы земель с непокорными горскими племенами и до возвращения в свои пределы, казаки бессменно несли передовую разведывательную и сторожевую службу. Передача донесений и приказаний, посылка с важными поручениями всегда возлагалась исключительно на казаков. На их долю всегда выпадала охрана походного движения и флангов боевого расположения, а также принятие на свою молодецкую грудь первых ударов противника. Судьба, говорили в таких случаях казаки, и они были правы, потому что каждому определен свой удел в жизни. Казацкий же удел, известен: они всегда стояли в первом ряду государевых слуг!
Когда хоперцы утвердились в своих станицах на Кубани и Куме, они сразу очутились в положении неприятного и нежелательного соседа для закубанских горцев и кабардинцев. Близость казачьих станиц, а следовательно и добычи, не давала покоя черкесам, а потому не проходило ни одной ночи или туманнаго дня, чтобы они не проскользнули где-нибудь и не подняли тревоги. Они делали засады вблизи станиц, нападали на хутора, на казачьи посты, рыскали по степи, чтобы захватить опоздавших и зазевавшихся проезжих, возвращающихся с поля или спешивших на хутора и в станицу. Пожары, угон скота, убийства сопровождали каждый набег черкесов. Пропустив по оплошности, или по несоразмерности в силах хищническую партию, или узнав от разъездов о прорыве горцев через границу – казаки подымали по линии тревогу и спешили на поиски или в погоню за невидимым врагом. Выстрелы, пламя пожара, пыль по дорогам – указывали на следы неприятеля, и казаки гнали коней, чтобы поспеть к угрожаемому или уже атакованному пункту.
Наскочив на хищников, или пустившись за ними в преследование, казаки довольно частенько отбивали у горцев пленных и добычу, но бывали случаи, когда казаки нарывались
