Факелы ада - Тимур Туров

Повторял это раз за разом, пока не начала кружиться голова, под аккомпанемент одобрительного ворчания Милиновича.

– Опять моя очередь, – сказал маах’керу, и Олегу стало жарко, словно он угодил во внутренности доменной печи. – Уничтожить это все нельзя, поэтому переплавим в нечто полезное.

Турнов как-то раз присутствовал при схожем ритуале и знал, что сейчас видит хозяин квартиры – болтающиеся вокруг тела Силы уродливые обрывки энергетических полей оплавляются, становятся тоньше и тоньше и образуют некое подобие кисеи, которую нельзя заметить, если не знаешь, куда и как смотреть.

Жар исчез, его сменила пробежавшая по мускулам дрожь, а затем все стало как обычно.

– Готово, – сообщил Милинович. – Что, еще по стаканчику?

– Ты хочешь меня споить или просто боишься идти на дело трезвым? – спросил Олег, открыв глаза.

Маах’керу с хрустом поскреб волосатую грудь, пошевелил бровями, изображая задумчивость:

– Ни то ни другое. Просто люблю я это дело.

– А я бы предпочел сегодня больше не пить.

– Как знаешь, – Милинович поднялся. – Если передумаешь, то не стесняйся. Если есть хочешь, то холодильник полон, а я пойду, сделаю один звонок. Подозреваю, что третий в нашем сегодняшнем мероприятии не помешает.

Олег насторожился:

– И кого ты хочешь взять с собой?

– Ученика. Самого младшего и самого талантливого. Там, где жареным воняет, этому парню нет равных. И кроме того, я водить не умею, ты уже выпил, а кому-то надо будет сидеть за рулем?

На это Олег не нашел что возразить, и Милинович, фальшиво насвистывая себе под нос, удалился в комнату. Через пару минут в отдалении запиликало, сообщая, что потерянную трубку радиотелефона пришлось разыскивать, нажимая специальную кнопочку на базе.

Олег усмехнулся и принялся обследовать холодильник – не столько из голода, сколько из любопытства. Объемистая морозилка была забита мясом, из овощей имелась только одинокая долька чеснока в дверце, а молочные продукты были представлены пачкой творога.

Для утоления голода предназначалась свиная рулька, здоровенный кусок окорока, три палки копченой колбасы, две бутылки водки, а также большая кастрюля мясного соуса к пасте.

– Интересно, сами макароны-то у него есть? – пробормотал Олег.

– Есть-есть, а как же, – отозвался Милинович из комнаты, показывая, что слух у него куда лучше человеческого. – Только их варить надо, а мне лень, но если займешься, то я не против.

– Ну уж нет, – Олег прикрыл дверцу. – Эксплуатация человека оборотнем – вещь противоестественная.

– Ха, а оборотня человеком?

– Тоже. Хотя многие со мной не согласятся.

– Это верно, – маах’керу вернулся, сжимая в руке черную телефонную трубку со шпеньком антенны сверху. – Кое-кто у нас мечтает о старых временах, когда вы, «коричневые», были не более чем скотом, рабами и пушечным мясом. Но я не мечтаю, я думаю, что надо смотреть не назад, а вперед. Слишком пристально вглядываясь в прошлое, мы рискуем лишить себя будущего.

– Хорошо сказано… – Олег зацепился взглядом за бутылку на столе. – За это можно еще по одной.

– Вот это дело! – обрадовался Милинович. – Я дозвонился, Драго подъедет через полчаса, так что тридцать минут у нас есть.

Глава 9

Иван всегда считал, что хорошо умеет договариваться: с людьми, эмоциональными и нервными, со вспыльчивыми оборотнями, хитрыми Наблюдателями, подозрительными дейвона и гневными сатра, даже с собственными сородичами, не отличавшимися общительностью и склонностью идти на компромисс. А еще он полагал, что верог практически невозможно вывести из себя, особенно такого, который прожил три века и все на этом свете повидал.

Но старейшинам того рода Часовщиков, к коему принадлежал Нар-Тин, почти удалось опровергнуть оба утверждения. Через полчаса того, что за неимением лучшего слова можно было назвать дискуссией, глава «Союза семи» испытал настоящий гнев, а также желание пустить в ход клыки и когти.

Последний раз такое происходило с Иваном много лет назад, так что он даже удивился.

– Ну хорошо, – сказал глава рода, отличавшийся от прочих «желтых» солидным брюхом и дорогим двубортным костюмом, – если ты готов внести определенный залог, то мы готовы дать позволение Нар-Тину…

«Знал бы ты, карлик, насколько близок к смерти, – подумал верог, выпуская и убирая когти, – тогда ты бы вел себя иначе. Но ладно, кровь ваша все равно мерзка на вкус, так что будем разговаривать дальше».

Вампирские чары убеждения он в ход не пускал, знал, что это непременно будет замечено, ведь не зря глава рода притащил с собой мага, увешанного амулетами, точно новогодняя елка – игрушками. И не просто замечено, а еще и вполне справедливо истолковано как откровенно враждебный жест.

Минуло еще пятнадцать минут трескотни, и Иван мог поздравить себя с успехом – его условия были приняты.

– Если что, залог останется у нас, – сказал глава рода, грозя верог пухлым пальчиком. – Так что смотри, чтобы ни сам Нар-Тин, ни его мастерская не подверглись поруганию!

– Буду пылинки с него сдувать, – пообещал глава «Союза семи», а хозяин дома отправился провожать сородичей.

Вернулся он через пять минут, улыбаясь во всю ушастую физиономию и вытирая пот со лба.

– За дело? – спросил Иван.

– Конечно, само собой! – закивал Нар-Тин. – Я уже вызвал почтенного Пав-Рика, изготавливавшего мой энергоанализатор, и мы займемся его починкой. Он должен прибыть с минуты на минуту.

– А я сейчас приглашу сюда лучшего врача Нижнего Новгорода, – сказал глава «Союза семи», – причем «врача» в широком смысле этого слова. Надо же кому-то профессионально покопаться в останках Пастырей Душ? А затем организую кое-что, чтобы ты и твоя мастерская «не подверглись поруганию».

Он сделал парочку звонков, еще раз проинструктировал стоявших на страже бойцов «Союза семи» и обоих – и Петра, и Милицу – отправил на кухню. Вдруг следующим незваным гостям, если они заявятся, взбредет в голову залезть через окна?

Сам Иван остался у входа в подъезд – встречать гостей званых.

Вскоре перед ведущей во двор аркой остановился черный «Линкольн», и из него выбрался очень старый Часовщик в рабочем комбинезоне. Уверенно направился к дому Нар-Тина, а следом засеменили двое «желтых» помоложе, оба со спортивными сумками, в которых что-то погромыхивало.

– Почтенный Пав-Рик? – спросил верог.

Часовщик с достоинством наклонил голову, а навстречу ему уже выскочил хозяин дома, поклонился, затараторил что-то с такой скоростью, что Иван смог разобрать лишь отдельные слова.

Мастер, изготовивший энергоанализатор, поклонился в ответ, и они пошли в дом.