Вечный ветер (С иллюстрациями) - Сергей Жемайтис

— Ты видел? — радостно криинул Костя. — Он бросил меня, как горящее полено. Мы вдохнули в него жизнь. Теперь нам известно назначение и второй пары рук. Давай продолжим прекрасно начатый эксперимент. — Он поморщился и потер ушибленное колено. — Вот что: ты отвлеки его с фронта, а я попробую зайти с тыла и добраться до его нервной системы. Не бойся, иди смело, используй мой опыт, только смотри, чтобы он не смыл тебя в лагуну. Ну, пошли. Смотри, он опять хочет потушить солнце! Самый удобный момент!.. Эх, прозевал! Перестал поливать. Все равно иди смело и учитывай мой опыт!

Я направился к пожарнику, готовый каждое мгновение метнуться в сторону. Брандспойты не двигались в его железных руках, только голова, поскрипывая, поворачивалась то в одну, то в другую сторону. Учтя Костин опыт, я остановился в пяти метрах от робота.

Ветер яростно гнул стволы пальм и трепал их косматые вершины. Упало два ореха, один недалеко от моих ног, а второй гулко ударился о голову робота. Из второго до сих пор бездействовавшего шланга закапала пенистая жидкость, затем стали вздуваться большие радужные шары. Шары падали на причал и медленно катились к воде, подгоняемые воздушным потоком.

Костя неожиданно вынырнул из-за спины робота.

— Видал? — спросил он, раскачивая длинную руку пожарника. — Теперь понятно, почему у него разладилась схема. По теории вероятности, не один орешек трахнул его по голове с тех пор, как остров стал необитаем. Не бойся, я добрался до его вегетативной системы, нажал все кнопки, повернул все рычаги и, главное, отключил питание. Тут где-то есть солнечная, а может быть, и атомная станция…

Внезапно что-то круглое, метра полтора в диаметре стало наискось падать в лагуну и шлепнулось возле противоположного берега, подняв высокий столб воды. Среди низко летевших туч мелькнула «Колымага». Мы бросились в ракету. Из приемника слышался голос Пети Самойлова:

— Я «Колымага»! «Колымага»! На острове! Что случилось? Я вас не слышу…

— Ничего особенного, — ответил Костя, — встретили тут одного занятного робота, возились с ним…

— А мы думали… Ну и отлично… В тюке самое необходимое. Садиться к вам запрещено при таком ветре, Лагранж и особенно Нильсен боятся. Просили передать, чтобы вы держались берега, в пальмовой роще могут быть неприятные сюрпризы.

У Кости загорелись глаза; он многозначительно подмигнул мне и спросил Петю:

— Что еще за сюрпризы?

— Говорят, что остров сооружен очень давно, здесь могли остаться ракеты.

— Метеорологические?

— Нет…

— Ядерные?

— Да. Ядерные. Я вам сбросил счетчик Гейгера на всякий случай. Проверьте лагуну и береговую полосу. В рощу не суйтесь. Как вы меня слышите?

— Плоховато, мешают какие-то разряды.

— Я тоже плохо вас слышу… Чуть что, дайте знать. Прилетим завтра, как только немного стихнет…

Раздался сильный треск, и связь прервалась. Пока мы разговаривали с Петей, дельфины пригнали к нашему берегу тюк, сброшенный с «Колымаги». В нем находилась надувная палатка и множество всякой еды и термосов с напитками. При виде такого количества пищи у нас начались голодные спазмы в животе. Минут десять мы ели все, что попадалось под руку: винные ягоды, рыбу, сливочный крем, ростбиф, плоды папайи, паштет из планктона, запивая все это ананасным соком. За кофе с индийскими биоквитами, присыпанными солью, Костя сказал:

— С таким количеством запасов плюс лагуна и палатка можно жить здесь сколько угодно. Палатку мы установим вон там, в тени пожарника.

Возле нас медленно прошли две крысы, волоча по земле длинные голые хвосты. Я невольно подался назад.

— Не бойся, — успокоил Костя. — В такой палатке не страшны и крокодилы! Я знаю эту конструкцию. Полная изоляция от всех нежелательных соседей. Есть кондиционер и фильтры, исключающие проникновение москитов, хотя их здесь не бывает.

После обеда мы надули палатку под сенью пальм. Облачность стала плотной. Ветер не утихал, а как будто стал еще яростней. Облака с огромной скоростью летели над головой.

Быстро темнело. Накрапывал дождь.

Мы.пошли проститься с Тави и Протеем до следующего утра. Я рассказал им о нашей встрече с роботом и предупредил, что мы проведем ночь в палатке на берегу.

Тави или Протей сказал:

— Жаль, здесь мы все вместе. Там вы одни. В зеленых водорослях, — он имел в виду рощу, — могут быть еще железные люди.

Костя успокоил:

— В случае опасности мы перейдем на ракету. Пусть ночь будет такой же, как и день. — В этой фразе не было иронии, просто обычное вечернее приветствие у дельфинов.

— Пусть будет так, — прозвучало в ответ из гидрофона.

Мы опустили руки за борт, пожали ласты и погладили наших друзей.

Полил дождь. Потоки воды обрушивались на палатку и журчали под полом. Несмотря на усталость, мы с Костей долго не могли уснуть и делились пережитым за день. Наконец Костя зевнул и, оборвав фразу на полуслове, заснул.

Ветер дул порывами, только прибой грохотал так, что казалось, сотрясается весь остров, готовый рассыпаться на кусочки.

Я лежал и пытался представить тех, кто создавал этот круглый атолл, возводил на нем здания, а затем жил здесь. Наверное, этот остров все-таки одно из первых сооружений человека, поставившего перед собой цель покорить океан, думал я. Один из первых прообразов нашего плавающего гиганта, отлитого из базальта. Мне не верилось, чтобы разумные люди могли затратить столько труда лишь для того, чтобы тайно создать площадку для стрельбы баллистическими ракетами по великим городам Европы. Мне вспомнились слова учителя истории Андрея Николаевича Грошева: «Это была эпоха великих свершений и великих надежд».

Ночью с нами случилось довольно забавное происшествие: обрушилась палатка. Ткань прогрызли крысы, воздух между стенок вышел, и мы оказались в тесном, душном мешке и еле выбрались из него, разрезав ткань вибрационным ножом. Хорошо, что я никогда не расстаюсь с ним. На экспедиционные палатки идет сезалит — новая ткань такой прочности, что ее не берет обыкновенный нож.

Потные, злые, стояли мы возле сплющенной палатки, тяжело дыша и стараясь не наговорить друг другу ненужных обидных слов. Мы тогда еще не знали настоящих виновников нашего раннего пробуждения, и мысленно каждый обвинял другого в небрежности при установке палатки. Неожиданно Костя сказал:

— Как хорошо, что мы проснулись так рано! Ты только посмотри, что делается вокруг. Какое небо!

Пассат еле дышал. Созвездия сияли у нас над головой. Зеленый свет ущербной луны сочился между стволов пальм. На рифе клокотал холодный, голубой вал огня.