Секретный мир детей в пространстве мира взрослых - М Осорина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Итак, во время самостоятельных прогулок, когда ребенок находится в свободном режиме взаимодействия с окружающей средой, он проявляет большую активность в контакте с заинтересовавшими его предметами. Ребенок познает и испытывает их всеми доступными ему способами.
Взрослый опять же не склонен активно внедряться в такое множество встретившихся ему на пути объектов, да и ребенку не советует, если ведёт его куда-либо: «Не зевай по сторонам!» У взрослого обычно есть цель, к которой он движется. Кроме того, он уже слишком давно живет на свете и считает, что все вокруг ему достаточно хорошо известно. Взрослый не столько познает новое, сколько узнает знакомое. Правда, мировосприятие взрослого человека может резко измениться при сильном душевном потрясении. Особенно потрясающим оказывается известие о том, что ему недолго осталось жить на свете. Оно мгновенно делает для него дорогими даже ничтожные мелочи, на которые раньше он не обращал никакого внимания, а теперь не может насмотреться.
В силу того, что ребенок не обременен готовыми моделями познавательного поведения и мир для него еще нов и интересен как неведомая земля, ребенок гораздо свободнее взрослого в своем поиске достойных внимания событий. А этот поиск он ведет практически всегда,
Как наше тело нуждается в пище для поддержания биологической жизнедеятельности, так и наша психика питается впечатлениями, приходящими извне, — информацией, которая необходима ей для поддержания нормального психического тонуса.
Благодаря обширности своего жизненного опыта взрослый обладает большим количеством законсервированной в памяти информации, и благодаря этому в ситуации «событийного дефицита» его душа питается этими запасами, как организм — накопленным жиром.
Ребенок же, наоборот, подобных запасов имеет мало и нуждается в большом объеме приходящих извне впечатлений. Его познавательный интерес подогревается любыми событиями и объектами, которые хоть чем-то выделяются на общем фоне — новизной или интенсивностью проявления. А обеспечивается это постоянной работой непроизвольного внимания, задача которого и состоит в том, чтобы автоматически реагировать на все новое, яркое, громкое, необычное. Непроизвольное внимание нестойко, подвижно, оно постоянно ощупывает пространство окружающего мира, как луч сторожевого прожектора, ненадолго задерживаясь на одних объектах и легко переключаясь на другие, Ребенку трудно сосредоточиться надолго на чем-то одном, как умеет делать взрослый. Но оборотной стороной взрослой концентрации внимания является то, что отсеивается как ненужное, все, не относящееся к предмету наблюдения.
Непроизвольное внимание рассматривается в науке о психических процессах как низший, примитивный вид внимания, общий для человека и для животных. Его биологической базой является ориентировочный рефлекс, который И. П. Павлов называл: «рефлекс «что такое?»».
Педагоги не уважают непроизвольное внимание за то, что оно вроде бы управляется не самим человеком, его хозяином, а внешними стимулами: что-то звякнуло, блеснуло, оказалось более ярким, чем все остальное, — и непроизвольное внимание уже поймано этим объектом, прикрепилось к нему. Потому этот вид внимания и называется непроизвольным — действующим не по собственной воле человека, а в соответствии с прихотливыми изменениями событий во внешней среде. Педагоги ценят и стараются развивать у детей более сложное в плане регуляции произвольное внимание, которым сознательно управляет человек в соответствии со своими познавательными задачами: направляет внимание на определенный объект, сосредоточивает его, переключает на другой предмет, если это нужно, и т. д. Действительно, для обучения в школе этот вид внимания необходим. Но для ориентации в мире человеку важно иметь также хорошо развитое непроизвольное внимание — основу его общей наблюдательности, которое работает само по себе всегда, когда человек бодрствует.
Благодаря работе непроизвольного внимания психика осуществляет непрерывное автоматическое слежение за ситуацией, в которой находится человек. Такое внимание является базовым психическим механизмом, обеспечивающим исходный контакт с окружающей средой. Активность непроизвольного внимания определяется уровнем бодрствования сознания человека. В православной психологической традиции оно называется словом «трезвение». А объем непроизвольного внимания характеризует величину того информационного поля, с которого способен считывать информацию наблюдатель.
Хорошее распределение непроизвольного внимания по разным направлениям от тела человека создает ощущение его «вписанности» в трехмерность окружающего пространства. В целом активно работающее непроизвольное внимание свидетельствует о высоком уровне бодрствования человека, если рассматривать его с точки зрения работы психики. Если же оценивать непроизвольное внимание как проявление личности, то тогда его активность выражает настрой на контакт с миром и интерес к жизни. Удивительно то, что значение и ценность хорошо функционирующего непроизвольного внимания у детей обычно непонятны родителям и педагогам. Оно выпадает из поля зрения воспитателей, которые не занимаются его тренировкой. Совершенствовать непроизвольное внимание можно и нужно. Наиболее глубокие и тонкие формы его воспитания присутствуют в духовных медитативных практиках Востока. У нас упражнения по тренировке непроизвольного внимания можно встретить в основном в арсенале специальной педагогики для взрослых — при подготовке разведчиков, единоборцев, спецназовцев — т. е. когда людей готовят к тому, что вся окружающая среда должна рассматриваться как потенциальный противник, действия которого надо непрерывно отслеживать.
А почему бы воспитателю не поддержать ту же установку на бодрственный контакт с окружающим миром, но не с отрицательным настроем на противоборство, а с положительным — на душевное соединение, на любовь.
За счет этого свойства дети умеют не только остроумно и необычно использовать незначительные обстоятельства, но и умудряются поделить сферы влияния со взрослыми. Оставляя за ними контроль над крупным и главным, дети часто используют для своих нужд малозаметное, периферийное, «бросовое». Так они выстраивают прямо под носом взрослых целый игровой мир, который нередко остается незамеченным старшими.
Когда ребенок гуляет не один, а с приятелем, его творческая активность заметно возрастает: что не придет в голову одному, заметит и сделает другой. Вот, например, кто-то из играющей во дворе компании откололся от других и пытается кататься на створке ворот, отделяющих двор от улицы. Эти большие чугунные решетчатые ворота всем хорошо знакомы. Но пример товарища вдруг соблазняет детей подойти поближе, разглядеть и опробовать ворота повнимательнее. Совместными усилиями они быстро обнаруживают у ворот массу замечательных свойств, которыми детям хочется тут же воспользоваться. Оказалось, что можно кататься на калитке, встроенной в ворота, можно залезть на самый верх ворот, можно пролезать сквозь их решетку туда и обратно, а так как площадь ворот большая, на них может одновременно висеть вся детская компания. От этих общих открытий дети быстро перешли к исследованию того, что можно извлечь из игры с воротами лично для себя: можно кататься на них с большей или меньшей скоростью и размахом, красуясь собой, можно скрипеть калиткой, о чем не догадались другие дети, можно повиснуть на перекладине ворот вниз головой и даже с закрытыми глазами, вызывая восхищение и зависть приятелей своей смелостью. Когда все это было испробовано, дети обнаружили, что ворота — это только часть более широкой ситуации. Выяснилось, что если влезть на ворота, то сверху вокруг видно все далеко и по-другому, чем снизу. Кроме того, сразу стало интересно проверить, какое впечатление производит на проходящих внизу знакомых и незнакомых людей то, что ребенок сидит высоко, и т. д. и т. п.
Если предмет имеет много привлекательных свойств, то он держит внимание ребенка долго. Что-то можно проживать много дней, недель и даже месяцев, например любимое дерево со множеством толстых ветвей и суков, на которое можно забираться. А другие предметы быстро исчерпываются, и тогда ребенок перемещается и ищет новые занятные ситуации.
Вот два приятеля одиннадцати лет вышли зимой на прогулку. Они идут мимо помойки в сторону детской площадки около школы, как вдруг замечают выброшенный пружинный матрас, обтянутый полосатым тиком. Это приятная новость — вчера его здесь не было. Тут же друзья начинают прыгать на нем, как на батуте, испытывая пружины. На этом главные возможности матраса кажутся уже исчерпанными, но это не так. Матрас большой, на широкой деревянной раме, его упругая поверхность приподнята над землей как площадка, и… мальчишки воображают, что это ринг, минуту боксируют, а потом начинают с хохотом сталкивать друг друга с матраса — кто завладеет пространством?! Когда это удается, то матрас становится крепостью. Один обороняет ее, стоя на матрасе, а другой нападает, отчаянно бросаясь снежками в защитника, который отвечает тем же. Наконец они устраивают потасовку в снегу, падают, с наслаждением валяются по снегу, а потом, слегка отряхнувшись, весело бегут дальше. Весь этот эпизод с матрасом занял минуты три-четыре, а сколько всего произошло! (См. рис. 12.3-12.6)