Замки из песка (СИ) - Князева Анастасия

На пару минут повисло неловкое молчание. Она, явно, не ожидала от меня такого интереса к ее скромной персоне. Девушка отвернулась от меня и, теперь, ее взгляд был прикован к спинке кресла напротив. Я даже успел пожалеть о своем вопросе. Сам же решил, что не буду давить на нее и торопить события.

– Я родилась в России, – наконец, к моему величайшему облегчению, ответила Мери. – В Армении я провела меньшую часть своей жизни, но так и не смогла полюбить эту страну всем сердцем. Она всегда казалась мне чужой…

В какой-то момент мне показалось, что я ступил на запретную территорию, куда не должен был заходить ни при каких обстоятельствах. Она рассказывала мне о своей исторической родине так, словно там была ее тюрьма. В очередной раз Мери доказывала свою необычность. Всего парой фраз ей удалось выразить не только свое отношение к этой стране, но и горечь, которую вызывали мысли о ней.

– Наверное, – неуверенно начал я, – мне не следовало задавать вам этот вопрос. Простите…

Снова тишина. Она успела стать нашей постоянной спутницей. Лучше всего нам с Мери удавалось молчать. В этом было куда больше смысла и духовного единения, чем в тысяче слов, которые мы так и не смогли произнести.

– Я бы хотел стереть из твоей памяти все грустные воспоминания, – обратилось к ней мое сердце.

– Думаешь, этого будет достаточно, чтобы стать счастливой? – ответил любимый женский голосок. Мне искренне хотелось верить, что это говорит мне она.

– Нет, – признался я, несмотря на невыносимую тяжесть грусти, что сдавила мне сердце, – но этого хватит, чтобы ты больше не думала о плохом…

– Вам не нужно передо мной извиняться, – сказала Мери, уголки ее гул приподнялись, слабая улыбка украсила лицо девушки. – Невозможно стереть человеку памяти и заставить его забыть прошлое. Я никогда не была истинной армянкой, – она снова посмотрела на меня, а я все думал о ее высказывании про память. С каждым разом ощущение, что она читает мои мысли, становилось все острее. Но разве такое может быть? – Наверное, именно поэтому, Армения не смогла стать для меня настоящей родиной.

– Стало быть, – отбросив прочь свои бредовые сомнения, решил продолжить наш разговор, – ваша родина – это Россия?

И снова этот налет грусти, который заставил ее плечи опуститься. Каждый раз, стоило мне попробовать узнать ее чуть ближе, как Мери замыкалась в себе, пряталась от меня в хрупком панцире. Она не хотела раскрывать свою душу. Что-то постоянно мешало ей. Как бы я не старался, девушка не могла довериться мне. Страх перед мужчинами не исчез, только скрылся в глубине ее души.

– Мы уже подъезжаем, – сказал я, ставя точку в этом странном диалоге. – В отеле мы сможем спокойно отдохнуть и собраться с силами. Завтра нас ждет встреча с поставщиками и рабочими.

Больше она не проронила ни слова. Забившись в противоположный от меня угол, Мери старательно делала вид, что рассматривает безмятежную морскую гладь. Мы вновь вернулись в тому, с чего начали…

Курортный комплекс был спроектирован и построен благодаря слаженной работе команды архитекторов «Swan’s Architecture». Он располагался на берегу Средиземного моря, в живописной бухте. Весь ансамбль состоял из нескольких отдельных корпусов, которые соединялись между собой проходами-мостами, закрытыми от палящих солнечных лучей солнцезащитными стеклами. Каждый корпус представлял собой ультрасовременное восьмиэтажное здание с отделкой из натурального камня. За основными зданиями, которые уже действовали в полную силу, находилась полоса из густой растительности, поднимающейся высоко по горной гряде. Именно там, вдали от посторонних глаз и шума, располагались отдельные коттеджи для особых гостей. У каждого из них был свой выход к частному, огражденному от основного, пляжу. Эти дома нам предстояло подготовить к приему первых гостей.

Джанлука остановил машину у главного входа в основное (центральное) здание. Нас встретили швейцар и управляющий всем комплексом. Это был высокий мужчина средних лет с классическими итальянскими чертами лица. Его загорелая кожа отливала бронзой, а черные глаза сияли радушием и гостеприимством.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Здравствуйте! – мужчина эмоционально пожал мне руку, расплывшись в улыбке. – Сеньорита, – кивнул Мери, – меня зовут Антонио Феделе. Сеньор ди Аллегро, к сожалению, не смог встретить вас лично. Я являюсь управляющим курорта «Mattia di Cara», – Антонио говорил на беглом английском, поэтому, мне не составило большого труда понять его. Когда же Мери начала переводить слова управляющего, я только кивал, стараясь не выдать себя. Мне не хотелось, чтобы она заподозрила меня в обмане или еще чем-то. Будет лучше, если девушка останется в неведении по поводу моих познаний в английском языке.

– Передайте сеньору Феделе, что мне очень приятно с ним познакомиться, – попросил я, стараясь не задерживать взгляд на миниатюрной фигурке рядом. Мери стояла почти вплотную со мной, вызывая во мне острое желание приобнять ее за тонкую талию.

Кивнув мне, она принялась переводить мои слова, но на этот раз они уже говорили на итальянском. Я заметил, как улыбка Феделе становится еще шире, а его черные глаза загораются странными огоньками. Его неподдельное восхищение и интерес к Мери привел меня в бешенство, пробудив во мне инстинкт собственника. Захотелось прижать ее к себе, дабы укрыть ото всех вокруг и предъявить свои права на эту девушку. Она только моя! Никто не смеет смотреть на нее так, как это делал сейчас Феделе.

– Сеньор Феделе, – начала, было, Мери, но мне не хотелось слушать, что там этот сеньор Феделе.

– Скажите, что мы устали с дороги и желаем отдохнуть, – перебил я ее, не в силах больше сдерживать свой гнев. – Пусть нас отведут в наши комнаты.

Конечно же ей не понравилось мое поведение. Я прекрасно видел, как ее расширились от удивления, а бровки немного нахмурились. Но это были единственными признаками недовольства, которые она позволила себе продемонстрировать. Резко отвернувшись, Мери вздернула свой упрямый носик, расправила плечи и заговорила, наградив управляющего такой улыбкой, что тот чуть не пал перед ней на колени. Мне пришлось начать отсчитывать в уме секунды, чтобы не схватить ее в охапку и унести.

Ревность, а это была именно она, которую я чувствовал, напрочь заглушала голос разума. Мне было чертовски неприятно, что какой-то Антонио Феделе, который был старше меня на добрых пятнадцать лет, смел, одаривать ее такими восхищенными взглядами. А она… Тоже мне, перепуганная лань! Вместо того, чтобы бежать от него, стояла и улыбалась, словно перед ней был сам король Монако!

– Почему? – кричал мой внутренний голос. – Почему Мери? Со мной ты совершенно другая. В чем причина?

– Потому что ты – другой, – ответ не заставил себя долго ждать.

Устремив на нее недоумевающий взгляд, пытался понять, что происходит в ее голове. Мери словно почувствовав это, откинула голову назад и наши глаза встретились. Это был странный безмолвный поединок, совсем как в нашу первую встречу в конференц-зале «Swan’s Architecture». Она снова смотрела на меня с нескрываемой настороженностью и враждой, словно перед ней был не человек, а чудовище, которое вот-вот набросится на нее…

– Нас проведут в наши номера, – произнесла девушка, после чего резко отвернулась. Кажется, мы снова вернулись к тому, с чего начали.

Я заставил себя, молча, следовать за Феделе, изо всех сил стараясь не смотреть на гордый профиль Мери. Мне не давала покоя фраза: «Ты – другой». Что это могло значить? И почему я вообще слышу ее голос у себя в голове?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Наши комнаты были на пятом этаже, друг напротив друга. Пока Антонио увлеченно разговаривал с девушкой, я успел забросить чемодан в свой номер и присоединиться к ним. Только когда настырный управляющий ушел, пожелав нам хорошего отдыха, мне, наконец, удалось заполучить капельку ее внимания.

Окинув меня явно осуждающим взглядом, она хотела уже зайти к себе, но я не дал. Мне нужно было услышать ответы на свои вопросы. Здесь и сейчас. Больше мы не будем играть в ее любимые кошки-мышки.