Психология воли - Евгений Ильин

В исследовании В. И. Абраменко [1974] было показано, что количество взаимосвязей между волевыми качествами определяется уровнем развития волевой регуляции: чем он выше, тем теснее связи (у школьников со слабым уровнем развития волевой регуляции таких связей вообще не было). Правда, из работы не ясно, как объективно оценивался уровень развития волевой регуляции.

В исследовании Е. К. Фещенко выявлены высокодостоверные связи между оценками своей настойчивости, упорства и терпеливости во всех изученных возрастных группах – от первоклассников до студентов. Совпадает и возрастная динамика изменения оценок этих трех волевых качеств у себя: некоторое возрастание самооценок от 1-го к 5-му классу, а затем снижение к 8–9-м классам и небольшое их повышение в старших классах и у студентов (рис. 7.5). Заметим, что снижение уровня самооценок свидетельствует о повышении критичности старших подростков и юношей; это, по данным В. Е. Гурина [1970б], приводит даже к занижению оценки своих волевых качеств. 56 % старшеклассников заявили, что они не обладают достаточной силой воли.

Рис. 7.5. Изменение с возрастом оценки своих волевых качеств (по данным Е. К. Фещенко). Сплошная линия – настойчивость, пунктирная – упорство, штрихпунктирная – терпеливость

Таким образом, если верить самооценкам школьников, то самыми волевыми оказываются учащиеся младших классов. Естественно, поверить в это трудно. Вероятно, более высокие самооценки у этих учащихся связаны не с большей силой воли, а со слабо развитой самокритичностью. При повышении самокритичности с возрастом уровень самооценок становится ниже и, очевидно, адекватнее.

Итак, исходя из анализа самооценок, получается, что если у субъекта имеется высокий уровень развития одного волевого качества, то и все остальные качества развиты у него хорошо, и наоборот, если у него имеется низкий уровень развития одного волевого качества, то и остальные волевые качества развиты у него плохо. Если это так, то можно говорить о волевых и безвольных людях, а также о решающей роли в проявлении любого волевого качества какого-то единого фактора, например морального компонента воли или мотивации достижения. Так, Е. К. Фещенко обнаружил тесные связи мотивации достижения у студентов со всеми тремя рассматриваемыми волевыми качествами, у 10-, 11-классников – с двумя качествами, а у 9-классников – только с настойчивостью (табл. 7.2).

Таким образом, допустимо говорить о том, что, во-первых, чем старше учащиеся, тем большую роль может играть мотивация достижения в проявлении ими волевых качеств, связанных с достижением цели, т. е. в проявлении целеустремленности; во-вторых, мотивация достижения, очевидно, имеет разное значение для проявления настойчивости, упорства и терпеливости. Это видно как по тесноте связей, так и по уровню значимости (р). Осторожность, с которой я высказываю эти предположения, обусловлена тем, что данные связи выявлены между субъективными показателями – оценками своих волевых качеств и своей потребности в достижении. Насколько адекватны эти самооценки, неизвестно, хотя наличие их связи с типологическими особенностями свойств нервной системы дает основание для оптимизма.

Еще одним общим фактором, определяющим обобщенный характер самооценок волевых качеств, как по моим данным, так и по данным Е. К. Фещенко, могут быть типологические особенности свойств нервной системы. Так, лица, высоко оценивающие у себя терпеливость, упорство и настойчивость, отличаются выраженным типологическим комплексом терпеливости (см. предыдущий параграф), в то время как у лиц, низко оценивших у себя настойчивость, упорство и терпеливость, величина, характеризующая выраженность этого комплекса, отрицательна, т. е. у них типологические особенности свойств нервной системы не способствуют проявлению терпеливости (табл. 7.3).

Правда, нельзя не отметить, что типологический комплекс терпеливости по-разному связан с самооценками различных волевых качеств: он больше выражен у лиц, дающих высокую оценку своей терпеливости, чем у лиц, высоко оценивающих свое упорство; а у последних – больше, чем у лиц, дающих высокую оценку своей настойчивости. И наоборот, антикомплекс терпеливости меньше выражен у лиц, дающих низкую оценку своей настойчивости, больше – у лиц, низко оценивающих свое упорство, и еще больше – у лиц, дающих низкую оценку своей терпеливости. Вероятнее всего это означает, что данный типологический комплекс больше всего обусловливает проявление терпеливости, меньше – упорства; и еще меньше – настойчивости. То, что этот типологический комплекс оказался одинаковым для всех трех волевых качеств, можно объяснить их «родством», так как все они связаны с терпением, проявляемым в различной форме.

Обратимся к третьему положению, вызывающему сомнение в объективности оценок своих волевых качеств, согласно которому результаты определения волевых качеств экспериментальным путем часто расходятся с данными, получаемыми путем оценки тех же волевых качеств, сделанной самим субъектом.

Е. К. Фещенко не выявил корреляции у школьников младших и средних классов между оценками своей терпеливости и показателями этого волевого качества, полученными при удержании усилия на динамометре. Корреляция возникла только у старших школьников и у студентов, очевидно, в связи с повышением адекватности самооценок (табл. 7.4).

По данным Е. С. Махлах и И. А. Раппопорт [1976], объективный показатель терпеливости не обнаружил значимых связей и с оценками различных волевых проявлений, данными учащимися друг другу. В исследовании Т. И. Шульги [1994а] было показано, что развитие различных волевых качеств не всегда приводит к высокой корреляции между ними. Правда, в некоторых исследованиях такие связи выявляются, но их обилие настораживает. Так, Е. С. Махлах и И. А. Раппопорт обнаружили высокодостоверные связи между взаимооценками многих волевых качеств и оценкой настойчивости (упорства), определенной экспериментальным путем с помощью задач Кооса.

Аналогичные связи выявлены в работе Н. И. Александровой и Т. И. Шульги [1987] между оценкой настойчивости (упорства), определявшейся экспериментальным путем, и оценками решительности, самостоятельности, организованности, выдержки, целеустремленности и т. д.

Существенные расхождения имеются в возрастной динамике показателей волевых качеств, измеренных экспериментальным путем и методом самооценок. По данным, полученным с помощью самооценок, показатель терпеливости к старшим классам снижается, а по экспериментальным измерениям, именно в старших классах он резко возрастает (М. Н. Ильина [1974б]).

Все это ставит перед нами ряд вопросов. Первый: чем обусловлена выявляемая обобщенность оценок у себя различных волевых качеств субъектами? Ответ на него, очевидно, надо искать в том, что и силу воли в целом, и отдельные ее проявления как дети, так и взрослые представляют неадекватно и недифференцированно. В. А. Крутецкий [1957] приводил выдержки из высказываний старших школьников о волевых и безвольных людях. Один учащийся написал, что чуткость – это свойство слабовольных людей, а настоящий мужественный человек должен быть прямым, холодным, непреклонным, грубоватым и резким. Другой написал, что «мужество или смелость – это действие с риском для жизни, когда человек идет на самое опасное дело, все равно ради чего. Важно, что не боится. Глупая смелость лучше, чем умная трусость».

Д. Г. Ребизов [1973] отмечал, что у школьников 5-го класса имеются трудности в раскрытии большинства понятий, связанных с тем или иным волевым качеством. Многие 5-классники допускают грубые ошибки при раскрытии этих понятий, подменяют одно волевое качество другим. Лишь к 7–8-му классам возрастает количество правильных ответов (до 49–56 %).

По данным В. Е. Гурина [1970а], старшеклассники важнейшими волевыми качествами называли силу воли (34 %), мужество (32 %), настойчивость (30 %), целеустремленность (28 %), готовность к преодолению трудностей (14 %), т. е. обобщенные критерии силы воли. Конкретные же волевые качества – смелость, выдержку, решительность – называли только 2–10 % учащихся.

Второй вопрос: действительно ли корреляции между оценками разных волевых качеств у других или между оценками этих качеств у себя свидетельствуют об одинаковости оценивания субъектами разных волевых качеств?