Маски иллюминатов - Роберт Уилсон

— Этот человек серьезно повредился в уме, — с холодной яростью повторил Вири.

— В 1910 году, — продолжал Джоунз, — Кроули возглавил английскую секцию «Ordo Templi Orientis», берлинского масонского ордена, который объявил себя единственным продолжателем истинных традиций масонства. Внешним Главой этого ордена был Теодор Ройсс, актер и по совместительству агент германской тайной полиции.

— А Скотланд-Ярд об этом знает? — удивился сэр Джон.

— Конечно. И армейская разведка тоже. Они наблюдают за Ройссом, но не мешают ему, так как в его обязанности входит только слежка за немецкими эмигрантами, которые живут в Лондоне. Кстати, он долгое время был в дружеских отношениях с Карлом Марксом, Фридрихом Энгельсом и другими людьми из их круга.

Джоунз рассказал о том, что «Ordo Templi Orientis» был связан с некоторыми ближневосточными орденами дервишей, а те, в свою очередь, — с младотурками, которые свергли у себя на родине монархию и установили парламентскую демократию. По словам Джоунза, Распутин, этот монах с необычными гипнотическими способностями, подчинивший своему влиянию всю семью русского царя, тоже был связан с этими орденами дервишей, как и полковник Драгутин Дмитриевич — шеф армейской разведки сербов и одновременно, под кодовым именем «Апис», член «Союза смерти», тайной группы сербских революционеров-националистов. Связь между Распутиным, младотурками и полковником Дмитриевичем сыграла очень важную роль в ухудшении обстановки на Ближнем Востоке и Балканах. Отношения между Англией, Францией, Германией и Россией катастрофически расстраивались; каждая из этих великих держав подозревала остальные в тайных попытках обратить ситуацию в свою пользу, даже несмотря на то, что младотурки горячо поклялись не допустить чужаков в этот регион. Первые подозрения появились в 1896 году, когда закончили строительство железной дороги Берлин — Багдад: тогда кое-кто в нашем правительстве обвинил Германию в том, что она пытается занять наше место в Индии. А сейчас уже все без исключения сверхдержавы подозревают друг друга в подобных неблаговидных намерениях.

— Чем дальше, тем запутаннее, — пожаловался сэр Джон. — Так с чем же мы все-таки имеем дело — с духовной войной идеологий или с экономической войной коммерческих интересов?

— Мы имеем дело со всеобщей войной, — мрачно ответил Джоунз.

Сэр Джон взглянул на Биг-Бен, который возвышался вдали нерушимой, почти осязаемой в своей твердости каменной громадой. Ему на ум снова пришли шекспировские строки:

В этом представленьеАктерами, сказал я, были духи.И в воздухе, и в воздухе прозрачном,Свершив свой труд, растаяли они.Вот так, подобно призракам без плоти,Когда-нибудь растают, словно дым,И тучами увенчанные горы,И горделивые дворцы и храмы,И даже весь — о да, весь шар земной.И как от этих бестелесных масок,От них не сохранится и следа.[68]

Лохнесское чудовище и сербские националисты; хихикающие твари с перепончатыми крыльями и германская тайная полиция; необъяснимые самоубийства и отвратительные извращения; политические убийства и тайная история масонства; дохлая кошка в запертой церкви и железная дорога Берлин — Багдад… Сорвешь одну маску, а за ней другая, и так до бесконечности. Сэр Джон больше ни в чем не был уверен. 358: Змей есть Мессия. I.N.R.I.: Иисус есть Дионис. HONI SOIT: Орден Подвязки — сборище ведьм, которое правило Британией на протяжении пяти веков. Сама жизнь превратилась для сэра Джона в эмпедоклов парадокс. Дэвид Юм был прав: никто и никогда не сможет доказать логически, что эго существует. Истина! Истина! Истина! кричит Владыка Бездны Галлюцинаций.

— Вы, конечно же, знаете, — продолжал Джоунз, обращаясь к сэру Джону, — что все революции в Европе были тайно спланированы баварскими иллюминатами, которых финансируют Ротшильды. Эти революции похоронили старую монархически-феодальную систему и подготовили почву для «свободной» рыночной системы, в которой всем управляет монополизированный капитал. Конечно, у иллюминатов были и свои цели. «Нет бога, кроме человека» — это был их лозунг, прежде чем Кроули присвоил его. Вообще, «Ordo Templi Orientis» в том виде, в котором он существует сейчас, образовался в 1888 году в результате объединения новых иллюминатов Леопольда Энгельса с «Герметическим Братством Света» П. Б. Рэндолфа. Рэндолф, американский негр, начинал как жрец вуду, но потом прошел серьезную подготовку в том же ордене дервишей, с которым были связаны младотурки и Распутин. Есть подозрения, что Теодор Ройсс, Внешний Глава «Ordo Templi Orientis», был двойным агентом и шпионил не только за Марксом и его товарищами для германской разведки, но и за немцами для марксистов. Что касается Кроули, у него были какие-то связи — не берусь судить об их характере — с полковником Марсденом из нашей армейской разведки. Не странно ли, что вся эта неразбериха восходит еще к Мансуру — дервишу, которого в девятом веке правоверные мусульмане забили камнями за то, что он сказал: «Я есмь Истина, и моем тюрбане нет ничего, кроме Бога»? Кстати, именно последователи Мансура посвятили тамплиеров в тайны тантрической сексуальной магии…

А Матушка Гусыня — это вовсе не Матушка Гусыня, а переодетая Исида, которая ищет не кость, а фаллос Осириса. Все, что можно вообразить, в каком-то смысле истинно: если я искренне поверю в то, что могу летать, мне не составит труда улететь куда-нибудь в стратосферу…

— Артур! — внезапно закричал Вири, вырывая сэра Джона из плена солиптических фантазий.

Джоунз и Бэбкок повернули головы туда, куда пристально всматривался священник. На другой стороне улицы был чей-то сад. Но что это — то ли метнулась чья-то неясная тень, то ли просто ветер качнул ветви деревьев?

— Боже, — потрясенно прошептал Вири. — Это же мой покойный брат, Артур!

— Но это невозможно. Вероятно, вы обознались, — попытался возразить Джоунз. Священник лишь отмахнулся от него, как от назойливой мухи.

— Артур, — воскликнул он, — ты чудовище! Ты навлек проклятье на нашу семью, а теперь восстал из могилы, чтобы насмехаться надо мной! — С этими словами Вири бросился через дорогу.

— За ним! — крикнул Джоунз, срываясь с места.

Сэр Джон добежал до тротуара на противоположной стороне улицы первым и успел увидеть, как Вири проскочил сквозь ворота в сад и понесся по дорожке между зарослями каких-то высоких экзотических кустов. Метрах в трех от ворот дорожка резко повернула вправо, и теперь Вири бежал параллельно улице. Как раз в тот момент, когда сэр Джон ворвался в сад, священник поравнялся с большим дубом и скрылся за ним.

Добежав до поворота, сэр Джон с изумлением обнаружил, что Вири исчез. Он бросился к следующему повороту, и там столкнулся лицом к лицу с долговязым чернобородым человеком в русской меховой шапке, который подстригал кусты.

— Где он? — крикнул сэр Джон.

— Кто? — переспросил его бородач с сильным славянским акцентом.

— Священник — он только что пробежал по этой дорожке… К ним подбежал запыхавшийся Джоунз.

— Что случилось? — спросил он. — Похоже, Вири исчез.

— Какой еще Вири? — недовольно пробурчал русский. — Здесь вообще никого не было.

Джоунз и Бэбкок озадаченно переглянулись. Джоунз пришел в себя первым.

— А вы кто такой, сэр? — спросил он.

— Я барон Николай Соломонович Захаров, — сказал незнакомец. — Это мой сад, а вон там — мой дом, и я подозреваю, что вы оба умудрились напиться в столь ранний час, раз вам кажется, что вы кого-то здесь видели. Уверяю вас, здесь никого не было.

И в воздухе, и в воздухе прозрачном,Свершив свой труд, растаяли они.

XXXVI

— Наконец-то, — произнес Эйнштейн, попыхивая трубкой. — Теперь у нас есть хоть какая-то зацепка.

Джойс неуклюже поерзал в своем кресле, пытаясь свернуться поудобнее.

— Хорошо, если нам удастся за нее зацепиться, — с сомнением сказал он.

Эйнштейн начал рыться у себя на столе в поисках чистого листа. По-видимому, это была непростая задача, ибо вся бумага в его кабинете была испещрена формулами и уравнениями.

— Барон Захаров, — пробормотал он. — Свет в конце тоннеля. Ага! — Он наконец нашел то, что искал. — Вот, — сказал он, протягивая бумагу Бэбкоку, — нарисуйте, пожалуйста, точный план того места, где загадочным образом исчез Вири.

Пока сэр Джон усердно рисовал, Эйнштейн то и дело заглядывал ему через плечо, задавая вопросы и уточняя подробности. В конце концов он получил именно такой план, какой ему был нужен.

— Ага, — с удовлетворением произнес Эйнштейн, изучая рисунок, — так я и думал. Ну и хитры же они, мошенники!

— Надеюсь, вы знаете, о чем говорите, — пробурчал Джойс из темного угла, где стояло его кресло. — Для меня, полного профана во всем, что связано с наукой, это самое загадочное из всех событий, о которых нам поведал сэр Джон.