Разочарованная вселенная - Сергей Стоян

— Конечно, можно поместить внутрь этого шара автоматический зонд, напичканный разнообразной аппаратурой, но что это даст? — усомнился Роговцев. — Если он и окажется перемещен, то, очевидно, на такое расстояние, откуда самостоятельно вернуться уже не сможет, а посланный им сигнал будет добираться до нас сотни лет. Единственно, чего мы достигнем таким образом, так это — вручим «агрессору» образец нашей технологии.

— Правильно, — опять согласился Артур, — значит, необходимо послать не бездумный аппарат, а экипаж, состоящий из людей, способных творчески подойти к информации, обладателями которой они станут по ту сторону Перехода и, вполне возможно, смогут найти пути передачи ее на Землю.

— Экипаж, состоящий из потенциальных самоубийц?! — усомнился Блейк. — Которые с вероятностью девяносто процентов погибнут в ходе самого процесса переноса… Вряд ли мы найдем здравомыслящих добровольцев.

Артур горько усмехнулся:

— Пожалуй… Однако мы с Барбарой готовы принять участие в этом эксперименте. Согласитесь, лучше уж погибнуть, чем всю оставшуюся жизнь считаться НЕЛЮДЬЮ, потенциально опасной для человечества! Ведь что ожидает нас в будущем — невозможность заниматься любимым делом, а также постоянный контроль со стороны врачей и Службы Безопасности. Безрадостная перспектива.

Артур обвел взглядом собравшихся, пытаясь уловить их отношение к своему предложению, но все как-то виновато отводили взгляд.

— Если вам жалко тратить на эту затею современный корабль, — продолжил Артур, — то дайте какой-нибудь небольшой грузовичок. Хотя я почему-то уверен, что мы не погибнем. В любом случае для научных экспериментов у вас еще останется клон китайца, который, насколько я знаю, прекрасно адаптировался к современной жизни. То есть человечество с нашим уходом абсолютно ничего не теряет, а приобрести может многое.

— Хорошо, — прервал его монолог Гущин, — предложение заманчивое. Но поскольку мы все равно не полномочны принять какое-либо решение — отложим дискуссию на несколько часов. Все свободны. Белов, Роговцев, задержитесь.

Когда остальные сотрудники покинули кабинет, Гущин спросил:

— Что скажете?

— В принципе, он прав, — сказал Антон. — Дать им кораблик среднего класса и пусть летят.

— И что они там на нем сделают? — скривился Андрей. — Нет уж, если затевать игру, то надо предусмотреть хоть какую-то возможность их возвращения или передачи информации.

— А как насчет «Супер-Стелс»? — спросил Гущин, в упор глядя на Роговцева.

— Секретный боевой корабль с новейшим оборудованием и технологиями отдать в руки этих… — возмутился Роговцев. — Да им достаточно будет включить режим невидимости, и поминай как звали…

Гущин укоризненно посмотрел на него. Андрей, смерив Роговцева выразительным взглядом, тоже наглядно продемонстрировал свое отношение к его последней реплике.

— А что вы кривитесь? — хмуро оправдывался Антон. — Они сами подтвердили, что Переход даже на расстоянии может оказывать влияние на их эмоции. Неизвестно, как они поведут себя опять, оказавшись внутри него, да еще перед таким событием.

— Вот и дай своим сотрудникам задание придумать, как быстро модернизировать корабль таким образом, чтобы он, являясь мощной боевой системой против чужих, остался нам полностью подконтролен, — сказал Гущин. — А я сейчас попробую утрясти этот вопрос на высшем уровне. И учти, времени у нас на подготовку корабля — не более суток.

Роговцев задумался.

— Ну а тебе, Андрей, сутки отдыха… Потом отправишься с эскадрой боевых кораблей к Сатурну. Будете контролировать Переход с близкого расстояния, чтобы он не «надумал» выкинуть какой-нибудь фокус.

Андрей кивнул, хотя с трудом представлял, как они, в случае чего, смогут повлиять на Переходовы фокусы.

Покинув кабинет Гущина, Андрей позвонил Ольге и, выслушав о себе целую серию нелестных эпитетов, невинно сообщил, что ничего не понял, а посему просит ее немедленно прибыть к нему на квартиру для уточнения деталей. Ее можно было понять, пообещав вечером все объяснить, он исчез почти на три месяца, правда, иногда позванивая, но ничего толком не рассказывая и односложно описывая, как он соскучился, что само по себе уже походило на оскорбление в извращенной форме.

Однако Андрей абсолютно не сомневался, что сумеет вымолить прощение.

20

Сатурн был прекрасен. Эта, пожалуй, самая живописная планета Солнечной системы, величественно поигрывая своим нимбом, гордо и снисходительно взирала на копошащуюся возле ее орбиты псевдоразумную звездную пыль, представлявшую собой десяток пилотируемых кораблей и целую кучу всевозможных зондов и автоматических станций.

Конечно, и Юпитер неплох, двусмысленно подмигивающий знаменитым пятном-глазом и важно раздувающий газовые щеки, явно пытаясь напомнить, кто в системе самый крупный.

На их фоне тридцатиметровый шарик Перехода казался настолько невыразимо мал и несуществен, что невольно все случившееся начинало казаться не более чем игрой больного воображения землян, возомнивших, что вот такая искрящаяся малость действительно способна повлиять на пространственное расположение целой планеты. Пусть не такой большой, как две ближайшие, но все же и не астероида мороженого.

Андрей с трудом оторвался от обзорного экрана.

Включил переговорное устройство.

На экране терминала появилась озабоченная физиономия Артура.

— Ща-а-ас… — сказал он. И Андрей еще добрую минуту наблюдал только его затылок, потом и тот пропал из поля зрения.

На экране появилась Барбара.

— Что там у вас происходит? — теряя терпение, спросил Андрей.

— А вы ничего не замечаете?

Андрей опять глянул на обзорный экран. Вид толстого, остроносого, но округлого в плоскости, треугольника, пронзившего мутный белесый шар, совершенно не изменился.

— Визуально нет, — сказал он, — а что случилось?

— Растет напряженность внешнего электромагнитного поля, — бросила Барбара, искоса поглядывая на пульт управления, возле которого «колдовал» Артур.

В рубку быстро вошел Гущин. Ему все-таки удалось убедить Совет в том, что он лично должен возглавить завершающую стадию операции «Переход». Кивнув Барбаре, он то ли спросил, то ли констатировал свершившийся факт:

— Начинается…

Барбара выразительно пожала плечами.

— Дай-ка мне Артура.

На этот раз Артур появился почти мгновенно: вот что значит — начальство вызывает.

— Так, хватит у пульта суетиться, — повелительно сказал Гущин. — Немедленно полезайте в гравитационные компенсаторы. Все, что необходимо, автоматика сама измерит и запишет.

Гравитационный компенсатор, как и сам корабль, тоже был новейшей, секретной, еще не прошедшей весь положенный комплекс испытаний разработкой одного из подчиняющихся только Совету Безопасности предприятий оборонно-космического комплекса. Питаясь от главного генератора корабля, он позволял экипажу выдерживать перегрузки, на порядок превосходящие допустимые нормы.

Гущин включил общий вызов и, не дожидаясь всех подтверждений, объявил:

— Внимание! Всем кораблям, задействованным в операции «Переход», готовность ноль. Вариант — наблюдение.

Всего в зоне «эксперимента» присутствовало одиннадцать пилотируемых кораблей, из которых шесть — новейшие боевые аппараты класса «Супер-Стелс», на одном из них, проткнувшем мордой загадочный объект, и находились Артур с Барбарой. Остальные корабли были обыкновенными галактическими разведчиками, увешанными дополнительной научной аппаратурой.

Помимо прочих достоинств, касающихся энерговооруженности, надежности, скорости и прочности, корабли класса «Супер-Стелс» обладали еще двумя главными отличительными особенностями. Первая определялась самим названием класса и, следовательно, обеспечивала кораблю полную «невидимость» почти во всех диапазонах электромагнитных и гравитационных волн. Идея устройства была не нова и с переменным успехом использовалась и раньше, но только теперь удалось добиться достаточно качественного ее исполнения. В итоге корабль, находящийся в этом режиме, не создавал никаких помех для прохождения почти любых волновых излучений и, следовательно, оставался невидим, как визуально, так и для большинства пространственных сканеров.

Второе и в данной ситуации не менее существенное достоинство — это наличие направленного гравитационного излучателя, а грубо говоря — гравитационной пушки. Она позволяла осуществлять локальное гравитационное воздействие на объекты, удаленные на тысячи километров. Вот на это «второе достоинство» и возлагалась главная надежда, если Переход вдруг надумает направиться обратно к Земле.

Поэтому-то Гущин и добился разрешения лично возглавить завершающий этап операции. Конечно, шести кораблей могло оказаться недостаточно для сдерживания этого «энергетического монстра», но больше у землян просто не было.