Звездное качество - Дженнифер Холл

Габриэль злорадно прокомментировала:

— А пятьдесят процентов от того, что ты имеешь, — это ноль. К моим деньгам ты рук не прикладывал.

— К нашим деньгам, — поправил Харрисон.

— Продолжай мечтать, — фыркнула Габриэль. — Папа лично займется этим, чтобы убедить тебя уйти с тем, с чем ты сюда пришел, — с пустыми руками. Только подумать: я считала, что у тебя талант, считала тебя гением. А вместо этого ты оказался бахвалом.

Харрисон схватил Габриэль за руку, крепко ее сжав.

— Ты разрушила мой талант, нависая надо мной как хищник, всовывая нос в мои сценарии и разбивая их в пух и прах, не думая об этом. Тебе казалось, что они недостаточно хороши. Ты. Ты и только ты! Все, о чем ты думала, находясь в браке, так это только о себе. Ты никогда не любила меня, и тебя никогда не волновало, что я пишу, за исключением того, что как-то помогло бы в твоей карьере.

— Отпусти мою руку, — требовательно сказала Габриэль, сжав зубы.

— Ты уничтожила мой талант, убила мой творческий огонь, — тряс ее Харрисон. — Ты продолжала держать мена только для одной роли!

Габриэль пыталась освободить руку, но хватка Харрисона стала еще крепче. Он продолжал трясти ее еще сильнее. В его глазах сверкала ненависть и чувствовалось, что он потерял над собой контроль.

— Снова и снова я старался переделывать и переделывать то, что писал, сомневаясь в себе, спрашивая себя, теряя то, что так когда-то любил. Ты разрушила меня — с силой швырнув ее на пол, он отошел от нее. — Я не позволю тебе так просто уйти…

— Мне легче умереть, чем дать тебе хоть один цент из моих денег, бранилась она.

— А это можно легко устроить. Габриэль мрачно посмотрела на Харрисона, вставая на ноги и поправляя пеньюар.

— Ты мне угрожаешь?

— Зачем мне это?

— Потому что ты несчастный, — и она залилась горловым смехом, который сметал все. — Ты слишком привык к хорошим вещам и не смажешь жить без этого.

— А я и не собираюсь жить без них.

— Подумай еще, — заявила она, и в голосе ее слышалась мертвая хватка. Сегодня твоя последняя ночь под крышей этого дома… Советую тебе упаковывать свои вещи. Папа вернется со мной вместе, и мне не хотелось бы даже подумать, что произойдет, если он обнаружит тебя здесь.

— Если ты думаешь, что этим отделаешься, ты безумна! — кричал Харрисон вслед уходящей Габриэль. — Я не собираюсь все это так бросить. Тебе придется заплатить!

— Дорогой, я здесь! — воскликнула Ванесса Вут, как только Дэниэл открыл дверцу ее черного длинного лимузина.

Он уселся на мягкое сиденье и окинул ее внимательным взглядом.

— Выглядишь так же великолепно, как и всегда.

— Льстец! — Ванесса поцеловала Дэниэла в обе щеки. — Мне очень тебя не хватало.

Красивое и мужественное лицо Дэниэла озарилось улыбкой.

— Мне тоже. Итак, ты хочешь открыть какую-то тайну? Тебя не было целых восемь месяцев, и за это время ни одного письма и звонка. Куда ты исчезла и почему?

— Мы поговорим об этом, дорогой, через минуту, — пообещала Ванесса. Ее голубые глаза таинственно блестели. Она достала бутылку охлажденного шампанского. — Сначала тост.

Пробка с хлопком отлетела, и пенящееся шампанское тонкой струйкой ударило вверх, образовав белую пену. Ванесса быстро наполнила два бокала, передавая один Дэниэлу.

— За «Долгую дорогу домой». Пусть фильм принесет тебе только хорошее, несмотря на то, что ты будешь сниматься вместе с Дианой Хэллоуэй…

— Я рад, что ничего не изменилось в наших отношениях.

Ванесса слегка прикоснулась своим бокалом к бокалу Дэннэяа, перед тем как отпить искрящуюся влагу.

— Ты знаешь, как я презираю эту женщину.

— Да и я не отношу себя к ее ярым поклонникам. Ванесса отбросила назад свои гладкие светлые густые волосы, прядь которых упала ей на глаз.

— Дорогая Диана, о, она будет в ярости, увидев меня сегодня вечером. В конце концов, это ее вечер.

— Украсть у нее блеск всегда доставляло тебе удовольствие.

— Да! — восторженно согласилась Ванесса. — И сегодняшний вечер не будет исключением. У меня есть новость, которая разорвется, как бомба!

— Если я не ошибаюсь, она имеет отношение к твоему длительному отсутствию? — спросил Дэниэл осторожно.

Ванесса, поправив роскошное вечернее платье, чтобы не помялось, зорко посмотрела на него.

Я никогда не сомневалась в твоих способностях. Ты очень быстро приходишь к правильному заключению.

Вполне достаточно, чтобы заподозрить. Где ты была?

На вилле в Алжире.

Алжире? удивился Дэниэл. Что ты там делала?

Писала, — просто ответила Ванесса, хотя глаза ее блестели от возбуждения.

Я и не знал, что у тебя есть желание написать роман.

Ванесса хитро улыбнулась Дэниэлу.

Дорогой, а кто здесь ведет речь о написании романа?

Его глаза расширились сквозь призму бокала с шампанским.

— Ты хочешь сказать?..

— Да! — промурлыкала Ванесса. — Разве это не мило? Я написала свою биографию!

— Ванесса, ты облила грязью?.. — спросил Дэниэл, озорно посмотрев на нее.

Она утвердительно тряхнула копной густых волос.

— Мне нравится этот уверенный тон в твоем голосе. Разумеется! Я включила только правдивые подробности.

Дэниэл, не удержавшись, спросил: — Можно узнать, кто упоминается в твоем жизнеописании?

— Ты это так же хорошо знаешь, как и я, — с сердитой ноткой в голосе сказала Ванесса, шаловливо шлепнув его. — Только Диана Хэллоуэй.

— Думаю, это ей не понравится.

Глаза Ванессы жестко блеснули.

— А кого это волнует? Пришло время показать настоящую Диану. Эта сука одурачивала всех годами. Я все о ней узнала.

— Каким образом?

— Помнишь Айрис Ларсон?

— Ангел мой, кто не знает Айрис Ларсон? Ванесса печально кивнула головой.

— Она была моей близкой подругой! А ты знаешь, что она забеременела от Эдама Стодарта?

Глаза Дэниэла стали круглыми от потрясающей новости.

— Что? Ты уверена в этом?

— Абсолютно. Хотя никто, кроме меня, не знал о беременности Айрис. Когда я спросила, кто отец ребенка, она призналась, что Эдам, и сказала, что, несмотря на беременность Дианы, он собирался оставить ее ради Айрис.

— Что случилось с ребенком?

— Он родился мертвым, и Айрис впала в глубокую депрессию. Но Диане и этого показалось мало. Она послала Айрис черный чепчик с пинетками и фотографией Келли. По ночам она звонила Айрис и проигрывала записанный на пленку плач ребенка…

Дэниэл никак не мог прийти в себя.

— Ты это знаешь совершенно точно?