Границы между нами - Татьяна Игнатенко

руль. Они загнали машину во двор, подождали, пока отец выгонит свой автомобиль из гаража, и заехали внутрь.

Отец Дэна приказал ждать, пока он закроет ворота. Рамиль, Алиса и Дэн все еще оставались в машине, когда двери опустились и в гараже наступила полная тьма. Через несколько минут слева открылась другая дверь, ведущая в помещение прямо из дома. Оттуда внутрь проник свет, и к ним вышел мистер Вилсон.

— Заносите своего друга в гостиную, — велел он.

Дэн и Алиса осторожно подхватили Рамиля и занесли в дом. Мистер Вилсон показал куда уложить больного и присел около него прямо на корточки. Несмотря на свой возраст, он был достаточно бодр и быстр. Отец Дэна внимательно осмотрел раны Рамиля, приподнял его веки и заглянул в глаза. Ощупал грудь, живот и конечности.

— Да чтоб вас, — тихо выругался он. — Искалечили молодого парня ни про что…

— Что? — переспросила Алиса.

— Ничего хорошего, говорю, — уже громче ответил мужчина. — Совсем плох ваш друг.

— Но ведь он выживет? Скажите!

— Выжить-то выживет. Такие практически не умирают. При поддержке, разумеется. Но сколько времени займет восстановление, сказать сложно. Порой лучше умереть, чем пройти через все, что ему предстоит.

— Ему будет очень больно? — закусив губу, спросила Алиса. Ее сердце разрывалось от чувства вины, что все это сейчас ее друг переживает из-за нее.

Отец Дэна хмыкнул, но не ответил. Очевидно, что восстановление Рамиля будет действительно очень болезненным. Тем не менее Алиса старалась успокаивать себе мыслями, что без медицинской поддержки, лежа на голом полу барака в Квартале Мертвых, Рамиля бы точно не ждала лучшая участь, чем здесь.

Мистер Вилсон встал на ноги и направился в сторону кресла. Дэн остановил его на полпути, взяв за плечо и лишь слегка повернув голову в его сторону. Глаза Дэна смотрели в пол, но не на старика.

— Отец. Спасибо, — было заметно, что Дэну с трудом даются эти слова, но он все же их выдавил из себя.

Мистер Вилсон тяжело выдохнул, опустил голову на руки, но тут же встряхнулся.

— Сын, что бы ни случилось, я рад, что ты приехал. Так что это тебе спасибо, что хоть и в такой… — мистер Вилсон посмотрел на Рамиля, — нелепой ситуации, ты все же вспомнил про меня.

Повисла неловкая пауза. Дэн сглотнул.

— Ты позволишь нам остаться у тебя на какое-то время? Нам нужно привести себя в порядок и выспаться.

Отец Дэна грустно вздохнул и похлопал сына по плечу. После этого он прошел вглубь комнаты и сел в кресло. Мужчина широко расставил колени, оперся на них локтями, опустил ладони вниз и взглянул на Дэна.

— Сынок, если ты забыл — то это и твой дом. Был и всегда будет. И ты можешь пробыть здесь столько, сколько тебе нужно. Я сейчас поставлю капельницу вашему другу, сделаю пару уколов. А вы пока располагайтесь. Примите душ. Пахнет от вас, однако, — наконец-то мистер Вилсон улыбнулся своей той самой, знакомой Алисе, добродушной улыбкой. — Честно говоря, как от помойки.

Дэн и Алиса переглянулись с усмешкой. Они и сами понимали, что после Квартала Мертвых им не мешало бы переодеться и хорошенько вымыться.

Дэн снова подошел к отцу, присел около него и они обменялись рукопожатием. Отец обнял сына.

— Я видел маму, — сказал Дэн.

— И как она? — стараясь быть равнодушным, спросил мистер Вилсон, хотя и было заметно, что эта новость его взволновала. — Как ее дела?

— Мы были несколько не в той ситуации, чтобы вести душевные беседы. Но выглядит она здравствующей.

Мистер Вилсон снова глубоко вздохнул и покачал головой.

— Тебе не к лицу сарказм и ирония, сын. Тем более, когда речь идет о матери. Что бы она не сотворила в своей жизни, она все же твоя ма…

— Давай обсудим это позже, — перебил его Дэн. — Я покажу Алисе дом.

— Отдохните. Я пока займусь вашим другом.

* * *

Утром Дэн сидел на кухне отца. Высокий стол и барные стулья, яркий свет из большого окна и легкая вибрация холодильника — все это было болезненным напоминанием, что так он когда-то жил. Нельзя сказать, что это была плохая жизнь. Она была обычной, да, со своими взлетами и падениями, но достаточно стабильной — а ведь очень многие именно этого и ищут. Но все вокруг тогда претило Дэну. У него не было цели, не было смысла просыпаться по утрам, а близкие люди занимались тем, что противоречило его принципам. И только сейчас, когда его жизнь оказалась на тонкой грани, Дэн наконец почувствовал ее вкус. Ему было важнее, пусть и висеть над пропастью, но при этом быть борцом за правду, чем оказываться заложником навязанной выдуманными правилами жизни.

Дэн крутил в руках монету — ту самую, которую ему всучила странная женщина в Квартале Мертвых. Стоит ли спрашивать у отца, видел ли он когда-нибудь подобное? Хотя он все равно отмахнется, даже если что-то знает. Он всегда так делал — не считал Дэна за взрослого, и не любил с ним разговаривать на серьезные темы. Неудивительно, что они стали так далеки.

Наконец, сверху по деревянной лестнице спустилась Алиса, и отвлекла Дэна от мысленных терзаний. Она выглядела выспавшейся и расслабленной — цвет лица выровнялся, а глаза уже не бегали в нервном напряжении. Дэн засмотрелся на ее голые коленки, но успел отвести глаза до того, как Алиса это заметила.

Девушка собрала пышные рыжие волосы в хвост на затылке и радовалась свежести, которую подарил ей душ — уже несколько дней она даже зубы не чистила, что сильно беспокоило ее. Вздумай Дэн ее еще раз поцеловать, это стало бы настоящим фиаско. Хотя мечтать о поцелуях больше не приходилось — Дэн не спешил проявлять чувства к ней, только обычную человеческую заботу, не больше. Вот и сейчас — он лишь подвинул сахарницу поближе к Алисе, но кроме «доброе утро», больше не сказал ни слова.

Алиса сидела за столом в длинной светло-серой футболке Дэна и его широких баскетбольных шортах, которые остались здесь еще со времен, когда он жил у отца. Она подвернула длинные штанины, чтобы не утонуть в них, что заставило Дэна улыбнуться — в этом доме и раньше бывали девушки, но никто кроме него не носил его огромную одежду. Голыми ступнями Алиса опиралась на ножку барного стула. Копну волос она небрежно перекинула на левую сторону. Алиса задумчиво помешивала молоко в кофе, следя за линиями, которые ложка рисует в горячем напитке. Дэн сидел на противоположной стороне стола, немного правее и пил