Мороз по коже. 22 уютных святочных детектива от авторов мастер-курса Татьяны Гармаш-Роффе - Янина Олеговна Корбут

Получив новые сведения, Егор решил наведаться к подруге Пети, Вале.

Мать Вали как раз была во дворе и кормила собаку. Поздоровавшись, он попросил разрешения поговорить с ее дочерью и несколько минут ждал, пока женщина посадит беснующегося пса на цепь, после чего они вошли в дом.

На окрик матери Валя выглянула в просвет между лестницами на втором этаже. Егору показалось, что по лицу девочки пробежал испуг, но она тут же выпрямилась и натянуто поздоровалась.

Он поднялся по широкой деревянной лестнице, где возле двери в свою комнату его ждала Валя. На вид ей было лет пятнадцать. Светловолосая и худенькая, она нервно теребила подол домашнего платья и с тревогой смотрела на участкового.

— Валя, я хотел задать тебе вопрос, — начал он, когда сел на предложенный ему стул, решая, как лучше задать свой вопрос. Если девочка до сих пор ничего не рассказала следствию, она либо ничего не знает — что вряд ли, судя по ее встревоженному лицу — либо боится. — Валя, я знаю, Петя оставил тебе кое-что на хранение, — он сделал паузу, давая девочке возможность отреагировать на его слова. Она уперла руки в матрас и, напряглась, словно готовая в любой момент бежать. На лице ее поселилось выражение тихой решимости.

— Ничего у меня нет, — выпалила она. — Слышите? Мы с Петькой, занимались химией. Он обещал меня подтянуть по предмету.

Чем дольше Егор молчал, тем сильнее нервничала Валя. Теперь он был уверен: если она и не знает кто убил ее друга, то почему — знает точно.

— Успокойся, — строго сказал он. — Я знаю, ты боишься того, кто убил Петю. Но если ты не отдашь мне то, что Петя передал тебе на хранение, я не смогу арестовать их и защитить тебя.

Валя молча потупила взгляд. Егор не торопил ее. Сейчас поможет только здравый смысл девочки, больше ничего.

— Вы точно сможете меня защитить? — она подняла глаза на участкового и пристально посмотрела.

Егор со всей серьезностью дал ей свое слово, и девочка поднялась на ноги, открыла большой платяной шкаф, встала на нижнюю полку и, подтянувшись на одной руке, запустила свободную руку под гору белья. Через мгновение она вернулась на место с небольшой жестяной коробкой.

— Вот, — она протянула коробку Егору и присела на самый край кровати, наблюдая за ним.

Он открыл коробку. В ней лежали какие-то бумажки, пара пузырьков. Один с белой жидкостью — видимо, образец паленой водки, другой — с красной, скорее всего, кровь Васьки косого. На бумагах в произвольной форме был составлен токсикологический отчет и анализ крови.

— Петька давно за ними следил, а когда Васька с перепоя умер, пока ждали полицию из области, он взял анализ крови и одну из бутылок, что валялись в его голубятне. Это ведь Петя его нашел и в полицию позвонил, — сбивчиво объяснила Валя. — Да, вот. — Она отодвинула тумбочку от окна и вытащила полиэтиленовый пакет с пустой бутылкой. — На ней их отпечатки, — пояснила она, протягивая пакет Егору. — Они через Людку, продавщицу «Минимаркета» паленку толкают. А как вы узнали, что Егор мне улики оставил? — с любопытством спросила Валя.

— Я просто предположил. Сначала, когда я обнаружил у Пети левые деньги, подумал, что он промышлял воровством. Но смерть дурачка натолкнула меня на мысль, что Петя что-то узнал и стал шантажировать злоумышленников. Он понимал, что рискует, а значит должен был кому-то довериться на случай, если с ним что-то случится, — пояснил он.

Первым делом, вернувшись к себе, Егор набрал номер майора Коломееца. В двух словах обрисовав ситуацию, он прыгнул в свои старенькие жигули и уже через полчаса снова сидел в кабинете майора. В дверь вошел его знакомец Петров, и забрал переданные Егором улики.

За магазином, где работала Люда, было организовано круглосуточное наблюдение, а через два дня злоумышленников взяли при передаче новой партии палёного алкоголя.

Когда Люда узнала от следователя, что была не единственной продавщицей в районе, удостоившейся внимания богатого кавалера, с рвением, присущим обиженной женщине, сдала своих подельников.

В багажнике машины одного из членов банды была обнаружена монтировка с плохо затертыми следами крови Пети — та самая, которой его ударили, прежде чем посадить в Катасоновский трактор. Видимо, злоумышленники были так уверены в том, что преступление спишут на Сашу Катасонова или несчастный случай, что не удосужились от нее избавиться.

— Однако, Шелест. Не ошибся я в тебе. И ведь за какой пустяк зацепился — кроссовки. Молодец! — майор пожал Егору руку и протянул ему грамоту, подписанную аж губернатором области.

Егор поборол внезапную неловкость и сдержано кивнул.

Нара Вильсон

Святочное гадание

Хороша ярмарка на Полтавщине. С раннего утра стекается народ с окружных селений на хутор Васильки. Кто спешит купить кобылку, кто пряников или бубликов, головку сахара к самовару, а кому и в радость расписные горшки, поварешки.

Бывает, между рядами лавок слоняются подгулявшие парни. Всё скуки ради, чтобы себя показать и на других посмотреть. Праздных повес видно издалека по вальяжной походке, по яркой одёжке. В парусинных шароварах, красных сапогах, да с шапками набекрень прохаживаются они без дела. В разноголосом говоре торгашей, мычании коров, крике гусей, в лихом песнопении цыган и громкой брани пестрой толпы, сверлят они озорными глазами красных девушек. Молодецки подперши бока, улыбаются во весь рот, подмигивают тем, кто приглянулся.

— Ай, да гарная дивчина! — кричит один из них вдогонку деревенской красавице с огненными очами в цветистом платке.

— Ну и дурень же ты, — осаждает смельчака угрюмый отец красавицы, что семенит за ней следом, — Развелось вас тут ротозеев. Чтоб вы пропали!

Молодёжь толкается, глядит дерзко, посмеивается над стариком.

— Будет вам, любезнейший, не ругайтесь.

Старик сплевывает и ворчит гневно:

— Тьфу, ты дьявол, иди стороной!

Хохот раздается на всю ярмарку. Сколько хуторянам веселья от этих перебранок, сколько разговоров и пересудов.

Вот и в эти дни перед Рождеством тысяча восемьсот… бог ведает какого точно года к дьяку Васильковской церкви Никодиму Савельевичу приехал в гости племянник. Тимофей или по-свойски Тимошка сызмальства знал грамоту. Посему весьма преуспел в духовной семинарии при Вознесенском монастыре, постигая риторику, философию и разные книжные премудрости. Отличался он даром красноречия, хитро и мудрёно рассказывал истории, совсем как в печатных книжках. Сам войсковой писарь однажды мимоходом отозвался о нём с похвалой. И то сказать, Тимошка — хлопец смышленый, ученого вида, не зря, что в круглых очках. Только чуток лопоухий, да ростом не вышел.

Дьяк