Ложные убеждения - Ева Романова

как бы мне ни хотелось сделать вам больно, но вы все-таки мой начальник, поэтому предупреждаю — я сейчас буду обрабатывать скулу, там ссадина, будет щипать, — с легким нажимом говорит Маша. Злость так и исходит от нее шлейфом распространяясь по всему кабинету.

Ухмыляюсь. В ответ на это помощница резко прикладывает к ране щедро политый перекисью ватный тампон. Вот тут я начинаю шипеть, подпевая своей ноздре.

— Так вам и надо, — шепотом говорит Мария, но противореча своим же словам бережно и невесомо обрабатывает ссадину, периодически дуя.

— Ты слишком добра к нему, я бы всей упаковкой ваты с перекисью ему в лицо прописал, — хохочет Серый, который уже явно отошел от произошедшего.

— Ты и так уже в лицо прописал, думаю на сегодня хватит, — осуждающе выдала Маша, выходя с аптечкой из кабинета.

Я присвистнул:

— Вот и первая ссора голубков.

— Марк, еще раз и я тебе нос сломаю, обещаю, — угрожающе тихо цедит бритоголовый, смотря на меня исподлобья.

— Ладно, ладно. Живите спокойно, так уж и быть, — теперь хохочу я.

Кто бы знал, что мой воинствующий друг окажется подкаблучником.

Раздается щелчок интеркома:

— Марк Вячеславович, Вячеслав Владимирович вызывает вас к себе. Вместе с Сергеем.

А вот и он. Родной палач соизволил провести экзекуцию. Как всегда вовремя. Чувствует, зараза, когда вызывать надо. Видимо кровушкой запахло, почуял. Мое побитое лицо только усугубит напряженность разговора. Отец ведь на кровь, как бык на красную тряпку реагирует. Благо буду не один, хоть на Серого переключаться сможет.

Глава 40

По пути на ковер, Мария впихивает мне таблетку болеутоляющего со стаканом воды. В знак благодарности мотаю головой и выпив лекарство, иду дальше по коридору. Подходим с Сергеем твердым шагом к двери и переглядываемся. Уверенно киваю ему и открываю дверь. Отец, как всегда, сидит за своим столом в отвратительного цвета вельветовом пиджаке, не понятно откуда у него такой убогий стиль взялся, и курит сигару, перелистывая газету. Прямо таки уверен, что он специально перед нашим приходом подготовился и принял пафосный вид.

Мы заходим вглубь кабинета и отец тут же отрывается от занимающей его статьи. Прожигающим взглядом смотрит то на меня, то на Серого и прищуривается, заметив мое разукрашенное лицо.

— Ну что, братцы, нагулялись? В мафиози наигрались? Бандиты недоделанные.

Отец откидывается на спинку кресла и делает очередную затяжку, выпуская кольцами дым кубинской сигары. Стоим с Серым как по стойке смирно и не говорим ничего. Знаем, что провоцирует нас специально. Не в первый раз проходим через это. Ждем, когда продолжит свой монолог.

— Я вас обоих растил не для того, чтобы вы ерундой занимались и лажали постоянно. Какого черта вы допустили похищение девушки? А если бы что-то случилось? Если бы не получилось замять дело? У девушки гражданство другой страны! Это стало бы международным скандалом! А во главе всего этого мой сын, мой банк! — говорит четко, разжевывая каждое слово, а у самого глаза кровью от ярости наливаются, — Кстати о девчонке, ты чем блять думал, когда первой попавшейся предложение делал? Как посмотрят на то, что сын Вячеслава Андрианова, спонсора правящей партии страны, женится на иностранке? Что будут о нашей семье говорить патриоты?!

— Но она родилась здесь и у нее двойное гражданство, — прерываю его, даже не задавая вопрос, как он об этом узнал. Не сомневаюсь, что у него есть досье на каждую шлюху, которую я когда-либо трахал. За ним не заржавеет. Отец любит держать все под своим контролем.

— Тем более! Она значит предательница Родины! Это еще хуже, чем если бы ты просто выбрал зарубежную дырку! — ударяет по столу ладонью и пристально смотрит на меня, прожигая в моем лбу дырку.

Вздыхаю через нос и сжимаю кулаки до боли в костяшках, так, что они начинают хрустеть.

— Не переживай за это, отец. Я сделал все, чтобы она даже выехать из страны не посмела и осталась здесь. Если надо будет, то я заставлю ее отказаться от гражданства чужой страны.

Вячеслав неожиданно усмехается. Его глаза заблестели каким-то странным, чуждым мне огоньком. Что это? Гордость? Он никогда даже мимолетным жестом не показывал мне своих чувств. Скорее делал это поступками. Как например, когда доверил возглавить свое самое дорогое детище. Это был лучший и самый счастливый день в моей жизни! Тогда мне показалось, что я даже ощущал исходящую от него отцовскую любовь. Если она конечно же вообще существует.

— Отлично, с этим разобрались. По поводу филиала и похищения: на Богатыревых у меня припасена нужная информация. Ее будет достаточно, чтобы разобраться с этой семейкой раз и навсегда. Давно надо было это сделать, — Вячеслав подливает себе коньяка и держа бокал за коротенькую ножку, поднес к носу, чтобы втянуть аромат янтарной жидкости. Затем делает небольшой глоток и смакует вкус на губах.

Все это время мы стоим с Серым, как солдаты перед командиром, не смея шелохнуться. Сканирую отца, пытаясь как робот считать его настроение. Сидит в кресле спокойно и пьет свой любимый напиток. Перебесился значит уже. Либо затишье перед бурей. Одно из двух.

— Вы оба молодцы, что оперативно разобрались с ЧП в этом проклятом филиале, — неожиданно говорит он, что у нас обоих глаза округляются.

Похвала от самого Вячеслава Андрианова! Метеорит явно скоро расколет Землю на миллиард маленьких кусочков и микрочастиц. Серый заметно напрягается, когда понимает, что сказанные им до этого слова не подтверждаются и Вячеслав поддерживает предпринятые нами шаги. Так-то, дружище, я же говорил, что