Призрак с хорошей родословной - Дарья Калинина

— Откуда? Узнал, — пожала плечами Любима. — Не так это уж было и трудно. Разумеется, он помнил, где оставил моего ребенка. А выяснив, что никто к ним не поступал, он понял, что ребенок попал в руки кого-то из сотрудников. Выяснить, кто дежурил в ту ночь, тоже не составило особого труда. В том детском доме в отделе кадров работает настоящая церберша. Она знала про всех сотрудников всю подноготную. И она же рассказала про двух одиноких женщин — сестер, одна из которых работала в их детском доме, а у другой внезапно появился внебрачный ребенок. Выяснить адрес этой женщины и вовсе было просто.

— Мы знаем, — кивнула Мариша. — А что было потом? После того, как вы навестили вашего сына?

— Потом Георг дал мне паспорт на мое имя, немного денег и билет до Питера. И сказал, что я должна вернуться к своим родным.

— А почему вы не могли остаться с ним?

— У него уже была семья. Дети. Из-за меня он не хотел ничего менять. Только ради нашего прошлого он помог мне, когда я очень нуждалась в помощи. Но я поняла, что не могу претендовать на что-то большее. Поняла и без слов.

— А почему вы сказали милиции, когда началось следствие по розыску вашего сына, что человека, укравшего Мишу и приходившего к вам на квартиру в Евпатории, звали Анатолием?

— А как вы сами думаете? — пожала плечами Любима. — Может быть, я должна была еще сказать, что я сама просила его похитить моего ребенка? Разумеется, я выгораживала его как могла. Да я и в самом деле немного знала о Георге. Я влюбилась в него как кошка. С Виктором у меня никогда ничего подобного не было. И мне казалось, что и Георг отвечает мне взаимностью. Но… Но, как выяснилось спустя двадцать лет, его чувства проверку столь длительной разлукой не выдержали. Но у меня нет к нему претензий. Он все сделал, как я его просила.

— Но это же глупо подкидывать ребенка в детский дом. Его бы там наверняка нашли, — сказала Мариша. — Ведь это недалеко от Евпатории. И подкидыша так просто не утаишь. То есть если бы сестра Надежды Сергеевны не надумала присвоить мальчика, то менты бы его точно нашли. И вернули бы вам.

— Как видите, мне повезло, — грустно улыбнулась Любима. — Хотя еще и неизвестно, что понимать под везением.

И она замолчала, видимо, возвращаясь мыслями к тем далеким дням, когда сама она была еще очень молода, а рядом с ней был любящий ее мужчина.

— Значит, его звали Георг? — спросила у нее Мариша.

— Да, — кивнула Любима, и глаза ее подернулись поволокой. — Боже мой, а ведь все могло быть совсем иначе. Если бы не та дурацкая случайность на дороге, если бы меня не сбила машина, если бы я не потеряла память, если бы… Да что там говорить! Прошлого не вернешь! У Георга теперь своя жизнь, и я не могу ничего изменить.

— И, расставшись с Георгом, вы вернулись к Виктору?

— А куда мне было деваться? — спросила Любима. — Я рассудила, что в конце концов он мой муж. И хотя мы были в разлуке столько лет, но ведь это не по своей воле, так уж сложились обстоятельства. И Георг сказал, что Виктор должен позаботиться обо мне. Хотя бы первое время. В общем, я приехала в Питер, как и рекомендовал мне мой друг, и пришла к Виктору, ни на что особо не надеясь. После того как меня бросил мужчина, который клялся мне в вечной любви, я уже не особо верила, что Виктор меня примет. И клянусь вам, я хотела всего лишь просить его о помощи на первое время. У меня ведь действительно ничего не осталось из того, чем я обладала в прошлой жизни. Ни квартиры, ни работы, ни даже подлинных документов. А тех денег, которые дал мне мой бывший друг, хватило бы только на месяц очень скромной жизни. Пришла, и… и все вдруг вернулось, словно и не было этих лет разлуки. Мы неожиданно вновь почувствовали себя молодыми и безоглядно влюбленными друг в друга.

Любима закончила свой рассказ. Глаза у нее увлажнились, и в них появилось какое-то странное выражение, которое мы приняли за сентиментальность.

— А почему вы не обратились за помощью к своим родителям? — спросила Катя. — К своим родственникам в конце концов?

— Разве я вам не сказала? — удивилась Любима. — Мои родители умерли еще до того, как я вышла замуж за Виктора. Ту квартиру, которая осталась после них, мы с Виктором обменяли на жилье, где он и живет сейчас. Так что, выгони он меня, мне даже голову было бы негде преклонить.

— Очень опасно исчезать из жизни мужчины, — подтвердила Катька. — Тут же появится какая-нибудь юная соискательница и застолбит участок.

— Вот именно, — кивнула Любима. — Теперь я удовлетворила ваше любопытство? Вы оставите меня наконец в покое?

— Пожалуйста, — пробормотала Мариша.

И Любима, гордо выпрямив спину, удалилась прочь, поспешив к своему мужу, который как раз начал проявлять беспокойство по поводу ее отлучки.

— Как он ее обожает! — с легкой завистью вздохнула Катька. — Ни минуты без нее прожить не может. Видать, исстрадался в разлуке, бедняга.

— Сволочь он, — отозвалась Мариша и, когда мы удивленно посмотрели на нее, пояснила: — Теперь я понимаю, что он и не думал разыскивать пропавшего сына. Его очень даже устраивало, что мальчик пропал. Зачем ему больной сын? Вот красавица жена — дело другое. С такой не стыдно и на людях показаться.

— И она вокруг него хвостом метет, — заметила я. — Чисто лиса! Учитесь, девушки, как нужно с мужчинами обращаться, чтобы они вас и через двадцать лет приняли, и даже молодую жену ради вас прочь погнали. Высший класс!

— Я иду на реку! — крикнул нам Виктор. — Вернусь с уловом! Ждите!

И ушел вместе с резиновой надутой лодкой, снастями на сома и женой. Да, Любима, как и полагается преданной подруге, тоже отправилась с ним. А мы пошли будить Прапора и Женьку, которые сладко уснули после обеда.

— А может, и нам сходить на рыбалку? — предложил Прапор. — Все равно тут больше заняться нечем.

Определенный резон в его словах был.

— Впрочем, кто не хочет, может пополоть сорняки в огороде, тоже дело полезное, — продолжил Прапор.

И после этих слов последние сомнения насчет прелести рыбалки у всех улетучились. Мы с подругами мигом вспомнили, что Прапор так и не поймал еще сомов, обещанных нам всем еще живой Любкой в первый наш приезд в деревню.

— А нам очень хочется посмотреть, как ты вытащишь огромную рыбину! — льстиво глядя Прапору в глаза, сказала Катька. — Просто очень!

Нам с Маришей полоть чужой огород тоже вовсе не улыбалось, поэтому мы молча и быстро отправились за снастями, чтобы у Прапора просто не было другого выбора — взять нас с собой.

Глава 17

На реке было чудесно. К вечеру жара спала. Загорающие и купающиеся обитатели деревни расползлись по своим домам, поэтому на реке было пусто и тихо. А в прозрачном воздухе уже разливалась вечерняя прохлада.

— Пожалуй, для рыбалки мы уже поздновато собрались, — посмотрев на часы, заметил Женька. — Солнце уже зашло, а скоро уже и темнеть начнет. А самый клев был бы на закате.

Но мы с Маришей и Катькой все же размотали снасти своих удочек, нацепили приманку и уселись на небольшом обрыве, на котором росла огромная старая ива, наклонившаяся над водой почти горизонтально. Место нам понравилось. Тут было очень живописно. Ветви ивы почти доставали до воды, которая напоминала зеркало. Однако Прапор с Женькой оказались чужды красотам природы и ушли дальше, по их словам, там они приметили местечко, где должна была клевать крупная рыба.

Некоторое время мы с подругами сосредоточенно наблюдали за поплавками. Но рыба клевала вяло, видимо, Женька был прав, и вечерний клев уже закончился. Постепенно мы заскучали, а заскучав, принялись болтать. Но наши голоса так загадочно разносились над пустынной темнеющей рекой, что мы поневоле замолчали. Мы с Маришей время от времени еще обменивались репликами. А сидящая рядом со мной Катька совсем задремала. И вдруг ветви за нашими спинами неожиданно зашуршали, раздвинулись и оттуда появилась Любима.

— А я слышу, что вроде бы ваши голоса, — приветливо улыбнулась она. — И как улов?

Мы показали ей нескольких маленьких окуньков, которых уже собирались отпустить на волю. Такие они были крохотные.

— Вам нужно забраться на ствол дерева, — немного подумав, предложила Любима. — Кто-то из стариков хвастался, что поймал с этого дерева большущую щуку. И местные мальчишки всегда на этом дереве сидят.

Мы сопоставили риск и выгоду и пришли к решению, что ствол ивы выглядит достаточно крепким и надежным, чтобы выдержать нас троих. Любима осталась на берегу, а мы перебрались на дерево. Клев и в самом деле пошел веселей. В первую же минуту каждая из нас выловила по приличной рыбке, а Марише так и вовсе повезло — она выловила сразу двух. Окуня и маленькую щучку, по размерам, пожалуй, даже меньше окуня. Но тем не менее именно эта щучка и подтвердила слова Любимы, что они тут водятся.