Воплощённый. Падение рода (СИ) - "АлеХа"

Но самым интересным оказываются окрестности Екатеринбурга в измерении Плана Башни-Из-Слоновой-Кости. Энергия, вытягиваемая костяным двором через Катализатор мёртвого директора, притянула нас именно к Плану, Воплощённому Сухаревыми в Москве. При должном подходе Катализатор директора открывал доступ не только оттуда, но и туда.

В зоне возможного доступа мы увидели развалины огромного города, спрятанного среди отвесных скал на огромной высоте. И совсем недалеко от нас, у основания гор, приютивших этот город, были видны лагеря, возводимые гремлинами и големами.

— Город не мёртв! — однозначно заявляет мне сестра. В её голосе я слышу с трудом сдерживаемый восторг, — Его магия откликается на зов Хранителя. Его можно восстановить! Но для этого нужна прорва сил, ресурсов и магии.

От Лича я ощущаю одобрение этих слов.

Долина-Туманного-Предела никогда раньше не имела нескольких городов. Объединить несколько Планов — раньше такой уровень силы был для них недостижим. Сейчас он ещё менее достижим, но наличие под боком такого соблазна не могло оставить равнодушным ни Лича, ни мою сестру.

— Понятно, что от нас будет нужно Сухаревым, — спускаю я с небес на землю Маришку, — они тоже не успокоятся?

— Не Сухаревы, — отрицательно качает головой Маришка, — Этот город нужен лишь правителям иного Плана. Морозным Титанам. Они уже нацелились на восстановление этого города. Сухаревым он будет только во вред. Его восстановление высосет все ресурсы этого мира! Как хорошо, что мы узнали об этих развалинах именно сейчас.

Холодок неуверенности пробегает по спине. Опасно Воплощать Долину-Туманного-Предела, цепляя сразу столько Планов. Вклиниваясь в интересы стольких существ. Отдавливая кучу мозолей. Может, действительно, подождать пару дней, дать энергии стабилизироваться. Не пытаться откусить кусок больший, чем мы сможем проглотить?

— Брат! Ты трусишь? — изумление в голосе Маришки можно черпать ложкой, — Ты не трусил, когда бросался на Арену, спасая меня от Сухаревых! Не трусил, когда энергия рвала тебя на части! Ты не трусил, когда бросался под магию Ифрита!

Мне оставалось лишь усмехнуться.

В самом деле. Вслушиваясь в потребности Плана всё сильнее и сильнее, я понимал — то, что хочет сделать Маришка — единственно верное для Долины-Туманного-Предела действие. Костяному двору не нужен этот мир сам по себе. Этот мир не сделает его сильнее. Он не восстановит его магию, не возродит его существ. Даже жизненной силы миллиарда обычных людей не хватит, чтобы возродить полноценного Хранителя Долины-Туманного-Предела. Ещё одного Рыцаря Смерти, способного встать на защиту костяного двора с той стороны.

Долине-Туманного-Предела нужна жизненная сила всех тех, кто вторгся в этот мир, всех тех, кто впустил в себя их магию, кто продал им свою душу, свою суть, своё будущее. Всех, кто предпочёл приспособиться, нежели умереть.

С каждым днём эти Планы-вторженцы становятся сильнее, пожирая этот мир, переваривая его жителей, заглатывая его всё глубже и глубже.

О нас уже знают. Может быть, не совсем верно оценивают, но тут лучше исходить из худшего. А значит, нельзя осторожничать, иначе мы так и останемся позади всех. Слабее всех. И никогда уже мы не сможем выжечь эту скверну полностью!

Не успеваю я окончательно принять решение, как с Арены доносится крик боли, и я новыми органами чувств «вижу-слышу-ощущаю», как канал энергии, связывающий нас с Башней-Из-Слоновой-Кости, лопается, пытаясь лишить нас доступа к их «чёрному ходу».

Наивные. Канал, открытый Катализатором, был настолько мощным, что Маришке достаточно того, что уже попало в её руки.

Глазами Чумного Зомби вижу, как безголовое тело директора вспыхивает чёрным пламенем, и как такие же языки чёрного огня прожигают одежду беловласки. Она кричит, пытаясь стащить с себя амулет, ставший угрозой её жизни, но у неё не получается. Обожжённые руки плохо слушаются, кольчуга под платьем не поддаётся.

Отдаю команду и равнодушное и исполнительное чудовище одним движением разрывает на беловласке и кольчугу, и платье. Вторым движением поддевает горящий чёрным огнём небольшой амулет, срывает его и отбрасывает в сторону. Огромные руки зомби двигаются точно и чётко, и у девушки, кроме ожогов добавляется только пара царапин от чудовищных когтей и тяжелейшая моральная травма, выбивающая беловласку из сознания.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вот ведь твари, а? Родную кровь не пожалели! Заживо хотели сжечь такую красоту!

Поняв меня с полумысли, Маришка со смехом завершает ритуал.

Пространство снова вздрагивает, но уже совсем иначе.

Развалины замка Порядка осыпаются пеплом, уступая место Чёрной цитадели. Ажурные конструкции центрального строения Долины-Туманного-Предела словно продавливают реальность, проявляясь в этом мире и оживая в мире том. Следом за Чёрной цитаделью воплощается Хранилище мудрости. Я не вижу его глазами, оно скрыто за стеной, но ощущаю другими органами чувств. Плоский гексагональный фундамент из плотного и прочного чёрного базальта. Два первых уровня башни. Там, в ином мире эта башня имеет пять ярусов, но Воплощение даже двух из них — огромное достижение. Лаборатория остаётся там, я категорически против её появления здесь. Заряд магии ещё не иссяк и следом за Хранилищем мудрости воплощается Склеп скелетов.

Земля дрожит под ногами, когда магия компенсирует неточности синхронизации одновременно аж четырёх миров. Раскаты грома рокочущей волной прокатываются где-то вдали, и всё затихает.

Свершилось! Долина-Туманного-Предела Воплощена.

Зиккурат построен! Энергия Костяного двора ровным плотным потоком вливается в этот мир, изменяя его под себя. Изменяя всё вокруг. Всех вокруг.

Глава 23

Человек, нечасто бывающий в рабочем кабинете императора Российской Империи, или не обладающий цепкой памятью и внимательностью, не заметил бы в обстановке кабинета ничего необычного. Всё то же, что и было в прошлый раз. Тяжёлые тёмные шторы, создающие уютный полумрак. Массивная мебель, выполненная из различных ценных пород дерева, красивая, но не шикарная, скорее удобная, чем вычурная. Стулья с затейливыми спинками, на удивление удобными. Толстые ковры, в ворс которых нога утопает по щиколотку.

Всё как всегда.

Вельцин Витольд Генрихович часто бывал в рабочем кабинете императора Российской Империи, а также обладал цепкой памятью и на внимательность не жаловался. Поэтому для него в этом кабинете всё просто кричало о состоянии, в котором находится император.

Стол, стоящий в центре кабинета, был другой. Фактура дерева на задней стенке, форма резных ножек, отсутствие мелких царапин. Внимательный взгляд канцлера выхватывал детали, тренированный ум анализировал увиденное. Ковровое покрытие кабинета тоже отличалось. Его и так меняли каждые две недели, но последняя замена была не так давно. Плотные шторы на окнах тоже были новыми. Как и гардины. Как и большая часть деревянной мебели и панелей, закрывающих стены кабинета.

Уродливым пятном в практически идеально восстановленном кабинете выделялась стена с выжженной картой империи. Магическую многофункциональную интерактивную панель восстановить не так и просто. Такую в запасе не хранят, а на изготовление новой уйдёт месяц.

Сам император, сидящий за столом, выглядел старше своих лет. Постаревший, осунувшийся, с тёмными кругами под потускневшими глазами. Старик, тянущий ношу, которая ему уже не по плечу.

— Как такое могло случиться, Витольд Генрихович? — сухим, надтреснутым голосом поинтересовался император у вошедшего в кабинет канцлера.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Моя вина, — повинился канцлер, замирая со склонённой головой напротив сидящего за столом императора, — недоглядел! Готов ответить головой или, если будет ваша милость, разрешите исправить верной службой!

Витольд Генрихович надеялся только, что ярость, которую император выплеснул наружу, выжигая тут всё, не сожгла дотла саму душу императора. Что Василий Петрович Сухарев ещё не перегорел. Удары, обрушивающиеся на их надежду и опору, способны сломать любого.