Переписка - Рашид ад-дин

годы драгоценной жизни изучению различных богословских наук, поклонению творцу, служению его творениям и провел [их, следуя] руководству и наставлению людей добронравных и благочестивых. Люди, ищущие знаний, которые прибывают из [разных] сторон, наслаждаются накрытым столом пользы и бесподобными жемчужинами ожерелья его знаний. Величие его заслуг известно людям, воспринято жителями мира и не нуждается ни в описании, ни в излишних подробностях.

Поэтому мы поручили ему и вверили его благочестию и благонадежности преподавание в медресе Арзинджана, которую мы создали и построили на собственные средства. Мы назначили его мутавалли этого места, чтобы сообразно с совершенством его способностей он взялся за благоустройство и земледелие на [отданных] в пожизненный дар и завещанных в вакф [землях медресе]. Пусть он занимается [также] преподаванием законоведения, хадисов, комментария к Корану, основ правоведения, теологии и различных светских наук.

Вам[341] надлежит почитать его как наставника и мутавалли этого места. И пусть передадут в руки доверенных лиц мауланы завещанное этой [медресе] в вакф, чтобы доходы с него, согласно условиям завещателя, он расходовал бы [в соответствии] с пользой и интересами этого места.

Не допускайте упущения в почете и уважении, в почитании и в [оказании] почестей вышеупомянутому маулане |стр. 173| и не будьте небрежны в помощи ему и [в том, чтобы] сделать его счастливым.

Всем тем, кто учится и живет в медресе, также надлежит не преступать того, что он сочтет за благо, дабы стать достойными увеличения [его] благосклонности.

Мы определили, чтобы сын Джалал — да не оставит Аллах его своей заботой в течение всей его жизни! — ежегодно давал почтенному маулави в качестве идрара мула с седлом, 2 тысячи динаров арзинджанских акче, сто иракских харваров зерна и одну пару одежды, [подбитую] беличьим мехом, с верхом из суф-и мурабба’{308}. Каждому же из двадцати учеников, которые живут в этой медресе, и каждому из тех, кто получает содержание, пусть он каждый год (помимо назначенного нами для медресе) дает в виде идрара халат из суфа{309}, мерлушковую шкурку, два харвара зерна и сто динаров акче.

Относительно этих идраров мы написали указ из Большого дивана, [он] прибудет за печатью монгольских и таджикских эмиров, с алтун-тамгой государя и нашей ал-тамгой. На основании этого ежегодно, без отговорок и небрежности, пусть выдают упомянутые идрары из налоговых сумм Арзинджана и не требуют каждый год нового указа. И пусть дети их пользуются [идрарами] из поколения в поколение и из века в век. А всякий, кто это изменит, — будет проклят богом и обречен на гнев людской, [ибо сказано]: «А кто изменит это после того, как слышал, то грех будет только на тех, которые изменяют это. Поистине, Аллах слышащий, знающий»[342].

Хакимам и наибам этой стороны и особенно сыну Джалалу надлежит, как только они будут уведомлены об указе, перевести эти идрары, которые являются даром предвечного и милостыней вечного [бога], наличными деньгами из средств и налоговых сумм Арзинджана так, чтобы берат не возвратился{310}. А если возможно — выплатите из [полученного в виде] джизии{311} |стр. 174| и [того, что хранится в] байт ал-мале, поскольку это дозволенные [шариатом] деньги и [ничем] не запятнанное имущество{312}.

Уверены, что не будет допущено нарушения нашего приказа. Мир вам!

№ 32

ПИСЬМО, НАПИСАННОЕ ВЕСНОЙ К ШИРВАНШАХУ — ГОСУДАРЮ ШАБРАНА И ШЕМАХИ{313} — С ПРИГЛАШЕНИЕМ ЕГО В СОЗДАННЫЙ [РАШИД АД-ДИНОМ] САД ФАТХАБАД

В такое время года, когда [напоминающие] павлина деревья украшены колокольчиками цветов, а берег реки из-за [обилия] разноцветных роз и цветов [являет] образ райского сада, «где внизу текут реки»[343], соловьи вступили в поэтическое соревнование с соловьями, а фазаны [ведут] диспут с горлицами. От дуновения ветерка, напоенного ароматом нарцисса, обнимаются и лобзают [друг друга] ветви деревьев. Живительный воздух клонит [долу] зелень на берегу ручья, [ибо сказано]: «И сойдется голень с голенью»[344]. Благородный ирис говорит красноречивым языком: «Посмотри же на следы милости Аллаха: как Он оживляет землю после ее смерти!»[345]. Верный любви соловей идет но дороге любви. Стих:

Утренней порой, падая и спотыкаясь, брожу около розы,

Хотя тысяча колючек страдания вонзается в меня на каждом шагу.

Вода течет из проливающего [дождь] облака, и рассыпается мускус из сита воздуха; шелковые ковры разостлал фарраш восточного ветра, и природа, (словно] та, кто наряжает [к венцу], надела на [молодые] саженцы-невесты пестрый наряд и серебряные и золотые украшения, а [юная, как] девы, зелень показалась из-под чадры. |стр. 175| Маснави:

Вставай, потому что цветы разбили шатер в степи,

У ручья раскинули они алый шатер.

Вставай, потому что из-за прихода весны

В саду столько чудесных творений.

Вставай, потому что гиацинт наполнил свою полу цветами,

[И] весь цветник полон трелями соловья.

Вставай, потому что роза показала белую руку.

Вставай, потому что гиацинт показал длинную зимнюю ночь.

Вставай, потому что туча своей рассыпающей драгоценности дланью

Наполнила жемчугом [влаги] ладонь [лепестков] аргавана[346].

Вставай, потому что ирис красноречив

И ясно оказал — я украшение цветника.

Вставай, потому что голоса садовых фазанов

Подняли всем настроение.

Вставай, потому что соловей, [сидя] на цветке-минбаре,

Желает стать проповедником.

Вставай, чтобы рубиновым вином

Упорядочить начало веселья,

Вставай, чтобы в уединении радости и веселья

Мы могли целовать дочь винограда.

Из-за [всего] этого сердце страстно [желает быть] в саду, а душа стремится на луг, чтобы какое-то время мы [могли] посидеть на ковре удовольствия и пение и трели соловьев развеселили наше грустное сердце и нашу печальную душу. Надо, чтобы завтрашнему дню — да будет начало [его] ликованием, а окончание добрым и радостным! — была оказана честь [Вашим приездом], потому что глаза [наши смотрят] на дорогу ожидания, а уши [жаждут] уведомления. Полустишие:

Все приготовлено, только ты нужен.

Да будут шатры вашего счастья укреплены вервиями великолепия и столбами величия. Во имя пророка и его потомков! Мир вам!

№ 33

ПИСЬМО, НАПИСАННОЕ К НАСЕЛЕНИЮ ХУЗИСТАНА [И] СОДЕРЖАЩЕЕ НЕСКОЛЬКО ВАЖНЫХ ДЕЛ

Да ведают управители дел и мутасаррифы налогов вилайета Хузистан и особенно население Ахваза, что ходжа Сирадж ад-Дин Дисфули, который [относится] к группе слуг [нашего] дворца