Вспомни лето - Элизабет Лоуэлл

Для Рейн это было серьезным испытанием. Минуты тянулись нескончаемо, а внутренние часы непрерывно отсчитывали секунды. Она не слышала шума толпы, не замечала .ветерка, который шевелил полотнища флагов. Она не чувствовала пота, который катился у нее по спине от усилий, которые требовались, чтобы удержать жеребца на линии.

Дев никогда не отказывался выполнять требования наездника, но порой бывал неспокойным и непокорным, и это не могли одобрить судьи. В такие моменты нужно было применить силу, но сделать это очень незаметно.

С другой стороны, мощный жеребец казался послушным в руках Рейн. Кроме того, она сама, стройная, длинноногая, изящная, являла контраст огромному Деву.

Складывалось обманчивое впечатление, что Дев работает сам, а не потому, что им управляют.

С безмятежным выражением лица и стальной хваткой на уздечке Рейн дала Деву последний сигнал – двигаться к судьям. Она приостановила жеребца и заставила стоять смирно, натянув уздечку и сдавив ногами бока Дева. Потом отсалютовала судьям и закончила, самое длинное выступление в своей жизни.

Внешне совершенно спокойная, она ждала, пока ее цифры не загорятся на экране. Она смотрела только на штрафные очки, которые были выставлены судьями: 33, 40, 23.

Не дрогнув ни одним мускулом, она направила Дева с круга. Считая, что в среднем в троеборье лошадь набирает пятьдесят штрафных на каждого судью, они с Девом поработали очень неплохо. Рейн тихонько вскрикнула от радости.

Зрителям очень понравилась яркая красота Дева. Они приветствовали огромного жеребца, как если бы он сделал свое дело безупречно. Дев выехал за пределы круга, дергая за уздечку что было сил. Теперь он хотел совершить хороший пробег.

– Да получишь ты свое, красный дьявол, – бормотала Рейн, направляя Дева к открытой арене в стороне от выступающих лошадей, – прежде чем мы отправим тебя на ранчо Санта-Фе и ты пустишься по пересеченной местности. Там ты оттянешься на все сто.

Дев лез из кожи вон, чтобы освободиться от узды, которую крепко сжимала его хозяйка. На плечах и на крутых боках жеребца выступила пена, а он, пританцовывая, направлялся туда, откуда ему разрешат бежать так, как ему хочется.

Корд ждал в воротах. Он открыл их, пропуская нетерпеливого жеребца внутрь.

– Это был выезд мирового класса, – сказал он восхищенно. – Дев – самый лучший.

– Он собирается получить свою награду прямо сейчас, – мрачно произнесла Рейн.

Она поглубже уселась в плоское седло, поскольку Дев мотал головой, закусив удила. Она дала ему послабление и отпустила уздечку.

Дев пустился в полный галоп, не переставая сражаться с уздечкой на каждом дюйме своего пути.

Корд с неприкрытым восхищением наблюдал за ним некоторое время. На лице Рейн сияла радость. Корд помнил, что ее жизнь полностью зависит от доверия между ней и переменчивым, своенравным гнедым жеребцом.

Мысль о дистанции по пересеченной местности заставила похолодеть Корда.

Но Рейн сама выбрала себе занятие, и давно. Он уважал ее выбор, поскольку уважал ее. Через несколько часов он должен будет отвезти Рейн на ранчо Санта-Фе, где впервые увидел ее среди желтовато-коричневых холмов и высоких эвкалиптов. Там, вдали от жары и смога, были сооружены препятствия, предназначенные для проверки на храбрость лошади и наездника.

И там ждал Барракуда.

Глава 18

Сухие ветры Санта-Фе ворошили желтовато-коричневую траву и серебристо-зеленую листву эвкалиптов. Безоблачное небо посылало на землю яркий свет и жару. Рейн, почти не обращая внимания на то, что ее окружает, сидела на вершине холма и быстро писала в записной книжке. Страницы были заполнены мудрыми замечаниями капитана Джона, ее собственными, товарищей по команде относительно полевых испытаний, одной из дисциплин троеборья.

Дистанция была разделена на четыре отрезка: А и С – движение по дорогам и тропам; В – стипль-чез; D – кросс с препятствиями. Отрезки А и С вместе составляют примерно пятнадцать миль. Наездник вправе выбирать комбинацию из шага, легкого галопа и галопа. Или просто попытаться пройти легким галопом все пятнадцать миль.

Судьям это не важно. Главное, чтобы лошадь прошла дистанцию и взяла препятствия без превышения нормы времени, отпущенного на любой отрезок. Аллюр не слишком хорош для высоких оценок. Определенные точки нельзя пройти быстрее, чем требуется по времени, но за превышение нормы времени баллы вычитались.

Устойчивый легкий галоп был бы идеальным темпом и для лошади, и для наездника. Но дистанция очень разумно размечена, и редко возникала возможность пройтись легким галопом.

Наездник должен хорошенько потрудиться, чтобы учесть все – ландшафт, время, собственные силы и силы лошади.

Если наездник перестрахуется, темп окажется слишком медленным и произойдет перерасход нормы времени. А слишком быстрый пробег измотал бы лошадь, и заключительный отрезок кросса стал бы совершенно невозможным.

Любые ошибки на дорогах и тропах снизили бы шансы команды на олимпийскую медаль.

Шелестя страницами записной книжки, Рейн поглядывала на карту, которую выдали каждому участнику, после того как организаторы Игр прошлись по дистанции. Она полагала, что отрезок В потребует от лошади быстрого галопа приблизительно на расстоянии двух с половиной миль, с препятствиями в среднем через каждую тысячу футов.

Это не то что на конкурном поле, где препятствие падает, если лошадь промахнется. В стипль-чезе, если ты заденешь забор, то упадет не забор, а ты. Зато на отрезке, где лошадь идет шагом след в след, ты можешь набрать очки, если поедешь быстрее. Если на стипль-чез тебе понадобится вдвое больше времени, то тебя дисквалифицируют.

В стипль-чезе нет никакой возможности пожалеть лошадь и остаться на соревнованиях. Отказы или падения в прыжках нежелательны для участников троеборья. Чтобы претендовать на золото, выступление лошади и наездника должно быть идеальным. Стипль-чез являлся испытанием нервов, скорости и трезвого расчета.

Но был еще и отрезок D, кросс, который предназначен для того, чтобы лошадь и наездник проявили свое мастерство во всем блеске. Падение в пределах штрафной площадки возле каждого препятствия – а падения дело совершенно обычное – оценивается в шестьдесят очков.

Допускалось одно такое падение наездника, при котором команда могла бы претендовать на медали. Падение двух разных наездников, вероятно, положило бы конец надеждам команды на медали.

Падения не исключались. В кроссе пять миль, и все они проходят по холмам, то вверх, то вниз; на них устроены препятствия, предназначенные, чтобы проверить, доверяет ли лошадь своему наезднику. Нет доверия – нет прыжков. Первый отказ от препятствия – двадцать штрафных очков. Второй отказ от того же самого препятствия – уже сорок. Третий – дисквалификация наездника.