Армагеддон. Трилогия - Юрий Бурносов

— Ты не думай, старина, что я советую тебе залезть в магазин или взломать чей-нибудь сейф, — наставительно говорил Маркус, попивая из бутылки дешевое калифорнийское красное вино. — Нет, если ты будешь заниматься такими вещами, то закончишь как я, в тюряге. А ты пацан способный, у тебя другой путь. Но уметь открыть замок без ключа иногда нужно. Скажем, тебя ни за что зацапали копы. Потом они разинули рты и пошли жрать пончики, а ты сидишь в машине, скованный наручниками. Сейчас я покажу тебе, как открыть наручники булавкой — а булавку, чтоб ты знал, нужно всегда носить с собой, прицепленной к одежде. Лучше — несколько булавок.

Дядюшка Маркус открывал и закрывал бог весть откуда имевшиеся у него наручники, после чего заставлял это делать Джея-Ти. Точно так же они попрактиковались на автомобильном замке старого маминого «датсуна» и на дверных замках. У Джея-Ти получалось плохо, после чего дядюшка махнул рукой и сказал:

— Ни черта из тебя не выйдет взломщика, Джей. Ну, оно и к лучшему. Пойду-ка я лучше куплю еще винища…

Из следующей отсидки дядюшка Маркус не вернулся, потому что его прирезали в тюремной драке бритоголовые парни из арийского братства. Науку работы с отмычками продолжить оказалось некому, и Джей-Ти благополучно забыл все ее азы. Вернее, думал, что забыл. Сейчас он пытался вспомнить уроки дядюшки, и небезуспешно. Он понял, что перед ним за замок и как его вскрыть…

Времени терять нельзя: пока все заняты поиском удравшего с девчонками Ростислава, о надежно запертом в камере узнике никто не вспомнит. Но чем открыть замок? Джей-Ти порылся в карманах, но не нашел ничего подходящего. Пожалел, что не следовал заветам дядюшки Маркуса и не прицепил к одежде несколько булавок. Попытался поискать под койкой — вдруг там завалялось что-то, оставшееся от предыдущих узников. Вспомнил даже, что один из передних зубов, который он выбил во время пустяковой автомобильной аварии в Висконсине, установлен на титановом штифте. Почти прикинул, как выбить зуб, чтобы использовать штифт, но потом громко шлепнул себя по лбу и сказал с улыбкой: — Вот же я идиот.

Охранники, которые обыскивали Джея-Ти и отнимали у него сохранившиеся за время скитаний побрякушки, не польстились на проволочный браслет. Браслет представлял собой несколько колец из анодированной стальной проволоки, ценности не имел и был дорог бывшему рэперу исключительно как подарок давнего приятеля, умершего от лейкемии. Когда-то Джей-Ти даже украсил браслет золотыми бусинами, потом, когда они надоели, бусины убрал… Но браслет-то остался!

Сняв его, Джей-Ти принялся сгибать и разгибать проволоку, пока не разломил одно из колец на две части. Вспоминая уроки дядюшки, изготовил из куска проволоки некое подобие отмычки и начал возиться с замком, то и дело прислушиваясь, не идет ли кто по коридору.

Замок не поддавался. Взломщика из Джея-Ти и в самом деле не вышло бы, прав был дядюшка Маркус… Выругавшись, бывший рэпер отшвырнул в сторону проволоку и опустил руки. Что же делать? Время уходит. Если охранникам Солт-Лейк-Сити не удастся поймать Расти, то они скоро придут сюда и займутся им. Просто от злости.

Джей-Ти снова выругался.

— Чего это ты, приятель? Моя мамаша заставляла за такие слова вымыть рот с мылом и прочитать десять страниц из Библии.

Абрахам заглядывал в камеру из-за угла, расплывшись в щербатой улыбке.

— Что, поймали?! — тревожно спросил Джей-Ти.

— Кого? А, белого парня с девчонками? Нет, еще ловят. Но не уверен, что у них получится удрать из города. Я вообще давно не видел, чтобы все так переполошились.

— Слушай… — Джей-Ти помолчал, пожилой негр внимательно смотрел на него в ожидании. — А мне никак нельзя отсюда удрать?

— Хм… — нахмурился Абрахам. — Ключей у меня нет, если ты вдруг про них.

— А сломать замок ничем нельзя?

— Замок? Если только у тебя есть отмычка.

— Отмычка у меня есть, — признался Джей-Ти. Уборщик выглядел вполне доброжелательным, да и терять уже было нечего. — Только ни хрена не получается…

— Ты что, сидел? — спросил Абрахам.

— Н-нет…

— А я сидел. В Сан-Квентине, в Синг-Синге[1]… Давай сюда свою отмычку.

Джей-Ти нашел на полу выброшенную в сердцах проволочку и протянул Абрахаму. Тот со знанием дела повертел ее в руках, что-то поправил сильными пальцами и всунул в замок. Щелчок, еще один…

— Готово, — с чувством собственного достоинства произнес негр, сдвигая дверь в сторону. — Вали отсюда, приятель.

— А ты как же?!

— А я останусь. Все равно никто не подумает, что я тебе помог. Меня почти не замечают, и это хорошо. Кстати, дай-ка я закрою дверь обратно. Пусть эти сукины дети подумают, как это ты так выбрался из закрытой камеры, словно Гудини[2].

Джей-Ти оглядел коридор. В обе стороны тянулись такие же камеры, совершенно пустые. Абрахам закрыл замок, а импровизированную отмычку сунул в карман.

— Куда мне идти? Что посоветуешь?

— А вон туда, — махнул рукой Абрахам. — В конце дверь, она не закрывается. Там будут мусорные баки, если получится и никто не засечет — перелезай через забор. Дальше сам. Если собираешься идти к озеру — двигай на север, там есть указатель на перекрестке. Точно так же поймешь, где остальные части света. Если тебя поймают, про меня ни слова, понял!

— Сдурел? — обиделся Джей-Ти. — Ладно, спасибо за помощь, Абрахам. Если доведется, постараюсь отплатить тебе тем же.

— Удачи, парень.

Бывший рэпер пожал уборщику руку и направился в указанном направлении. Действительно, снаружи стояли несколько мусорных баков, от которых воняло тухлятиной. Вокруг никого не было. Не теряя времени попусту, Джей-Ти взобрался на бак, ухватился за край кирпичной стены, подтянулся и огляделся.

За стеной была темная улица. Где-то далеко слышались звуки сирен, на стенах мелькал отсвет прожекторов. А здесь была тишина. Видимые в свете луны дома выглядели заброшенными, посередине проезжей части ржавели несколько автомобилей со снятыми колесами. Похоже, в этой части города никто не жил. Почти никто — поправился Джей-Ти, заметив маленького чернокожего пацана, с интересом наблюдавшего за ним из-за помятого «Понтиака».

Бывший рэпер перебрался через стену, спрыгнул вниз и, добродушно помахав пацану рукой, отправился на север, к озеру Солт-Лейк.

…Патрульный «хаммер» остановился. Из открывшейся дверцы спрыгнул человек в форме и, держа наготове М-16, осторожно двинулся к лежащей в свете прожектора женской фигуре.

Из другой дверцы вылез еще один, громко спросив:

— Что там такое, Клем?

— Баба, — отозвался первый. — Не пойму, живая или нет…

— Из тех, что мы ищем?

— Не видно. Она мордой вниз лежит.

Клем подошел поближе и аккуратно потыкал лежащую стволом винтовки. Второй сделал шаг вперед.

— Мертвая?

— Сейчас… — Клем закинул винтовку на плечо и опустился на корточки. В тот же момент Шибанов бросился из темного проулка к «хаммеру» и с размаху припечатал второго члена экипажа грудью к борту автомашины. Подобные столкновения с учетом массы и разгона Ростислава на хоккейном корте часто заканчивались для того, в кого он врезался, переломами ребер. На солдате Мастера был надет кевларовый бронежилет, но от удара воздух выбило у него из легких. Рывксм развернув солдата лицом к себе, Шибанов коротко ударил его в лицо, отправив в нокаут.

Клем хотел было вскочить, но ему в живот уперся пистолетный ствол. Быстро перевернувшись, Мидори с улыбкой произнесла:

— Приве-ет!

Клем молчал, боясь пошевелиться и зная, что при выстреле в упор из «дезерт игла» бронежилет его не спасет.

Атика, выскользнувшая из того же темного проулка вслед за мужем, быстро освободила обоих солдат от оружия. Затем Ростислав велел им раздеться. Точнее, второй до сих пор валялся без чувств, и снимать с него обмундирование пришлось все тому же Клему.

— Не стреляй, крошка, — робко попросил Клем, зябко ежась в грязной майке и белых боксерских трусах перед Мидори, не опускавшей пистолета. У второго трусы оказались розовыми в цветочек и с кружевами по краю, что заставило Ростислава усомниться в моральных качествах армии Солт-Лейк-Сити. Правда, отношение к геям в армии США было вполне терпимым еще до Катастрофы, так что ничего удивительного…

— Надевай, — кивнул Шибанов на кучу одежды. Атика, брезгливо морщась, натянула на себя куртку и брюки Клема, который был поменьше и посубтильнее своего спутника. Ростиславнапялил второй комплект, заставил Атику надеть бронежилет, затем связал солдатам руки и ноги специальными пластиковыми полосками, обнаруженными в бардачке «хаммера».