Легендарные фаворитки. «Ночные королевы» Европы - Сергей Нечаев

Короче говоря, как утверждает Ги Шоссинан-Ногаре, «король провел с ней ночь и пришел в полный восторг. Ее опытность, смелость и новые, подаренные ею ощущения показались ему восхитительными».

В дальнейшем Жанна, поселившаяся рядом с королевским дворцом, умудрялась каждую ночь изобретать новые утехи, способные оживить увядшие чувства короля, — и возбудила у него подлинную страсть.

Королевский двор в шоке

Связь монарха с бывшей девицей из заведения мадам Гурдан шокировала Версаль. Однажды вечером Лебелль, испугавшийся возможных последствий, почувствовал угрызения совести и направился к Людовику XV. Он почтительно заметил, что, по его мнению, эта молодая особа достойна быть лишь мимолетным увлечением, но никак не фавориткой. Королю это замечание не понравилось. Он вспылил, схватил каминную кочергу и, угрожая камердинеру, воскликнул:

— Замолчи, или я тебя ударю!

Лебелль всегда был человеком впечатлительным… Ночью у него начались печеночные колики, и через два дня он умер.

Многие придворные разделяли точку зрения безвременно ушедшего в мир иной камердинера, но особенно не беспокоились: не может же, на самом деле, такая плебейка официально быть представлена ко двору. Король Франции никогда не подарит титул своей официальной фаворитки какой-то мадемуазель Ланж или как ее там… По существующему обычаю на эту роль позволено было претендовать лишь даме замужней и благородного происхождения.

Графиня дю Барри

Граф дю Барри, не прекративший прилагать усилия для успешной карьеры своей протеже, не замедлил посчитаться с мнением двора. Сам он не мог сделать Жанну своей супругой (был он женат и имел пятерых детей), но решился выдать ее замуж за своего брата, Гийома дю Барри. Братец этот, живший в Тулузе, был, как утверждают, «настоящей винной бочкой, свиньей, день и ночь он проводил в самых грязных оргиях». Гийом дю Барри охотно принял предложение, недолго думая, вскочил в дилижанс и прикатил в Париж, где его встретили взволнованные брат и герцог де Ришельё. Основания для волнений у них, несомненно, были: 24 июня 1768 года в возрасте шестидесяти пяти лет умерла добрая и благочестивая королева Мария Лещинская. Людовик XV был не на шутку опечален, и потому интриганы боялись, что король повернется лицом к религии и прогонит их ставленницу. Но после похорон королевы они успокоились: молодая женщина по-прежнему жила рядом с дворцом, а король продолжал навещать ее каждую ночь.

По словам Ги Шоссинана-Ногаре, «несмотря на ее недостойное прошлое, Людовик XV не желал с ней расставаться. Однако он не мог призвать ко двору женщину подобных занятий. Поэтому король распорядился срочно подыскать ей подходящего мужа из дворян. Дю Барри порекомендовал собственного брата, и тот, польстившись на предложенные ему значительные выгоды, 23 июля 1768 года зарегистрировал у нотариуса свой брак с Жанной Бекю, дав ей свою фамилию».

Очевидцы свидетельствуют, что «вся церемония была обычным фарсом». Нотариус был подкуплен, а наделенные богатым воображением братья дю Барри вдруг возомнили, что родоначальниками их семьи являются Барриморы из младшей ветви самих Стюартов… В конце концов, как говорится в одном из памфлетов того времени, «все эти лжедворяне протащили ко двору натуральную шлюху».

Как утверждает Александр Дюма, Гийому дю Барри «дали в награду за то, что он передал свой графский титул хорошенькой Жанне, сто тысяч ливров». После этого его отослали обратно в провинцию, он полностью отказался от каких бы то ни было прав на свою жену, а новоиспеченная графиня дю Барри была представлена двору, как в свое время была представлена мадам д’Этиоль, ставшая потом знаменитой маркизой де Помпадур.

Презентация при дворе в качестве официальной любовницы

Сразу же после свадьбы мадам дю Барри поселилась в королевском дворце, в апартаментах первого этажа (в комнатах покойного Лебелля). Она не могла принимать там короля наедине, так как не была еще официально представлена. Поясним, что презентация при дворе была необыкновенно важна для королевской любовницы: без этой церемонии она не могла рассчитывать ни на какую должность и оставалась при дворе лишь временно. В случае немилости, например, ей не приходилось надеяться на какие-либо утешительные выплаты.

Против презентации мадам дю Барри выступили целомудренные дочери короля, наставляемые герцогом де Шуазелем — он не потерял еще надежду увидеть в королевской постели собственную сестру. В конечном итоге всесильный министр все же проиграл: фаворитку 22 апреля 1769 года представила Его Величеству мадам де Беар, получившая за это неплохой гонорар.

Сделавшись официальной фавориткой короля, мадам дю Барри стала обустраивать свой быт. Бывшая проститутка, отдававшаяся когда-то за несколько экю в галереях Пале-Рояля, завела интенданта, камердинера, парикмахера, двух косметологов, трех портных, а также целую армию кучеров, курьеров, лакеев, дворецких, гардеробной прислуги, горничных и даже экзотического негра Замора.

Король назначил ей ежегодное содержание в 1 200 000 ливров и осыпал ее драгоценностями.

Всеобщее возмущение

Историк Ги Шоссинан-Ногаре пишет:

«В течение нескольких веков во Франции существовала стойкая традиция, восходившая к эпохе Аньес Сорель: право на сердце короля и на удовольствия с ним имеют только придворные дамы. Людовик XV приблизил к себе мадам де Помпадур, вышедшую из интеллектуальных слоев набиравшего силу нового класса, и тем самым поднял на вершину иерархии новую элиту. Он утвердил новую знать на месте старой, произведя в своей постели настоящую социальную революцию. После такого потрясения общественных устоев, которое придворные восприняли как величайшее оскорбление и признак отказа от обычаев предков, появление графини дю Барри казалось не таким уж болезненным нововведением, или, вернее, поскольку было делом рук придворных, ее утверждение внушало надежду на возвращение утраченных прерогатив. То, что графиню сопровождала слава известной проститутки со всеми атрибутами этой милой профессии, и то, что посредником выступил профессиональный сводник, ханжей не смущало».

Совершенно справедливое наблюдение. Но при этом, добавим, у новой фаворитки тут же появились заклятые враги, и больше всего ее непомерные расходы на фоне общей нищеты в королевстве возмутили простой народ. Дерзкая насмешливость, как известно, у французов в крови, и вот уже на улицах начали распевать сатирические куплеты про мадам дю Барри, и их распространению по приказу герцога де Шуазеля не только не препятствовала, но и способствовала полиция.