Шпора Персея - Джулиан Мэй

Чешуйники разрезали старомодными ножами мой заблеванный комбинезон, а затем и белье. Если у меня и была какая-то вера в халукскую медицину, она тотчас испарилась, когда доктор вызвал на экран электронный справочник и углубился в чтение. Я очень надеялся, что это не пособие под названием «Десять простых уроков починки человека».

Меня раздели, оставив связанным по рукам и ногам, и прикрыли теплым, но жестким стеганым одеялом. Брон бесстрастно наблюдал за мной, зажав под мышкой бластер. Он отпустил охранника-халука.

В комнату вошла грацильная особь в белом комбинезоне — похоже, женского пола. На поясе, которым была схвачена ее осиная талия, была масса всяких кнопочек и приспособлений.

— Что случилось, доктор Воритак? — спросила она низким гортанным голосом.

— Милик! Что, во имя Дающего Жизнь Всецелителя, это за аппарат на руке пациента-человека? Он запищал, когда я проводил диагностику.

Женщина велела чешуйникам немного повернуть меня, чтобы разглядеть медицинский браслет. Я из принципа застонал.

— Прибор для вливания медикаментов отмеренными дозами, — сказала она. — С его помощью в организм вводятся болеутоляющие средства и другие препараты. Этот человек выздоравливает после какого-то серьезного заболевания. Здесь, на экранчике, можно посмотреть, какой курс он прошел.

Она тронула одну из кнопок на браслете. Я краем левого глаза увидел бегущие слова.

Милик кивнула.

— Да, он выздоравливает после большой дозы облучения.

Организм излечился на девяносто два процента. Я очень советую вам, коллега, немедленно развязать ему руки. Они мешают циркуляции крови, и медицинский браслет не может функционировать нормально.

— Фиг вам! — коротко ответил Элгар.

— Слово не переводится, — констатировал Воритак.

— Нет, черт возьми! Айсберг останется связанным.

— Айсберг? — переспросила ученый Милик. — Его так зовут?

— Кто он такой — не важно. Займитесь лучше делом.

— Лаборант Авелок! Сейчас же развяжите пациенту руки И ноги, — велел Воритак.

Сделав шаг и оказавшись между мной и Бронсоном Элгаром, халукский доктор показал ему очень длинный средний палец. Этот жест на любом языке означает «Иди на хрен!».

Тем не менее голос переводчика остался спокойным:

— Послушайте меня внимательно! Никто не смеет оспаривать медицинские приказы моей персоны в моей собственной больнице. Вы хотите, чтобы мы занялись вашим пациентом или нет?

Брон, сверкая глазами, сделал шаг назад и схватился за «харвей». Однако, подумав немного, он, к моему удивлению, сдался.

— Ладно. Но если вы его развяжете, я должен остаться и присмотреть за ним.

— Пожалуйста, — ответил доктор. — Только не мешайте нам работать.

Крепкие путы ослабли. Мягкие руки Милик начали растирать мои занемевшие запястья. Я снова застонал и улыбнулся ей, пытаясь выразить свою благодарность. Поросшее гребнями экзотическое лицо практически не могло выражать эмоций, однако ее голубые губы чуть посветлели в уголках.

— Этого человека больше нельзя подвергать опасности, — сказал Воритак, сунув справочник в карман халата. — Он не только наполовину парализован дротиком — у него повреждены ребра, отбита почка и сильная травма спинной мускулатуры и кожного покрова.

— Сколько нужно времени, чтобы его подлатать? — нетерпеливо спросил киллер.

— Две минуты, чтобы ввести антидот и снять паралич.

Пять минут — чтобы сделать укол костесращивающего препарата и зафиксировать треснувшие и сломанные ребра. Нанести мазь, которая поможет рассосаться подкожным гематомам и уменьшит боль и опухоли, — это еще десять минут.

Почка у него заживет сама, хотя моя персона может ввести в организм дозатор антибиотиков, чтобы предотвратить инфекцию. Это займет одну минуту. Итого двадцать три минуты.

— Ладно, валяйте!

Элгар нашел табуретку и взгромоздился на нее, положив бластер на колени.

Помощники Воритака приготовили необходимые препараты, и он пустил их в ход. Ученый Милик, которая, похоже, не входила в состав медперсонала, хотя явно была важной шишкой, принесла флягу с холодной водой и держала ее, пока я пил через трубочку. Врач ловко уколол меня в шею, и паралич прошел.

— Потерпите, Айсберг, — сказала мне Милик. — Скоро вы будете как новенький.

Я поблагодарил ее, и она ушла.

Воритак воткнул иголки мне в ребра, и острая боль, напоминавшая о встрече с ящером и ботинками Брона, понемногу утихла. Киллер со скучающим видом смотрел, как чешуйник, натерший мне синяки ярко-красной мазью, укрепил у меня над спиной удлиненную лампу, похожую на аппарат для загара, и включил ее. Я почувствовал легкое пощипывание в избитых мускулах.

— Не двигайтесь, — сказал Воритак. — Аппарат способен вызвать неприятные ощущения, но вреда не причинит. Моя персона пошла готовить вам антибиотик.

Он вышел из комнаты. Массивные чешуйники молча продолжали наблюдать за действием прибора, ликвидирующего синяки.

— Ты с самого начала знал, что мы на Кашне? — спросил я у Элгэра.

— А ты как думал? — презрительно отозвался он.

— Кто из членов правления «Оплота» тебе настучал?

Кузен Зед? Олли Шнайдер? Данн с Ривелло тоже входят в команду «Галафармы»?

— Какая тебе разница? Ты в любом случае человек конченый, останешься ты в живых или нет.

— Твой шеф, видать, еще не решил, прикончить ему меня или отдать на переделку халукам, чтобы использовать меня, как и Еву, в своей грязной игре, да?

Бронсон небрежно пожал плечами. Его синие глаза были еще более непроницаемыми, чем обычно.

— Решение примут, когда мы тебя допросим. Меня лично это совершенно не колышет. Хотя, если учесть, сколько хлопот ты мне причинил, я охотно посмеялся бы при виде того» как ты превращаешься в чешуйника.

— Почему ты работаешь на «Галафарму», Брон, я не знаю, но это глупо. Очень глупо. Ты хоть представляешь, что будет с политической ситуацией в галактике, если халуки станут такими же активными, как люди?

— Не мое дело. Я не определяю политику концерна.

— Ты просто исполняешь приказы, — усмехнулся я. — Ну конечно! Это Алистер Драммонд и другие президенты концернов тайком продают высокие технологии враждебной инопланетной расе, нарушая законы Содружества и угрожая самому существованию человечества.

— Халуки не враждебны, если уметь с ними обращаться. Они могут быть очень даже дружелюбными, И благородными тоже. — Он с ухмылкой окинул меня взглядом:

— Человек, верящий в космическое братство, даже не стал бы возражать, если бы его сестра вышла за одного из них замуж.

Не успел я решить, насколько это хуже просто оскорбления, как вернулся врач Воритак.

Он отодвинул от моей спины лампу и просканировал меня диагностическим аппаратом.

— Великолепно! Травмы значительно уменьшились. Попробуйте повернуться на спину, пожалуйста.

Я осторожно выполнил указанный маневр. Боли не было, только почка по-прежнему немного ныла.

— Вы можете сесть?

Я сел, причем без особого труда, свалив синтетическое одеяло на пол.

— Сидите и не двигайтесь. Я введу вам почечный антибиотик, — сказал врач и ткнул в меня чем-то острым. — Внутренний дозатор рассосется, когда выполнит свою функцию.

Ваше лечение закончено. Организм практически в норме, вам только надо поспать несколько часов.

— Сначала он нам споет, а потом поспит, — сказал Элгар. — Принесите ему какую-нибудь одежду. Он может ходить?

— Ни в коем случае! Мы дадим ему антигравитационное инвалидное кресло.

Один из санитаров напялил на меня легкие зеленые штаны и халат, такие же, как у врача, а другой прикатил кресло.

По приказу Элгара они привязали мне руки и ноги ремнями, сняли пультик управления креслом и отдали его киллеру.

— Последняя просьба, доктор, — сказал Элгар Воритаку. — Зайдите через час в помещение для охраны и принесите пленнику успокоительное. Оно ему понадобится.

Халукский доктор бесшумно хлопнул в ладоши. Судя по всему, этот жест отнюдь не выражал восторга, поскольку Элгар заявил:

— Я доложу о вашем поведении начальству. Когда принесете успокоительное, не забудьте отстегнуть свой «переводчик».

— Как скажете, — откликнулся Воритак.

Элгар включил пульт управления креслом, развернулся по-военному и вышел из больницы. Я покатил за ним, словно ягненок Мэри, ведомый на бойню.

Глава 19

Я очнулся от дикого приступа кашля. Изо рта у меня, заливая подбородок и шею, текла вода. Моя больная голова покоилась на чем-то мягком и теплом.

— Хватит! — простонал я. — Я задохнусь.

— Извини, я просто хотела привести тебя в чувство. Ты долго был без сознания.

Я задергался, пытаясь встать.

— Надо помочь Еве… вытащить ее из проклятой цистерны… Айвор! О Боже, Айвор… Мимо! Вызови патрульных!

Пускай сюда пришлют все зональные корабли!

— Тише, тише. Лежи. Все хорошо.