Практическая фейрилогия (СИ) - Грин Агата

— Любопытно, что из всех фейри ты боишься именно Падрайга.

— Человеческая история показывает, что короли редко являются истинными управителями государств, — заявила я. — Как правило, всем руководят серые кардиналы: всякие там министры, советники, иногда фавориты.

— Неужели нельзя сказать, что Падрайг просто тебе не нравится? Обязательно нужно умничать?

Я приподняла брови, удивлённая словами сидхе. За все время наших встреч он никогда не реагировал на мои спорные, а то и дурацкие высказывания, и всегда был одинаково угрюм и малословен.

— Знаешь, Скендер, — протянула я, довольная тем, что вижу и слышу, — ты не только внешне меняешься. Смотрю, силы твои пробуждаются, а с ними уверенность и сарказм. Еще немного, и станешь ты у нас доминантным фейри.

— Ты снова несешь чушь.

— А это мой метод, — нахально сказала я. — Нести чушь, раздражать и цепляться к подопытным. И, надо признать, метод эффективный.

— Не могу не согласиться, — с легкой улыбкой сказал провидец. — Ты и мертвого расшевелишь.

— Кстати о мертвых: надо посмотреть, что там с Ирианом.

Я сняла плащ, накинула его на спинку стула и, уже не обращая внимания на испорченный вид платья, подошла к рыжему. Сдернув с него покрывало, стала проводить осмотр.

— Та-а-ак… кожные покровы бледные и холодные, тело окоченело, глаза стеклянные. Сердце… — я склонилась к груди рыжего. — Сердце не бьется. Скендер, а подай-ка что-нибудь острое. Хочу поглядеть, что с его кровью.

Сидхе подал нож, но иронии судьбы принадлежащий Ириану, и я сделала надрез на руке «трупа», не с первой попытки, между прочим: больно кожа плотная. Яркая горячая кровь брызнула мне прямо в лицо, в глаза. Вскрикнув, я выронила нож и принялась вытирать лицо.

— Останови кровь, Скендер!

— Я не целитель.

— Заткни ее чем-то, она брызжет во все стороны! Почему она вообще брызнула? Порез то крошечный и в безопасном месте!

Беловолосый присел рядом со мной, оторвал от моего платья лоскут и перевязал рану, но импровизированная повязка кровь не остановила, лишь пропиталась ей.

— Вот уж правда, — фыркнула я, — целитель из тебя так себе!

Я оторвала от платья еще лоскут, и попыталась остановить кровь по правилам, как учат врачи. Я все сделала, как надо, но и это не остановило кровь! Она продолжила вытекать из маленького пореза!

— Скендер, — проговорила я, начиная паниковать, — почему кровь не останавливается?

Сидхе коснулся раны рукой, нахмурился, а потом повернул лицо в мою сторону, и я ощутила холод его пронизывающего взгляда. Сглотнув, я хотела спросить, почему он так «холодно» на меня смотрит, и тут он… рассмеялся.

Мои нервы не выдержали, и я толкнула его в грудь испачканной кровью рукой. Мерзкий сидхе даже не шелохнулся от моего нервного удара и, продолжая смеяться, произнес:

— Ты друидесса, Магари.

— Какое, боглы на тебя наплюй, открытие! — прорычала я. — Мне страшно до трясучки, а ты смеешься!

— Подумай, фейриолог, подумай хорошенько, и ты поймешь, что происходит.

Я вздохнула прерывисто и стала рассуждать вслух:

— Итак, что мы имеем: бессмертного сидхе, временно являющегося мертвым… — после этой фразы я запнулась и поняла, что логические цепочки строить бесполезно. Качнув головой, я огляделась и, увидев нож, взяла его в руки. — Нож обычный, не артефакт, и не из кузен Файдкамена, значит… что же это значит?

— Все куда проще, Магари, — вкрадчиво произнес Скендер. — Только вспомни…

Я отшвырнула нож и рявкнула:

— Ириан сейчас кровью истечет, а ты играешь в загадки! Ну-ка немедленно отвечай, что происходит!

Скендер покачал головой, поднялся и уселся за стол, на котором тут же появилась вазочка с фруктами.

— Скендер, — уже беспомощно проговорила я, — Ириан же вот-вот умрет… по-настоящему… почему ты не помогаешь?

— Впредь ты не будешь бездумно играть с научными объектами.

— Не время для морализаторства! Скажи, что делать, или я тебя… я тебя… тоже убью, так и знай!

— Злость не поможет, — убийственно спокойно протянул он и взял яблоко. — Включай голову, фейриолог. Или, может, фейриолух?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Сидхе вгрызся в яблоко, а я ударила по полу кулаком.

Ушибла пальцы. Зашипела от боли. Посмотрела на практически бескровного Ириана. Мысленно смирилась с клеймом убийцы… Убийцы? Убийцы сидхе? А ведь такое было уже в истории! В Вегрии даже кино на эту тему снимали!

Наконец, я вспомнила! Друиды имеют властью над кровью. У нас есть как способность останавливать кровь, или очищать ее, так и вызывать кровь… из ран.

Облизнув губы, я подобрала нож и резанула по указательному пальцу левой руки. И, когда показалась кровь, приложила ее к месту пореза на теле рыжего. Наша кровь смешалась, и я произнесла заговор:

— Услышь меня, Ириан, и отзовись. Прими мою кровь и исцелись. В ней сила друидов, ей подчинись.

Заговор сработал не с первого раза. Пришлось вспомнить и о том, что заговоры, даже самые простые, по сути своей очень сложны. Произносить их следует правильно, не ошибившись ни в одном звуке, и с нужным настроением. Я повторила заговор снова, и снова не вышло. Зато в третий раз, вроде, сработало.

Убрав палец от ранки на теле рыжего, я протерла ее краем платья и с огромным облегчением констатировала, что кровотечение остановилось. Тяжело выдохнув, я оглядела «место преступления». Бытовые чары сработали, как полагается, так что пол сиял чистотой, зато мы со Скендером отнюдь не сияли. Да и бедный Ириан, не подозревающий в своем мертвом сне, что происходило с его телом, выглядел, как жертва кровавого убийства.

Скендер доел яблоко, оставил огрызок на столе (стол сразу «изъял» огрызок), и подошел ко мне. Взглянув сверху вниз на Ириана, сидхе изрек:

— Очнется через дней пять.

Я встала и очень-очень ласково произнесла:

— Скендер, ты знаешь, кто? Ты…

— Сидхе, — сказал он, опередив меня, — и никогда не забываю о том, кто я и какова природа моей силы. А ты забыла, и это чуть не стоило жизни Огарку. Да, Магари, твое любопытство может быть убийственно даже для бессмертного бога.

Моя злость испарилась в испепеляющем стыде. Я опустила голову и взглянула на свои руки, измазанные в крови Ириана. Скендер прав: мое легкомыслие преступно и опасно для окружающих, ведь я уже не просто чудачка Магари, а друидесса-хаосница. Когда я делала надрез, очень уж хотела увидеть кровь сидхе… вот и увидела. Фигурально выражаясь, мой интерес вылился в лужу крови.

— Испугалась? — тихо спросил сидхе. — Хорошо, что испугалась. Так ты запомнишь этот урок очень хорошо.

— Еще как запомню…

Скендер еще разок посмотрел на Ириана, накрыл его снова покрывалом, захватил свой и мой плащи и указал на дверь:

— Идем, надо смыть кровь в озере.

— Не могу идти, ноги дрожат, да вся я дрожу, — обессиленно проговорила я.

— Тогда оставайся здесь, с «трупом», — пожал он плечами и вышел.

Я шмыгнула носом и почувствовала, что от стресса у меня потекли слезы. Утерев их тыльной стороной ладони и еще больше размазав кровь по лицу, я пошла за провидцем, а потом и побежала, потому что иначе его, такого высокого, не нагнать.

— Что, не дрожат больше ноги? — спросил он, не оборачиваясь.

— Дрожат, еще как. Но идти-то надо.

Сидхе усмехнулся и немного сбавил шаг, чтобы мне не приходилось за ним торопиться. Некоторое время мы шли молча, но нехорошие мысли, теснящиеся в голове, заставили меня заговорить:

— Хаос неподконтролен. Умнейшие опытнейшие не могут его подчинить, что уж говорить обо мне… я просто мартышка с гранатой, Скендер. Я только сейчас осознала, насколько могу быть опасна. Для всего мира опасна!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты не можешь управлять им, но ты можешь не давать ему выхода. Для этого всего-то нужен самоконтроль. Помни всегда, что твои желания и мысли могут воплотиться в реальность.

— Тогда миру конец, — прошептала я. — У меня хромает самодисциплина.

— Ты научишься держать себя в узде. Это придет со временем. Привыкнешь.