Колдун из Темногорска - Роман Буревой

– Не бросил, я человек постоянный.

– Слишком постоянный, – поддакнул Роман.

– Ладно, ладно, радуйтесь, я не беру его с собой! – И Надя бросила кокетливый взгляд на Романа – ей было интересно, как колдун отреагирует на ее выпад. Произведенным впечатлением она осталась довольна.

– Ты так и не сказала, восстановить лживые строчки или нет, – спросил Роман сухо.

– Оставь так, – засмеялась Надя. – Это даже оригинально – одна голая правда. В этом случае наша история будет выглядеть более фантастичной. – И она весело помахала всей честной компании ручкой на прощание.

Роман сделал вид, что ни капельки не оскорблен:

– Это заявление мало что даст. Теперь постоянно кто-нибудь кричит: спасите, помогите, убивают, грабят! Ну и что? Все слышат крики, но никто не кидается спасать. И убивать, и грабить продолжают среди белого дня. Почему вы уверены, что вас кто-то защитит?

– А что если я скажу, что только благодаря Беловодью процесс распада удалось остановить, хотя все предрекали, что раз “процесс пошел”, то он пойдет до конца? – вспылил Стен.

– Тебе никто не поверит.

– Большинство не поверит. Но наверняка кое-кто задумается. Уверен, что Беловодье заинтересует людей наверху.

– Для этого надо сказать чуть больше, чем вы насочиняли в своей бумажке, – усмехнулся Роман. – А пока Надя рискует зря.

– Только не думайте, что я отпущу ее одну, – заявил Меснер и натянул куртку.

Кобуру же с “береттой” он снимал только в ванной.

– Когда вас ждать? – поинтересовался Стен.

– Мы вернемся до утра, – отозвался Эд вполне серьезно, не уловив двусмысленности своей шуточки. Но в этот раз почему-то не спросил – смешно или нет.

Как и Надя, он не считал свою отлучку опасной.

Глаша отыскала убежище колдуна без труда. Она бы и под землей его настигла, а не то что здесь, в квартирке на первом этаже. Роман оставлял после себя ощутимый след в воздухе. Живой человек ни за что бы не смог его уловить. Но утопленница различала его, будто колдун мелом начертал для нее путь. Путешествовала она сначала в кузове самосвала, а потом свернулась калачиком на заднем сиденье “жигуленка”, не примеченная хозяином, и добралась до Москвы к вечеру.

И вот она стояла в темноте и смотрела на освещенные окна квартиры, где находился единственный человек, который мог ей помочь. Чувство, которое она испытывала к Роману, – смесь преклонения с обожанием, чем-то напоминало любовную страсть. Даже если колдун не сумеет ей помочь, все равно она последует за ним повсюду и никто не сможет ее остановить.

Окна квартиры выходили на пустырь, заросший тощими частыми березками и заваленный обломками бетона и прочим мусором после строительства гаражей. Среди облетевших деревьев Глаша сразу приметила парня, что рассматривал окна той же квартиры. Драные, неплотно задернутые занавесочки вряд ли могли скрыть от внимательных глаз происходящее внутри. Обитатели вели себя легкомысленно: ходили по квартире в полный рост, не таясь останавливались возле окон так, что одним выстрелом можно было снять любого, и никто не потрудился выйти из дома и оглядеться. Надеялись, глупые, что погоня где-то далеко, за тридевять земель. А она уже здесь, рядом. Этот плотный широкоплечий парень явно не походил на человека, вышедшего погулять с собачкой. Зачем собаководу неотрывно рассматривать в бинокль окна квартиры на первом этаже? Искать там своего бобика?

Глаша подошла поближе и сказала:

– Привет!

Глупец обернулся, зачем-то выставил вперед руку и чем-то тихонько хлопнул. Глаша почувствовала, как под левой грудью несильно кольнуло. “А, пулька”, – догадалась она. И шагнула к стрелку, вытянув руки. Он попятился и вновь выстрелил, забирая выше. В этот раз кольнуло в лоб.

– Не бойся, котенок. Это не больно, – засмеялась Глаша, легко скакнула вперед, очутилась рядом со стрелком и запустила цепкие холодные руки ему под куртку, прямо под мышки. Пальцы ее обожгло горячим потом жертвы, и она содрогнулась, предвкушая наслаждение: что может быть слаще, чем защекотать парня до смерти.

Рот человека перекосился – он хотел закричать и не мог, – а тело извивалось, откликаясь на каждое прикосновение цепких ледяных пальцев. Добыча корчилась у нее в руках и заходилась от смеха так же беззвучно, как прежде беззвучно вопила от страха. Через несколько минут человек выскользнул из объятий русалки, осел на землю и больше не шевелился. Расправившись с одним, Глаша огляделась. Возле подъезда, фырча включенным мотором, стояла “девятка”, и в ней маячило два или три силуэта. Еще один выбрался наружу и на что-то указывал приятелям. Тут подъехала еще одна машина…

Нет, со всеми Глаше никак не справиться. Пусть-ка лучше колдун ими займется. Глаша зачерпнула полные пригоршни воды из лужи и швырнула воду в окно кухни. Капли застучали по стеклу, как камушки. Стук этот услышал лишь Роман. Остальным почудилось обычное – капли дождя на стекле.

Впрочем, колдун гораздо ранее ощутил тревогу. Едва машина остановилась у подъезда, он понял, что их убежище раскрыто. А теперь, когда капли забарабанили по стеклам, сделалось ясно, что непрошеных гостей надо ждать с минуты на минуту. Роман набрал в ванной ведро воды, опустил в него ладони, с минуту что-то пошептал, потом коснулся мокрыми пальцами губ и вылил воду на пол в прихожей.

– Что ты делаешь? – изумился Юл, подошедший поглядеть на колдовские фокусы. – Потоп хочешь устроить?

– Потоп как-нибудь в другой раз, а сейчас всего лишь небольшая ловушка.

Вода растеклась ровным зеркалом от плинтуса к плинтусу. С изумлением Юл заметил, что в воде отражается не грязный потолок с паутиной застарелых трещин, а бледно-синее, по-осеннему выцветшее небо и стайка пухлых осенних облаков, густо подсиненная по низу. В ту же минуту дверь рухнула, шлепнулась в воду и… исчезла. А в прихожую ввалилось сразу трое ребят, плотной группой, плечо к плечу. Черные куртки, толстые физиономии, схожие, будто их штамповали на заводе тяжелого машиностроения. У главного “пушка” в толстой лапище напоминала игрушечный пистолетик. Пистолетик капризно дернулся, чихнул и выплюнул пульку Роману в грудь. Но вместо того, чтобы лететь по прямой, пуля спиралью взвилась к потолку, прошила штукатурку и, не оставив следа, устремилась наверх, сквозь второй, третий и так далее этажи, сквозь крышу, и все вверх и вверх, обретая поразительную невесомость и теряя убойную силу. Главный рявкнул матерно и, разъяренный, шагнул вперед, надеясь сгрести в охапку стоящих на пороге комнаты Романа и Юла разом. Шагнул и исчез, лишь круги по воде разбежались. Приятели ринулись за ним следом и даже успели добежать до середины прихожей, после чего точно так же испарились. Вода еще минуту-другую исходила рябью, а потом послушно замерла, равнодушно отражая бег синеватых облаков в небе.

– Где они теперь? – спросил Юл.

– Сидят где-нибудь на бережку ручья, там, где вода эта истоки берет.

– А почему вода вниз не протекает?

– Потому что вода эта теперь не текучая, а стоячая. Роман положил на бок пустое ведро и поманил воду пальцем. Она замутилась, зажурчала и вмиг собралась обратно, на полу осталось лишь несколько влажных пятен да в одном месте ребристый след от тяжелого мужского ботинка.

– Что-то уж очень быстро нас высчитали. Подозрительно даже, – заметил Роман. – Задерживаться нам здесь более не стоит. Уходить пора.

Юл послушно шагнул к дверному проему, но Роман его остановил.

– Не так уходить. По лестнице нельзя.

На счастье, хотя мебели в квартире не было, но в кладовке нашлось множество всякого хлама, стаскиваемого туда годами. Из найденного прежде всего пригодился топор – им в углу на кухне Роман выбил кусок держащегося едва-едва бетона, и образовалась дыра прямо на улицу. Потом Роман отыскал длинный резиновый шланг, несколько минут оглаживал его ладонями, будто уговаривал быть послушным в деле, и только после этого подключил к крану, а хвост просунул в пробоину. Кран открыли до отказа, и струя хлынула наружу. В темноте от воды исходила призрачное зеленоватое свечение. И вот ручеек, извиваясь, потек меж деревцами все дальше и дальше, отыскивая между камнями дорожку к журчащей невдалеке грязной речушке. Будто лунная полоска пролегла по земле. Юл хмыкнул, представив себе растерянные лица тех, кто затаился в засаде, наблюдая столь странное явление. Роман несколько минут стоял не двигаясь, прощупывая пространство вокруг дома. Судя по тому отвратительному, парализующему холоду, что накатывал на него волнами, рядом с домом пять или шесть стволов, а при них – обязательно крепкие парни. Не исключено, что ребята ждали подмоги.

Никого не предупреждая, Роман окатил водой сначала Лену – та завизжала от неожиданности, – потом Юла и Стена. И наконец – себя. Пока растерянные сотоварищи пытались отряхнуться, он распахнул окно и предупредил: