Сирень (ЛП) - Рейд Б. Б.

И единственным звуком, который я издала, был сдавленный крик.

Оставив в покое мой чувствительный клитор, Рик поцеловал мои губы, а затем мои дрожащие бедра. В тот момент, когда мои мышцы расслабились, и я почувствовала, что контролирую свое тело, я позволила себе рухнуть на кровать с удовлетворенным вздохом. Однако я не позволила себе слишком сильно расслабляться, так как мне нужен был душ и зубная щетка. Я почувствовала, как задвигалась кровать, и услышала, как Рик устраивается рядом со мной, прежде чем притянуть меня к своей груди. Я чувствовала, как его эрекция упирается мне в позвоночник, и хотя мое тело протестовало против движений, желание что-то с этим сделать победило.

Повернувшись в его объятиях, я села и потянулась к его поясу. Он поймал меня за запястье с вопросом в усталых глазах. Высвободив руку, я расстегнула его ремень и джинсы, и в тот момент, когда он оказался в моей руке, я заглотила половину его члена одним махом. Я гораздо медленнее забирала остальную его часть. Он показал мне, как ему это нравится, и я была более чем готова дать ему все, в чем он нуждался. Я даже применила несколько своих собственных трюков, которые заставили его во второй раз излиться мне в горло.

Я едва успела проглотить его сперму, как он притянул меня к себе и начал покрывать нежными поцелуями мои губы снова и снова. Все еще крепко прижимаясь губами к моим, он прошептал:

— Кажется, я попал в беду.

Рик углубил поцелуй, что спасло меня от того, чтобы сказать ему, что он понятия не имел, как сильно.

— Это ебанный финал, Денвер. Спокойной ночи! — крикнул Хьюстон ревущей толпе. Освещение сцены на стадионе «Бронкос» в Майл Хай было выключено — наш сигнал убираться к чертовой матери из Доджа.

Нас провели через туннель, по которому игроки выходили на стадион, и как только мы оказались за закрытыми дверями комнаты, в которой нам дали отдохнуть перед шоу, Хьюстон набросился на меня, игнорируя Ксавьера, ожидавшего неподалеку. Я знала, что он был готов наброситься на меня за те ошибки, которые я совершила сегодня вечером. Никто, кроме профессионала, этого бы не заметил, но это не имело значения, потому что Хьюстон Морроу был привередливым скупердяем.

Он также искал любую причину, чтобы начать со мной войну.

— Что бы ты ни собирался сказать, — вмешался Ксавьер, прежде чем он успел начать, — этому придется подождать. Наметилось кое-какое развитие событий.

— Для этого нужны все мы, или я могу пойти? — рявкнул Лорен. Когда наши взгляды встретились, он тут же отвел взгляд, как будто не мог выносить моего вида. Мой усталый вздох был заглушен Ксавьером, который проигнорировал стервозность Лорена и начал говорить:

— Популярность Брэкстон выросла до такой степени, что лейбл счел разумным продать пропуска за кулисы без моего ведома.

— Подожди. Что? — рявкнул Лорен. Затем он посмотрел на меня и прищурился, как будто это было моих рук дело.

— Они хотят встретиться с Брэкстон, — ответил Ксавьер, пожав плечами, а затем бросил на меня извиняющийся взгляд. По какой-то причине я не была готова к этой части гастролей с международной рок-группой. Я была слишком занята, пытаясь сохранить самообладание, когда они были рядом. — Она новичок в «Связанных» и практически неизвестна. Публика знает о ней только то, что мы ей рассказываем.

— И нам это нравится, — процедил Хьюстон сквозь стиснутые зубы.

— Ну, а вашим поклонникам, причине, по которой вы все здесь и все еще продолжаете свою карьеру, нет. Вас не убьет общение в течение часа. Вы уже делали это раньше. Я не вижу в этом проблемы.

— Проблема в том, что нам должны были сказать.

— Я говорю вам сейчас, — невозмутимо ответил Ксавьер. — Кроме того, они все равно платили за встречу не с вами троими. Они хотят ее.

— Ага, — с усмешкой ответил Лорен, — конечно. Я поверю в это, только когда у меня отвалится член, — он умчался прочь, давая понять, что не ищет кого-то, с кем можно было бы поспорить.

— Это безумие, — сказал Рик, удивив меня своим возражением. — Это первый тур Брэкс. Мы отыграли всего несколько концертов. Откуда они знают, что для нее это не будет слишком тяжело?

Услышав это, я приподняла брови. Уверена, что смогла бы вести вежливую беседу с совершенно незнакомыми людьми. Я делала это почти каждый день, работая в «Суккуленте».

— Что ж, если вы, ребята, справились с этим даже со своими искрометными личностями, уверена, что и со мной все будет в порядке.

Взгляд Рика метнулся ко мне, в его серебристых глазах появилась паника, когда он понял, что обидел меня. Я уже знала, что это было не то, что он имел в виду. Он хотел защитить меня, но я могла сама постоять за себя. Я начинала хорошо разбираться в их дерьме.

— Нет, это не… Я не имел в виду…

Я взяла его большую руку в свою и сжала:

— Все в порядке. Я знаю.

Мою ладонь покалывало от прикосновения к нему так скоро после прошлой ночи. По блеску в его глазах я поняла, что он тоже переживает ее заново. Поскольку я не могла полностью списать свою реакцию на похоть, я отпустила его и спокойно подождала, пока сладкий аромат ягод рассеется.

Сначала Лорен, а теперь Джерико.

Что означали эти новые эмоции?

Как ни в чем не бывало, я повернулась, намереваясь обратиться к Ксавьеру, но мое внимание привлекло что-то другое. Хьюстон был прекрасен, даже когда от него были дурные предчувствия. Прямо сейчас его глаза и складка губ говорили мне, что у меня впереди долгая ночь. Я расправила плечи, притворяясь, что мне все равно, что он знает, что между мной и Риком что-то произошло.

— Когда начинается встреча? — я спросила Ксавьера.

Он посмотрел на свои часы, а затем на дверь позади меня, которая только что открылась:

— Сейчас.

Я была рада, что больше не держу Рика за руку. Я не хотела, чтобы у фанатов «Связанных» сложилось обо мне первое впечатление, что я облажалась на пути к вершине. Все знали, что предположения распространяют слухи, факты необязательны.

Так уж случилось, что я трахалась, сосала или мутила с каждым членом «Связанных».

Дело было не в том, что я заняла место в их мире. У меня не было намерения задерживаться здесь. Все, что имело значение — это, чтобы у меня хватило бы сил уйти, когда придет время.

Я попыталась последовать за Ксавьером, когда он направился к небольшой группе, переполненной волнением, но рука, обхватившая мое запястье, остановила меня.

По жестокой хватке я поняла, что это Хьюстон.

Рик был слишком нежен, когда ему не отсасывали, а Лорен все еще где-то дулся. Кроме того, Лорен схватил бы меня за задницу, и ему было бы все равно, кто увидит.

— Этого не произойдет, — объявил он, как только я развернулась на каблуках, чтобы посмотреть ему в лицо. Я все еще раздумывала, ломать ему нос или нет. — Возвращайся к автобусу. Я скажу Ксавьеру, что тебе стало плохо. Лейбл вернет им их деньги.

Я высвободила запястье, и, чтобы не устраивать сцен, Хьюстон позволил мне это.

— Может, тебя это и устраивает, но меня — нет. Посмотри на них, — конечно, он проигнорировал мой приказ и вместо этого не сводил с меня пристального взгляда. — Держу пари, что по крайней мере один из этих людей пожертвовал чем-то большим, чем просто парой сотен баксов. Ты можешь вернуть им деньги, но ты не можешь отмотать время назад. Я не разочарую их.

— Это именно то, что ты сделаешь, если пойдешь туда. Они хотят чего-то, чего мы не можем им дать, Брэкстон. Не сейчас, а может быть, и никогда. От нас ожидают, что мы будем вести себя как друзья, как будто мы можем дышать одним воздухом. Но мы не можем.

Я обдумала его точку зрения. Я знала, что неприветливость не могла быть причиной того, что Хьюстон, Лорен и Рик захотели бы отвернуться от своих поклонников. «Связанные» были стеклянной бутылкой, которую они использовали, чтобы сдерживать свои эмоции.