По обе стороны Грани (СИ) - Духовникова Евгения

— Вот и прекрасно! — рассерженно крикнула Элис ему вслед, — Иди, откуда пришёл. Скатертью дорожка!

— Элис, ты чего шумишь?

— Терри? — она повертела головой, — А где…

— Ты когда-нибудь каталась по ночному городу? — взволнованно перебил Теренс.

— Что?..

— Все думают, что ночью город засыпает, но это не так, — Терри взъерошил волосы, — Ночью город живёт своей жизнью, детали которой доступны лишь посвящённым.

— Разве ты не на дежурстве?

— Я поменялся с Питером. Хочешь узнать, что такое настоящая скорость?

Силуэт Дэниела Уинстона постепенно растворялся в сумерках.

— Ну так что, прокатимся?

— С удовольствием! — Элис решительно села на переднее сиденье.

Мотор неистово взревел, и турбомобиль рванул с места. Волосы развевались на ветру, будто хотели улететь прочь. А когда они пронеслись мимо ничего не подозревающего Дэниела, обдав его каскадом брызг из весьма кстати подвернувшейся под колёса лужи, Элис победно расхохоталась, ощущая внезапный прилив энергии, словно она наконец-то выпустила на свободу томившегося в неволе зверя.

— Быстрее!

Небо стало бархатно-чёрным, но в городе было светло как днём от газовых фонарей и бесчисленных неоновых вывесок. Фасады зданий были подсвечены разноцветными прожекторами, а окна домов казались вырезанными из золотой фольги и наклеенными на стены в художественном беспорядке.

— Быстрее!!

Они неслись по пустынным проспектам, ловко огибая редкие машины. Это было похоже на полёт в межзвёздном пространстве, или на путешествие в виртуальной реальности, или на бешеную гонку в фантастическом кино.

— Ещё быстрее!

Турбомобиль взлетел на мост, и все огни разом куда-то исчезли, — остались только жёлтые глаза фонарей вдоль дороги, да стальная гладь воды внизу.

— Посмотри наверх, — крикнул Теренс.

Девушка подняла голову. Сердце бешено стучало от переполнявшей её дикой, почти первобытной радости. И высоченные опоры моста, и стальные тросы были опутаны сверкающими нитями электрических гирлянд. Дорога к звёздам.

— Не останавливайся! — прокричала она, смеясь, — Только не останавливайся, Терри!

Когда "Гелиос" затормозил на перекрёстке, от которого начинался Кирпичный переулок, уже брезжил рассвет.

Элис смотрела на небо, провожая взглядом гаснущие звёзды. Они молчали. Раз или два девушка замечала, как Терри открывал рот, собираясь заговорить с ней, но так и не решался, боясь испортить неповторимость момента, разрушить то хрупкое взаимопонимание, которое только что зародилось в кожаном салоне турбомобиля.

Она молчала. Ночное освещение города уже отключили, и вокруг было темно, — лишь о ветровое стекло со стуком бился заблудившийся светлячок: крохотная точка света в бескрайнем океане тьмы.

— Элис, — наконец выдохнул Терри, — Я хотел тебе сказать…

— Не надо.

Слова сорвались с языка прежде, чем она успела додумать мысль до конца.

— Но я…

— Замолчи!

Зачем она отталкивает его?

Затем. Можно пытаться обмануть кого угодно, включая себя, но своё сердце не обманешь никогда. Потому что она знает ответ на его вопрос.

— Мы с Луизой просто друзья, — пробормотал Теренс.

— Да ну? А она, похоже, так не считает.

— П-послушай, Элис, я только…

На ладони девушки вспыхнуло пламя, отразившись в её глазах, в темноте казавшихся чернее ночи.

— Ещё одни звук, Уолсен, и твой турбомобиль испарится вместе с тобой, весь, до последнего винтика, — тихо, но отчетливо проговорила Элис, сгребая огонь в горсть, — Хочешь на личном опыте убедиться, достаточно ли хорошо я владею своей любимой стихией?

— Почему ты так…

— Помирись с Луизой. Сегодня же. Понял меня?

Она ненавидела себя за эти слова, но понимала: лучше сказать горькую правду сейчас, потому что потом это будет сделать гораздо труднее. Не умеет она притворяться. Прямолинейность — не самое лучшее качество для будущего разведчика, но тут уж ничего не поделаешь.

Вот только говорить правду вслух иногда очень нелегко.

— Я не хочу, чтобы вы ссорились… из-за меня. Я этого недостойна, поверь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Теренс не ответил: всё было понятно и так.

— Мне завтра на дежурство, — произнесла Элис будничным тоном, стараясь не думать о том, насколько жестоко это прозвучит, — Надо выспаться, хоть немного. Спасибо, что подвёз до дома.

— Да брось…

— Всё равно спасибо.

— Прости, я во всём виноват… Я не должен был… Прости.

— Нет, это ты прости, — Элис выдавила смешок, — Чуть было не сожгла твою машину. Ты же знаешь, меня лучше не выводить из себя…

— Ерунда. Забудь.

Она щёлкнула пальцами, и пламя исчезло.

— Честно, ты не в обиде?

— Нет, что ты.

— Тогда до завтра.

— Увидимся.

Уезжая, Теренс обернулся и посмотрел на Элис. В его взгляде не было ни злости, ни сожаления, — лишь смирение, признание свершившегося и твёрдая решимость навсегда сохранить в душе воспоминания об этих мгновениях счастья. Последняя звезда, сверкнув, покинула небосклон, когда служебный "Гелиос" скрылся за поворотом.

Так уж устроены люди, — это старая истина: чем меньше ты виноват в чём-либо, тем сильнее ощущаешь свою вину. И будь ты хоть трижды маг, ты ничего не сможешь с этим поделать. Ты можешь сравнять горы с землей, осушить моря, подчинить своей воле всех драконов на свете, но ты никогда не будешь властен над самыми свирепыми и непокорными драконами: над своими собственными.

Смятение и страх могут сломить даже самую сильную волю, даже самый стойкий дух, а сомнение, как известно, может привести к расколу, способному уничтожить целую Вселенную, — такова его чудовищная разрушительная сила.

Впервые в своей жизни Элис совершила поступок, причинивший боль другому человеку. Не по неведению, нет: сознательно и намеренно, — и это было тяжелее всего. Но тяготило её не столько гнетущее чувство вины, сколько осознание того, что она могла совершить ошибку, — ошибку, которую теперь уже не исправить. Что, если она поспешила?..

Человек больше всего слаб не тогда, когда его одолевают враги, а тогда, когда он пытается бороться с самим собой.

Элис была так расстроена и выбита из колеи, что не сразу заметила угловатую тень, промелькнувшую над головой. До дома оставалось всего пара шагов, когда из подворотни появилось что-то тёмное, и бросилось ей наперерез, сбив с ног. Элис вскочила на ноги, лихорадочно озираясь. Переулок заполнял густой предрассветный сумрак, — даже острое зрение мага не давало особых преимуществ. Однако ей показалось, что вдоль кирпичной стены напротив медленно движется еле различимая фигура.

Элис отбросила плащ и встала в боевую стойку. В землю ударил разряд молнии, оплавив брусчатку. Неизвестный метнулся в сторону.

— Кто здесь? — она ухватила извивающуюся молнию, отчаянно вертя головой в надежде разглядеть хоть что-то, — Выйди и сразись со мной, если ты не трус!

Внезапно в нос ей ударил сильный запах горького миндаля. Девушка почувствовала, как от ужаса у неё перехватило дыхание.

"Спектралы? Здесь??"

Нет, это невозможно…

Два расплывчатых силуэта скользили со стороны перекрёстка, преграждая путь к отступлению. Похоже, её окружают.

— Не подходите ко мне! — отчаянно взвизгнула Элис, взмахнув огненной верёвкой как плетью. Из мостовой брызнули искры, и к запаху миндаля прибавилась мерзкая вонь горелой пыли, — Назад!

Мысли неслись галопом. До восхода солнца около часа, — досадно, но факт. Телефон лежит в кармане, но чтобы набрать номер, нужно хотя бы несколько секунд. Нет, не годится. Открыть портал прямо отсюда? Тем более не успеет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ещё несколько фигур отделились от темноты и присоединились к остальным. Липкий, отвратительный страх расползался по телу, притуплял сознание. Никогда ещё Элис не чувствовала себя настолько уязвимой. Да, по правде говоря, она никогда и не сталкивалась с этими отвратительными монстрами, тем более в таком количестве. Круг смыкался, становясь всё теснее: Элис насчитала не меньше дюжины теней. Ситуация становилась критической.