Русские распутья, или Что быть могло, но стать не возмогло - Сергей Кремлев

Иван I Калита, удельный князь московский и великий князь владимирский, оставил своё княжение сразу трём сыновьям: старшему Семёну, Ивану и Андрею. Однако окончательное решение о том, кому сидеть на главном тогда русском княжеском столе – владимирском, принимал хан Узбек. Весной 1341 года – вскоре после смерти Калиты, Семён с Иваном и Андреем отправились в Орду, где должен был решиться вопрос о преемнике Калиты на великом владимирском столе. Туда же съехались соперники москвичей – тверской князь Константин Михайлович, суздальский князь Константин Васильевич, ярославский князь Василий Давыдович и вообще все русские князья.

Семён Иванович, позднее названный Гордым, был достойным сыном своего отца. К моменту смерти Ивана ему исполнилось двадцать пять лет, он уже не раз бывал в Орде как вместе с отцом, так и сам, завязал там хорошие связи, и поэтому не удивительно, что осенью 1341 года с ярлыком на великое владимирское княжение в Москву вернулся именно Семён.

По духовной грамоте отца Семён получил 26 городов и селений, а братья – 44. Но – и в этом тоже наверняка сказалось воспитание отца, младшие братья Иван и Андрей у гроба Калиты целовали крест на то, чтобы на месте отца иметь старшего брата Семёна, иметь общих друзей и врагов, ни с кем без общего согласия «не канчивать» никаких договоров. Эту клятву три брата сдержали, живя согласно и дружно, признавая верховенство Семёна. Свою дружбу и согласие они передали и детям: два внука Калиты – двоюродные братья Дмитрий Иванович и Владимир Андреевич, сникали славу в Куликовской битве, и оба заслужили почётные прозвища «Донских».

Пожалуй, главной задачей Семёна было не столько расширение, сколько сохранение и упрочение достигнутого отцом – первым великим князем уже «всея Руси». Сёмен Иванович с этой задачей справился, упрочив свой личный авторитет у русских князей, чем укреплял и позиции Московского стола. Неплохие отношения установились у него и с Новгородом, и даже с Тверью – в 1347 году Семён женился на дочери тверского князя Александра Михайловича, а дочь Семёна Василиса вышла замуж за удельного кашинского князя Михаила Васильевича.

Смог Семён удержать свои позиции и в Орде. В 1342 году сын Узбека Джанибек после смерти отца умертвил почти всех своих братьев и сам стал ханом. Семёну пришлось в четвёртый раз (всего таких поездок было семь) ехать в Сарай-Берке за подтверждением ярлыка, и он сумел поладить даже с Джанибеком.

Скончался Семён Иванович Гордый в 1353 году во время моровой язвы, получившей название «чёрная смерть». Это была вторая пандемия бубонной чумы, пришедшей в Европу в 1347 году из Азии через Северную Африку. Тогда в Китае погибло 13 миллионов человек, а в Западной и Центральной Европе – 24 миллиона, четверть населения. По некоторым оценкам в Европе вымерла тогда вообще бóльшая часть населения. Не обошла чума стороной и Русь, унеся в числе других из жизни не только Семёна, но и третьего сына Калиты – Андрея.

Место брата Семёна занял второй сын Калиты – Иван II Красный, названный так за красоту. Называли его ещё и «Добрым» или «Кротким». Правя с 1353 по 1359 год, он оказался государем слабым, однако процесс усиления влияния Москвы не прервался, и уже сын Ивана Красного – Дмитрий Иванович, вошёл в русскую историю как победитель Мамая на Куликовом поле, за что и получил прозвище «Донской»…

Рядом с этим именем надо подчёркнуто ставить имя племянника Ивана Красного – удельного князя серпуховско-боровского Владимира Андреевича. Перед смертью Иван Красный разделил Московское княжество между двумя сыновьями – Дмитрием Ивановичем – будущим Донским, и Иваном Малым (умер 10-летним), а также племянником. К чести Владимира Андреевича, он всегда был убеждённым и деятельным сторонником Москвы, особенно прославившись в Куликовской битве, за что получил прозвище не только «Донской» но ещё и «Храбрый».

По сути, Иван Калита и его сыновья задали Руси направление движения на два века вперёд – до эпохи Ивана IV Грозного никакие врéменные спады не прерывали процесса объединения Руси вокруг Москвы и процесса укрепления и развития Руси. После смерти Ивана II Красного некоторая смута не помешала быстрому – уже к 1362 году, укреплению на великом владимирском и московском столах его тринадцатилетнего сына Дмитрия, достойного внука Ивана Калиты.

Дмитрий (Димитрий) Донской известен в истории прежде всего победой в Куликовской битве 1380 года, но его долгое – с 1362 по 1386 год, княжение было насыщено многими событиями…

Так, Дмитрий продолжал борьбу с Тверью, закончившуюся в 1375 году принуждением тверского князя Михаила Александровича к союзу с Москвой, и это была затяжная история… Михаил не раз обращался за помощью к литовскому великому князю Ольгерду, который дважды ходил на Русь и в 1368 и 1370 годах безуспешно осаждал Кремль. Причём в первую осаду литвины с тверичами «сотворили» в окрестностях Москвы столько «зла», что и с татарским разорением не сравнить.

Тверской князь искал поддержки у всесильного – сильнее ханов, ордынского темника Мамая и получил от того ярлык на великое владимирское княжение, низлагавший Дмитрия. Тем не менее, как писал Ломоносов в «Кратком Российском летописце», Михаил к великому княжению был «князем Дмитрием не допущен». На Руси наступали новые времена, и ханский ярлык постепенно превращался в пустую бумажку.

Более того, когда Мамай в1378 году вознамерился наказать усиливающегося Дмитрия и направил на Русь карательную экспедицию во главе с опытным полководцем – мурзой Бегичем, его войско было наголову разбито русскими в битве на реке Воже на Рязанщине. Дмитрий заранее узнал о движении Бегича от лазутчиков и был готов. Выйдя раньше Бегича на удобную позицию, он вынудил татар принять бой на невыгодных для тех условиях. Битва, продолжавшаяся несколько часов, была жестокой, сам Дмитрий сражался в её гуще, воодушевляя воинов личным примером. Спасавшихся бегством татар преследовали и на следующий день, захватили огромный брошенный обоз Бегича с награбленной добычей. Уцелел из войска Бегича мало кто, из семи татарских князей, возглавлявших поход, погибло шесть, включая самого Бегича.

Победа на Воже была первой крупной русской победой над ордынцами в открытом бою и явилась, по сути, матерью Куликовской победы.

Дмитрий утвердил своё влияние в Среднем Поволжье, неоднократно осаждая столицу Волжской Булгарии город Болгар. В результате булгарские князья признали главенство Москвы, выплатили контрибуцию и согласились посадить у себя русских таможенников.

Дмитрий, располагая богатой казной, использовал её и для формирования и обучения войск, и для экономического и культурного развития Москвы. С одной стороны, при Дмитрии у русских впервые появилась артиллерия, с другой же стороны Москва при нём превратилась в крупнейший ремесленный и торговый центр наряду с Новгородом. Кремль с 1368 года начали обносить стенами из белого камня – возникала «белокаменная» Москва.

Дмитрий боролся с немцами и шведами на Севере, продвинул русское влияние в земли коми-зырян, учредив пермскую епископию и поставив укреплённый городок Усть-Вымь при впадении Выми в Вычегду.

Укреплял он также внешние связи с южными славянами и с восстанавливаемой Византией, одновременно добиваясь независимости русской церкви от константинопольского патриарха.

Русь вставала с колен и выпрямлялась во весь рост.

На фоне такой многообразной и успешной деятельности, продолжавшейся почти четверть века, даже победа в Куликовской битве видится лишь как блестящий, славный, «знаковый», но – эпизод.

Важно, однако, что как подготовка к сшибке с Мамаем, так и сам поход навстречу Мамаю были уже по-настоящему общерусским делом – даром, что в нём не участвовали Тверь и ещё ряд земель. Но «господин Великий Новгород» и Псков на поле Куликовом были. Источники упоминают даже отряды, пришедшие из Южной и Белой Руси.

Летом 1380 года Мамай собрал огромное войско – по оценкам до 100000 человек, состоящее не только из монголов и татар, но также из черемисов, осетин, армян, наёмников-генуэзцев из крымской Кафы (Феодосии) и сброда авантюристов, рассчитывающих на поживу после погрома разбогатевшей Руси.

Готовился и Дмитрий, собирая под свою руку не только русских князей с их дружинами, но и простых русских людей, вновь привыкающих к мечу. Сборными пунктами были назначены Москва и Коломна. Основную часть сил Дмитрия, насчитывавших до 60 000 человек, составила пешая рать, то есть – не профессионалы-дружинники на конях, а «небывальцы» – горожане-ремесленники и мужики, не бывавшие ещё в бою, которых надо было обучить военному делу, чем военачальники Дмитрия и занимались.

Мамай, узнав, как обстоят дела, вначале предложил всё закончить миром на условиях выплаты Дмитрием огромной дани, оговорённой ещё Иваном Красным в ставке Джанибека, но Дмитрий отказал.