Муж поневоле (СИ) - Курзанцев Александр Олегович "Горный мастер"

— Ух! — с придыханием произнесла Алладина, в которой проснулись воровские инстинкты, когда в свете факелов на барельефах блеснули выполненные из золота и драгоценных камней декоративные вставки.

— Руками не трогать, не ковырять и вообще ближе метра не подходить, — быстро предупредил я вассалку, — помнишь, чем прошлый раз закончился?

— Да, господин, — уже без прежнего азарта буркнула та, опуская голову. На всякий случай посмотрел на Калима, взглядом указав на девушку, дождался ответного кивка и уже более спокойно отправился вслед за Варрином дальше.

Хотя, один барельеф, самый большой, размером метра четыре на три, всё-таки заставил остановиться и меня. На нем был изображен сам зиккурат, причем как раз таки полуразрушенный. Вокруг него вели бой скелеты, сражаясь с странными тварями напоминающими помесь рептилии и насекомого, с передними лапами как у богомола и мордой варана, а в небе над зиккуратом были вырезаны крупные антропоморфные фигуры с рук которых в направлении сооружения срывались потоки чего-то, возможно пламени, тут было не особо понятно. Присмотревшись, я увидел что еще на панно был запечатлен момент падения одного из нападавших, пронзенного тонким длинным лучом исходящим из оплота некромантов.

— Что это?

— Это? — наш провожающий обернулся, посмотрел туда же куда и я, и переложив посох из руки в руку, ответил, — это битва с истинными богами. Тогда один из богов был повержен и им пришлось отступить, хотя и эта обитель существенно пострадала. Собственно именно с этой битвы и начался закат эпохи богов. Люди поняли, что их тоже можно убить. Владычество их длилось еще десять тысяч лет, но это был уже закат их безраздельной власти. Древние маги смогли уничтожить всех. Впрочем, тут источники разнятся. Есть некоторые указания, что один или несколько богов были захвачены и погружены в вечный сон. Но правда это или нет, — тут Варрин пожал плечами.

Я еще раз вгляделся в барельеф, а затем мою память царапнуло что-то, что-то знакомое в изображенных существах и внезапно я вспомнил Силану — ту девочку демонолога, что пыталась отомстить мне за убитых друзей. Ситрий — вспомнил я имя мелкого Каса и Браник, имя второго, вроде. Но не это сейчас было важно. Когда мы говорили о твари созданной в одном из проклятых мест, свидетелями чему они были, то девчонка рассказала и весьма подробно о том, кто проводил ритуал. И описание слишком походило на то, что я видел сейчас перед собой. Варано-богомол…

— А это кто? — ткнул я в одну из неведомых зверушек.

— Видимо раса прислужников, — пожав плечами, ответил маг, — судя по виду, выведены искусственно или перенесены с какого-то другого мира.

— Понятно… — протянул я, задумчиво. Это что же получается, эти прислужники не канули в небытие, не были все уничтожены вместе со своими хозяевами, а где-то с десяток тысяч лет где-то успешно скрывались, и вот теперь всплыли нежданно негаданно?

Затем я перевел взгляд на барельеф рядом, где была во весь рост вырезана фигура человека. Да не просто вырезана, грудь её украшала самая настоящая золотая кираса, а в руку был вложен металлический посох.

И вновь, мне что-то показалось знакомым. Подойдя ближе, я вгляделся в узоры на броне, а затем отшатнулся, вспомнив на ком её увидел впервые. На мумии, что повстречалась нам в подземелье под академией. Той самой что чуть не угрохала нас с Глушаковым и Вигиром, благо, аватар смог жахнуть в полный рост всей своей аватарской мощью, а Серёга вытащить нас через портал, буквально за долю секунды до того как там всё полыхнуло.

— Что, красивый доспех? — Варрин подошел, встал рядом, решив, видимо, дать мне насладиться искусством древних некромантов.

— Ну да, красивый, — произнес я без особого энтузиазма, — видел такой, да и посох тоже знакомый.

— Не может быть?! — тут же возбудился маг, — а где, если это, конечно, не секрет?

— Ну, наверное не секрет уже, — решил я не разводить лишнюю таинственность, — под имперской академией, в подземельях. Прыткий гад попался, еле упокоили его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— К-кого, ег-го? — начал вдруг заикаться мастер земли.

— Ну вот этого, — я ткнул пальцем в мужика на барельефе, — втроём еле завалили, хорошо еще с нами аватар проклятий был, пока мы вдвоем держали, сумел даже под моей антимагией скастовать заклятье. Прошил ему кирасу, любо дорого! Правда тот тоже не лыком шит оказался, рванул так, еле ноги унесли. Ну и подземелий тех, похоже больше нет, если Серёга не наврал про мощность взрыва.

Стало тихо. Почему-то не последовало никаких комментариев по поводу сказанного, хотя я и ожидал. Оглянулся, в гробовой тишине перевел взгляд с застывшего с отвисшей челюстью мага на также находящуюся в прострации Ниике, и переспросил, не понимая их ступора, — Чего?

— Да нет, — отмер Варрин, продолжая как-то странно смотреть на меня, — ничего. Просто не каждый день встречаешь человека утверждающего, что они втроём уничтожили истинного бога.

Я недоверчиво взглянул на жену, но та, только ошарашенно кивнула, похоже тоже всё-ещё пытаясь осознать сказанное мною, и только Алладина чересчур громко, в наступившей тишине, произнесла, — Ну а что, господин могёт. В одиночку всех гномов перебил, что ему какой-то бог.

Дальше мы двигались уже в тишине, а я всё пытался переварить полученную информацию. Бродило где-то на краю сознания ощущение, что все эти факты имеют между собой связь. Прочную, всё объясняющую, но пока недоступную для моего понимания.

Пройдя еще несколько залов, мы, наконец очутились в более обжитом месте, где стояло несколько каменных столов, а вдоль стены располагался ряд каменных же кроватей, явно маг земли постарался, может даже наш проводник. И там же обнаружились новые действующие лица, в количестве трех штук. Девушка в одеждах магички воды, парень — адепт белой магии и третий, уже не парень, но мужчина моего примерно возраста, то есть в районе тридцати пяти лет, мастер воздуха, судя по нашивкам. Сагир — тут двух мнений быть не могло.

Неторопливо повернувшись к нам, он расплылся в улыбке и шагнул навстречу Ниике, протягивая руки. Вот только не учел, что тут есть еще я. Резко вклинившись между ними, я крепко сжал ладонь мужчины, и улыбнувшись в ответ, глядя как радость на лице последнего сменяется удивлением, отрекомендовался, — Очень приятно, муж.

— Чей муж? — не понял меня воздушник.

— Муж Ниике-султан, — ответил я, а затем, внезапно, с проснувшимся вдохновением добавил, — убийца богов и гномов, командир мертвого воинства и комиссар павшей империи. А ещё инквизитор и маг проклятий. А ты?

— А я? — маг замешкался, — Эм, Сагир.

— Ну, будем знакомы, Эм, Сагир.

* * *

Полюбовавшись на подземелья под Тарданом, Глушаков вылез обратно на старое кладбище, посмотрел на связанных и оглушенных стражников, что должны были вход охранять, сплюнул на песок под ногами, пробормотал, прислушиваясь к лязгу оружия, приближавшейся к кладбищу подмоги, — Мать твою, Паша, куда тебя опять понесло?

Огляделся, рысцой потрусил к проломленному во многих местах ограждению, нырнул в тень ближайшего здания, буквально растворяясь в ней и полностью пропадая с глаз.

Буркнул только напоследок, — Всё, больше никуда не пойду. Чую, ты сам сюда вернешься скоро. Подожду.

Глава 24

На собравшемся в некромантском логове военном совете я чувствовал себя свадебным генералом и от этого был слегка раздражён. Вроде и признают мой опыт и навыки, но любые попытки внести коррективы в план нападения на Тардан натыкаются на полное непонимание у всех участников. Нет, они, конечно, вежливо выслушивают, но стоит лишь замолкнуть, всё сказанное мной выкидывают из головы и увлечённо продолжают обсуждать своё.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

А что за план у них был — курам на смех! Эти деятели где-то тут, в зиккурате, нашли какой-то очень древний и могучий артефакт — посох некроманта, и планировали с ним, подняв толпу нежити, осадить столицу и принудить султана отречься, ну а потом без особых изысков отрубить ему голову, чтобы глаза не мозолил.