Константинополь в VI веке. Восстание Ника - Александра Алексеевна Чекалова

своему составу низов партий ипподрома, то для них борьба димов служила лишь удобным предлогом для выражения протеста против их бедственного положения. Об этом свидетельствует, в частности, то обстоятельство, что любое столкновение между партиями, даже если оно возникло лишь на почве спортивного соперничества на трибунах ипподрома, в конечном итоге приобретало социальный оттенок. К тому же борьба между партиями ипподрома и по количеству стычек, и по своему размаху значительно уступала общей борьбе народных масс против социального и политического угнетения.

Остановимся на наиболее крупных движениях подобного рода. В 491 г. префект города Юлиан запретил народу собираться на ипподроме [22, с. 141; 31, с. 94][162], и горожане, видя в этом ущемление своих прав, ответили на постановление префекта весьма активными действиями: во время игр на ипподроме в присутствии Анастасия они подняли мятеж. Разгневанный император направил на подавление мятежа солдат, но усмирить народ силой не удалось. Восставшие подожгли ворота ипподрома, от чего пострадали и близлежащие портики. Анастасий вынужден был уступить, и место Юлиана занял зять императора патрикий Секундин [22, с. 141]. Через два года, однако, в 493 г., разразился новый мятеж. Разбушевавшаяся толпа сбросила с пьедесталов статуи императора и императрицы и таскала их по улицам [31, с. 94][163].

И в том и в другом случае непосредственной причиной волнений были, по-видимому, попытки императора ограничить число и размеры зрелищ, а по существу, вообще всякие сборища простого народа. Не случайно папа Геласий в своем письме к Анастасию в начале 494 г. упоминает, что тот "подавил народное волнение" pro rebus ludicris [23, кол. 46]. Вместе с тем в этих беспорядках оказались замешаны аристократы из исавров, оттесненные после смерти Зинона на задний план. По сообщению Иоанна Антиохийского, после восстания 491 г.[164] исаврам воспрещалось жить в столице, и они должны были немедленно покинуть город. Были изгнаны и орхисты, которых ранее разрешил иметь каждой из четырех партий ипподрома Лонгин, брат императора Зинона [22, с. 141].

Эти строгие меры едва ли были случайностью. Скорее всего исавры действительно имели отношение к мятежу 491 г., пытаясь использовать его для сохранения и укрепления своих позиций в столице и империи. Нельзя забывать, что до вступления на престол Анастасия они занимали важнейшие государственные посты, а сама Исаврия находилась в привилегированном положении, получая от государства денежные субсидии [22, с. 142]. Зинон стремился сохранить за исаврами господствующее положение и своими преемниками хотел видеть брата Лонгина и магистра оффиций, также носившего имя Лонгин [41, с. 135–136]. Естественно, они не оставляли притязаний на престол и пытались использовать в своих интересах народное выступление[165]. Возможно, исавры были причастны и к мятежу 493 г., т. е. в разгар войны с ними, поскольку у них могли быть в столице сторонники. Так, к их числу принадлежал патриарх Евфимий [41. с. 139–140; 40, с. 126–127].

В 498 г. в Константинополе произошел новый мятеж. На ипподроме во время ристаний прасины стали требовать у императора освобождения лиц, арестованных префектом города за то, что они устраивали беспорядки, бросая в своих противников камни (следует отметить, что камни нередко служили оружием для восставшего народа — так было в 501 г. [31, с. 95], 532 [28, с. 154], 563 [41, с. 236] и других годах). Разгневанный император не снизошел к просьбам народа, а приказал экскувитам обнажить оружие. Тогда и произошло "великое смятение". Димы двинулись к кафисме и стали бросать камни в императора. Один из камней, пущенный неким Мавром, едва не попал в цель. Анастасий уклонился от удара, а экскувиты изрубили бросавшего на куски. Раздраженные димоты подожгли Халку, и распространившийся пожар истребил портик ипподрома вплоть до кафисмы. Пострадал и весь портик до Эксаипия[166] и форума Константина. Император сурово наказал восставших, но вместе с тем пошел и на серьезную уступку: префект города был смещен, и его место занял патрон партии прасинов Платон [26, с. 394–395; 16, с. 608; 22, с. 167][167].

Наиболее сильным народным выступлением времен Анастасия было восстание 512 г. Оно непосредственно связано с другими выступлениями подобного рода, прежде всего с волнениями 507 и 511 гг., когда Анастасий пытался ввести монофиситство в столице. В 507 г. император пригласил в Константинополь известного монофисита Филоксена, талантливого проповедника и ярого противника Халкидонского собора. Возмущение столичного населения было настолько сильным, что император оказался вынужденным удалить Филоксена из города и издал распоряжение, согласно которому префект города был обязан сопровождать Анастасия во время шествий и религиозных процессий [41, с. 149–150; 40, с. 134]. В 511 г. во время службы в дворцовой церкви архангела Михаила и в соборе св. Софии было исполнено монофиситское трисвятое. Возмущенный народ разогнал монофиситов палками. Но монофиситы имели довольно солидную опору. Сам император, оказавшийся в союзе с Севером и Юлианом Галикарнасским, выступил против ортодоксального патриарха Македония и подверг его публичному оскорблению. Это еще больше возмутило народ; даже женщины приняли участие выдвижении против императора. Анастасий в страхе заперся во дворце и даже приготовил суда для бегства. Затем он сделал вид, что уступает, и пригласил к себе Македония. Приветствуемый схолами, патриарх торжественно вошел во дворец [40, с. 138; 41, с. 154].

Однако через год, 4 ноября 512 г., Марин Сириец и префект города Платон объявили в церкви св. Софии о введении монофиситского прибавления к трисвятому (6 σταυρωθείς δι'ύμας). Начавшиеся тут же беспорядки правительство жестоко подавило с помощью оружия, несмотря на то, что дело происходило в церкви [31, с. 97]. На другой день то же самое повторилось в церкви св. Феодоры, и опять много горожан было убито [31, с. 97; 44, с. 195; 41, с. 195][168]. Тем не менее, когда на следующий день, 6 ноября, отмечалась память о том страшном дне 472 г., когда ветер донес до Константинополя пепел извергавшегося Везувия и землетрясение потрясло города Малой Азии, на форуме Константина собрался весь народ, пришедший в сильное возбуждение. Часть горожан, распевая псалмы, отправилась по городу, убивая попадавшихся на пути монофиситов. Другие продолжали оставаться на форуме, который был превращен в центр мятежа. Сюда были принесены ключи от города. Толпа низвергла статуи императора и волочила их по земле. Анастасий послал сенаторов Келера и Патрикия успокоить бушующих горожан, но восставшие прогнали их, бросая в них камнями [31, с. 98]. Народ требовал другого императора и, окружив дом патрикии Юлианы, провозглашал императором ее мужа Ареовинда [26, с. 407]. По-видимому, дело не обошлось без вмешательства аристократии, которая попыталась использовать народное возмущение в своих интересах. Ареовинд, однако, уклонился от оказанной ему чести и, опасаясь за