Просто Мария 2 - Коллектив авторов

с общенациональным телеканалом. Сегодня утром Марии звонил сам министр — он поздравил ее и дона Мигеля Габриэля с успехом и сказал, что безоговорочно покупает этот телесериал…

Лорена задумчиво спросила:

— А когда он должен появиться на телеэкранах?

Бурручага замялся.

— Точно не знаю, сроки еще не оговорены… Мария говорила, что наверняка самое большое — через месяц.

Бурручага настолько увлекся рассказами об успехах своей госпожи, что даже не заметил, как назвал Лопес без столь привычной приставки «донна». Это обстоятельство не укрылось от внимания Лорены. Насмешливо глянув на Антонио Гарсиа, она сказала:

— С каких это пор ты называешь ее так запросто?

— Что вы имеете в виду, донна Лорена?

— Ты только что сказал — «Мария»… Разве она тебе уже не госпожа?

Бурручага несколько смутился.

— Мария — необыкновенная госпожа, я же вам говорю… Она не очень-то любит, когда ее называют так официально — «донна Мария»… Она всегда говорила и мне, и многим другим — «Зовите меня просто Мария!..»

Лорена, поморщившись, подумала: «Нет, эта неотесанная холопка никогда не станет настоящей госпожой — такой, как я. Она может стать самой богатой женщиной мира, она может открыть еще десять швейных фабрик, тысячи салонов мод и снять десятки тысяч фильмов… Но пока она не научится достойно себя держать, она так и останется неотесанной деревенщиной. «Просто Мария» — это даже не смешно!..» Посмотрев на собеседника со всей строгостью, на которую она была способна, Лорена медленно, но очень уверенно произнесла:

— Конечно, ты можешь называть ее как ей самой только заблагорассудится. Ты можешь с ней фамильярничать, как она сама того захочет. Но запомни — для тебя я всегда буду донной Лореной и сеньорой Лореной, и никак иначе… Понятно?

Бурручага опустил взор.

— Да… Понятно, сеньора Лорена.

Дель Вильяр удовлетворенно улыбнулась.

— То-то! Не забывай, что я — наследница славного, древнего рода…

— Я всегда буду помнить об этом, донна Лорена, — эхом отозвался Бурручага.

Лорена поднялась из-за стола, давая таким образом понять, что разговор окончен.

— Ну, всего хорошего… Не забудь, что я тебе сказала насчет подарка…

Антонио Гарсиа, бережно взяв в руки сверток, поклонился и попятился к двери.

— Всего хорошего, донна Лорена… Желаю вам приятного отдыха…

Лорена кивнула.

— Спасибо. Желаю тебе того же, дон Антонио Гарсиа Бурручага…

И она зловеще ухмыльнулась…

Глава 30

Хотя весна только-только вступила в свои права, Мехико нынче купался и теплом утреннем солнечном воздухе преждевременно нагрянувшего потепления, достаточно, впрочем, мягкого, чтобы город продолжал жить в обычном ритме: на улицах по-прежнему царило лихорадочное напряжение, похоже, никак не зависевшее в этом прекрасном городе от времени года…

Сидя за рулем небольшого полуспортивного «крайслера», на котором Бурручага обычно возил Марию, де Фалью и всех остальных на студию, он размышлял о Лорене, о ее неожиданной перемене к Марии Лопес.

Бурручага и верил, и не верил в то, что дель Вильяр действительно помирится с Марией, которую он любил всем своим сердцем.

— Никак не могу понять, — шептал Антонио Гарсиа, — никак не пойму, что не поделили между собой эти замечательные женщины?

«Да, возможно, донна Мария и виновата перед донной Лореной, — подумал он, вспомнив страшные ожоги на ее шее, — но… но, может быть, донна Лорена дель Вильяр ошиблась? Не может быть, чтобы такая прекрасная сеньора, как донна Мария, была способна на подобное! Может быть, донна Лорена просто ослеплена яростью?..»

Бурручага свернул с главной авениды на улочку, ведущую в сторону дома Лопесов. Он посмотрел на часы — было без двадцати пяти десять. Мария сказала, чтобы он заехал за ней ровно в десять утра — ей необходимо было подъехать на телевидение, чтобы утрясти некоторые формальности, связанные с предстоящим показом телесериала.

«Да, скорее всего, так оно и есть, — продолжал свои размышления Антонио Гарсиа, — и тем лучше, что донна Лорена решила помириться с такой замечательной сеньорой! И как все-таки хорошо, что она попросила помочь в этом именно меня! Человека, который жаждет этого примирения всей душой, всем сердцем!..»

«Крайслер» подъехал к дому Лопесов. Антонио Гарсиа, заглушив двигатель, откинулся на спинку сидения. Сверток, полученный им от донны Лорены, лежал на соседнем сидении. Бурручага еще раз взял его в руки.

«Да, он действительно очень тяжел, — подумал он, взвесив подарок в руке, — интересно, а что все-таки приготовила донна Лорена?»

Бурручага, как ни странно, был довольно любопытен. У него даже мелькнула мысль: «А что, если… если только посмотреть, только краем глаза взглянуть, что там находится? Одним глазком…»

Но Антонио Гарсиа тут же принялся корить себя за такие мысли — он ведь честный человек, он не может нарушить слова, данного донне Лорене!..

А вот и Мария, да не одна — вместе с ней идут Хосе Игнасио и его молодая жена Исабель. Бурручага симпатизировал сыну своей госпожи так же, как и самой Марии — ему очень нравился этот молодой человек — своей неизменной вежливостью, своей мягкой улыбкой…

Подойдя к автомобилю, Хосе Игнасио открыл переднюю дверку.

— А, дон Антонио Гарсиа? Привет! Давно ли ты нас дожидаешься?

Бурручага кивнул.

— Доброе утро, дон Хосе Игнасио.

Мария и Исабель, открыв заднюю дверцу, как всегда, приветливо поздоровались с Антонио Гарсиа и расположились позади него. Хосе Игнасио уселся рядом. Взгляд молодого человека упал на сверток.

— Дон Антонио Гарсиа!.. — На лице сына Марии Лопес заиграла лукавая улыбка, — этот подарок, наверное, предназначен для вашей подружки?

Бурручага пробормотал что-то неопределенное.

Хосе Игнасио продолжал все с той же мягкой усмешкой:

— Я и не знал, что у вас есть подружка… Надеюсь, вы пригласите всех нас на свадьбу?

Откашлявшись, Антонио Гарсиа осторожно принял сверток из рук Хосе Игнасио и обернувшись к Марии Лопес, произнес:

— Донна Мария! Я очень, счастлив, что мне поручено выполнить, одно важное поручение… Да, счастлив. Наверняка, это поручение — самое главное в моей жизни…

С этими словами он протянул сверток своей госпоже.

Мария непонимающе посмотрела на своего водителя и спросила:

— Что это?

Бурручага широко улыбнулся.

— Это — подарок…

Мария машинально взяла сверток и, повертев его в руках, спросила:

— Подарок?

Антонио Гарсиа кивнул.

— Да.

Марии с немалым удивлением пожала плечами и вновь поинтересовалась:

— От кого же, если не секрет?

Бурручага сделал заговорщицкое выражение лица и, понизив голос до доверительного шепота, наклонился поближе к Марии:

— Мне велела это передать одна сеньора…

— Вот как?

— Да, — продолжал Антонио Гарсиа, — она велела мне это передать и сказать…

Бурручага замялся — как раз говорить Лорена ему ничего не велела.

Мария все также