Великие тайны океанов. Средиземное море. Полярные моря. Флибустьерское море - Жорж Блон

Несколько дней спустя Эмма с удивлением находит на своем письменном столе письмо от собственного супруга, лорда Гамильтона. Старый джентльмен не нашел в себе силы решиться на личную беседу и предпочел написать: «Я не люблю проводить время в одиночестве, но и здесь я сталкиваюсь с тем, что раздражало меня в Неаполе в последние годы, – за столом всегда сидит не меньше двенадцати-четырнадцати человек… Иногда хочется чувствовать себя хозяином собственного времени, удить рыбу в Темзе, ездить в Лондон, посещать музеи или свой клуб, присутствовать на продаже картин. В противном случае нам обоим следует предпочесть разлуку – спокойную и разумную». Печальная жалоба старого джентльмена – сколько стариков так и не произнесло ее вслух! Но ему осталось жаловаться недолго, он не успел выставить ультиматум. 6 апреля в десять часов утра он умирает спокойной достойной смертью: «на руках леди Гамильтон и на моих руках», – пишет Нельсон.

«За исключением годовой ренты в восемьсот фунтов стерлингов моей жене, все свое имущество я завещаю племяннику, сэру Френсису Чарльзу Гревилю». Эмму могло бы удивить содержание завещания, но нет, это ее не волнует. Перед ней и Нельсоном стоит лишь одна проблема: как поддерживать отношения без мужа, присутствие которого позволяло сохранять элементарные правила благопристойности? Возлюбленные пытаются найти приемлемое решение, но вскоре их мукам настанет конец – из Адмиралтейства приходит пакет: «Вице-адмирал Нельсон назначается главнокомандующим средиземноморской эскадрой. Ему надлежит в кратчайший срок явиться к месту службы». Амьенский мирный договор разорван, война с Францией возобновилась. Главная задача английской эскадры – блокада Тулона. 21 марта 1803 года средиземноморская эскадра отплывает из Портсмута. Нельсон поднимает свой флаг на грот-мачте «Виктори». Этот корабль войдет в историю.

19 июля 1805 года. «Вот уже два года, как я не покидаю „Виктори“». По-прежнему его мучают приступы морской болезни во время волнения. Нескончаемое патрулирование Тулона – курс на восток, разворот, курс на запад, разворот, и одна и та же раздражающая запись в судовом журнале: «Вражеская эскадра в море не вышла». Но однажды, когда вахтенный офицер заносит в журнал эту фразу, поступает сообщение от фрегата-разведчика: «Французского флота в Тулоне нет». Когда, как и в каком направлении ушли французы? От огорчения Нельсон даже заболевает. Его эскадра направляется в Александрию, затем в Атлантику, доходит до Антильских островов. Океан пуст. Как только на море начинается волнение, возобновляются приступы морской болезни, но это пустяки: «Я буквально валюсь с ног от усталости и почти ничего не вижу. Единственный глаз затягивает бельмо». Несколько раз Нельсон подает прошение об отставке. Отказ. Адмиралтейство считает, что нанести решающий удар может только он один, хотя это обессилевший однорукий и одноглазый человек. Лорды уверены: гений, спящий в этой истерзанной плоти, еще жив.

Но поскольку французский флот по-прежнему неуловим, а в докладах доктора Иста сообщается о резком ухудшении здоровья адмирала, Адмиралтейство предоставляет ему отдых. 20 августа больной герой прибывает в Мертон и почти без чувств падает на руки Эммы. Нельсон и слышать не хочет об эскадрах, плаваниях, битвах и даже о море.

Нельсон отдыхает в Мертоне. Через двенадцать дней, 2 сентября 1805 года, в пять часов утра, в имение является капитан Блэквуд:

– Сэр, франко-испанская эскадра обнаружена! Она стоит в Кадисе. Лорды Адмиралтейства хотят, чтобы вы уничтожили ее.

Нельсон колеблется или делает вид, что колеблется, и поворачивается к Эмме. И эта женщина без роду и племени, бывшая танцовщица, бывшая игрушка гостей Ап-Парка, получает право на место в истории, сказав всего несколько слов:

– Я знаю, вы не найдете покоя, пока не разобьете этот объединенный флот. Нельсон, без промедления отправляйтесь в Кадис, хотя мы будем оплакивать ваше отсутствие. Вы одержите славную победу!

Перед отплытием из Портсмута Нельсон пишет ей: «Отважная, отважная Эмма! Если исчезнут Эммы, то не будет и Нельсонов!»

Наиболее полное описание Трафальгарской битвы сделано (в 1907 году) полковником Дебриером. Но о гении Нельсона можно рассказать в нескольких словах. В те времена эскадры во время боя обычно проходили бортами друг к другу и вели огонь из всех пушек одного борта. Нельсон решил сосредоточить сначала удар на пятом или шестом корабле вражеского строя, уничтожить его, расчленив тем самым боевой порядок противника, и затем уже расправиться с остальными судами.

21 октября 1805 года его маневр удался и франко-испанский строй оказался разорванным. В момент, когда «Виктори» очутилась вблизи французского корабля «Редутабль», Нельсон расхаживал по мостику. Он остановился, чтобы отдать приказ убрать в безопасное место портрет леди Гамильтон, висевший в каюте. И вдруг упал, успев сказать капитану адмиральского корабля:

– На этот раз, Харди, они убили меня!

– Надеюсь, что нет, сэр!

Он умер три часа спустя. Последние слова, которые он сказал бортовому священнику Скотту, были следующие:

– Я завещаю леди Гамильтон и мою дочь Горацию родине.

Какие исторические слова произнес бы Наполеон, если бы, как Нельсон при Трафальгаре, нашел славную смерть во время французской кампании (январь – март 1814 года)? Зачем гадать? Его судьба драматически совершенна, и ни одному писателю не удалось бы придумать ничего лучшего, а тем более тех отчаянных положений, в которых бывал Наполеон.

После горечи поражения и унижений этот человек, столь ревностно оберегавший свою славу, снова встречается со Средиземным морем. Это произошло 27 апреля 1814 года. Он пережил страшные часы. Вступление союзников в Париж, предательство толпы, русские офицеры, которые из окон Тюильри бросают прохожим серебряные монеты, чтобы те кричали: «Да здравствуют Бурбоны!» («Они с жадностью дрались за них, катаясь по земле и вызывая смех иностранных офицеров»), отречение, попытка самоубийства; трагическое утешение во время прощания в Фонтенбло и град оскорблений, павших на голову изгнанника, начиная с Монтелимара на севере Прованса («Он убил наших сыновей, племянников и многих молодых людей! Смерть ему!»), ряд переодеваний (даже в форму австрийского офицера), чтобы скрыться от народного гнева…

Сен-Рафаэль. Наконец-то благожелательное Средиземное море. Когда он поднимается на борт английского фрегата «Андонтед» («Неустрашимый»), который отвезет его на остров Эльба, в его новое крохотное королевство, императору салютуют пушки – двадцать один залп.

Поднявшись на борт, Наполеон снимает треуголку и приветствует офицеров. Капитан Томас Ашер сопровождает его в каюту. «Он улыбнулся, когда я сказал, что у меня нет лучшего помещения, и ответил, что все очень удобно и в высшей степени подходит для сна». В момент отплытия фрегата Наполеон стоял на палубе и смотрел на исчезающий берег; к этому берегу он приставал, вернувшись из Египта пятнадцать лет назад. Его историческая эпопея продолжалась сто восемьдесят месяцев.