Иволга и вольный Ветер - Галина Валентиновна Чередий

урод моральный. — после краткого раздумья сказал Роман. — Но я за справедливость. Егор бы не поступил так без причины. Да, я в курсе его жизненных установок и загонов насчет исключительно свободных отношений, но уверен — Ветров уважает своих партнерш. Он ни с кем и никогда не поступал по-скотски, для него это дело принципа. Его отец… короче, очень своеобразный человек, в том, что касается женщин особенно, и для Егора всегда было важно не быть похожим на него.

— Ага, имела несчастье с ним пообщаться. Недолго, слава Богу.

— Серьезно? Ты удивляешь прямо меня. Егор с ним не общается уже много лет и я не думал, что он решит с ним познакомить кого-то.

— Нет, его хам-папаша справился с этой задачей сам. Вломился в номер, пока я, как дура распоследняя, ждала возвращения его сына и, не стесняясь в выражениях, пояснил мне, кем я являюсь для Егора. В лоб предложил денег, чтобы я исхитрилась залететь и пообещал дальнейшую безбедную жизнь, если исполню это его повеление.

— Охре… — подавился глотком вина Роман и откашлялся. — Хотя, чего уж там, это в его репертуаре. Для Ветрова-старшего все люди не его ранга и достатка — холопы, а женщины вообще тупо вещи, которые должны место свое знать. Он таким обращением мать Егора довел до суицида.

— Вот, значит как. — только и смогла сказать я.

— Ага, у нас в городе много об этом сплетен ходило. У них серьезная разница в возрасте была, он женился на ней чисто ради рождения детей, выбрав ее как племенную кобылу. При этом сам совершенно открыто появлялся везде с любовницами и жил отдельно. А она напивалась, появлялась в общественных местах никакая, выслеживая мужа, устраивала дикие скандалы, вены резала прилюдно, требуя от него верности и жить с ней. В итоге Ветров-старший нанял охрану, а по сути — надзирателей за ней, но они не уследили и она покончила с собой, когда Егору одиннадцать было.

— Это же трындец какой-то… — пробормотала я, — У меня тоже семья не сахар с медом, но такое…

Принесли наш ужин и ели мы с Романом в молчании. А потом также молча протянул руку, приглашая на танец.

— Валь, давай на чистоту. Я хотел бы с тобой встречаться. — я вдохнула и вскинула голову, собираясь ответить, но Роман прижал палец к моим губам, обрывая. — Но понимаю, что ты не просто так сходу меня пыталась отшить. Для тебя история с Егором еще не закрыта.

— Нет, ты ошиба…

— Не-а, не ошибаюсь. Вам по-крайней мере нужно поговорить.

— В самом деле? То есть, поэтому Ветров свалил молча? — нервно засмеялась я и попыталась освободиться из его рук, но Меньшов удержал.

— Хорошо, тебе нужно с ним поговорить и закрыть все для себя. Давай я устрою это.

— Ты?

— Не подумай, я не альтруист, причиняющий всем добро и устраивающий чужую личную жизнь. Наоборот, я эгоист и действую в своих интересах. Ты носишь в себе обиду и гнев. С этим что-то нужно делать.

— Ничего не нужно, кроме времени. — возразила я.

— Сколько его уже прошло? Неделя? Месяц?

— Почти два.

— И что, случившееся стало задевать тебя меньше?

— А если Ветров в глаза мне при встрече скажет, что поступил так со мной, потому что ему плевать было на то, как я себя от этого почувствую, мне прямо мигом полегчает?

— Нет, но ты сможешь высказать все, что думаешь о его поступке ему в глаза, даже наорать, а я обещаю, что прослежу за тем, чтобы он выслушал.

— Похитишь и привяжешь к стулу? — фыркнула, позволяя снова закачать себя в танце.

— Посмотрю по обстоятельствам.

— Тогда сначала надо бить по башке и вырубать наверняка. — посоветовала расслабляясь. — Он в десантуре служил, и я видела, как он урок с ножами отоварил, которые меня похитить пытались.

— Хм… Я так понимаю, что ваше общение было хоть и недолгим, но чрезвычайно насыщенным событиями. — пробормотал со вздохом Роман.

— Еще как.

— Валь, да ты почти засыпаешь? — улыбнулся Меньшов, когда я с трудом подавила очередной зевок, ковыряясь в десерте.

— К сожалению, так и есть. Рано встала, наелась вкуснятины, плюс еще вино. — и умолчим о реальном таком ударе по нервам.

— Ну тогда не буду тебя больше мучить. Поехали, провожу до дома на такси.

— Да ну, ерунда! Просто посади меня в машину, сама доеду.

— Еще чего! Доведу до дверей, а то еще сопрут и все планы насмарку.

Уличный воздух немного развеял сонливость и хмель, но в теплом салоне опять сморило.

— Подожди меня, дружище, я скоро. — велел Роман и выбравшись наружу протянул мне руку.

Темный мужской силуэт, быстро и целеустремленно движущийся в нашу сторону из тени противоположного дома я увидела едва встала на ноги. Сонливость испарилась мгновенно, как если бы кто-то выстрелил над ухом. Узнавание было моментальным, задолго до того, как свет от лампочки над крыльцом упал на лицо прущего на нас мужчины.

— Егор… — выдохнула я, не сводя с него глаз.

— Что? — завертел головой не понявший сразу Роман и только успел взмахнуть руками, чтобы не упасть от мощного толчка плечом Ветрова, пихнувшего его со своей дороги.

— Ты! — зарычал он, ткнув почти в лицо мне пальцем. — Какого хрена ты творишь? Что, так красивая жизнь понравилась, что готова теперь с кем попало связаться?

— Эй, какого хрена! — выкрикнул Меньшов, бросаясь к нам.

А я просто ударила. Бездумно, резко, кулаком, как учили на тренировках, со всей силой копившейся эти недели обиды в лицо тому, кто был ее причиной.

Глава 24

Егор

— Вот напрасно ты отказался от того, чтобы я тебя сюда привезла. — заявила Марго, появляясь как ниоткуда, стоило мне только выбраться из машины на парковке перед “Лунным светом”. — Мог бы хоть выпить от души, повод же есть, да и расслабиться тебе не помешает. Уж прости, но выглядишь ты, мягко говоря, измотанным. Плохо спишь?

Марго потянулась провести пальцами по моему лбу в, якобы, заботливом жесте, я же шагнул назад, не желая ее прикосновений. Вообще ничьих. По крайней мере из тех, что мне доступны.

— Сама же знаешь, сколько было беготни и нервотрепки. — буркнул, предлагая однако ей свой локоть для опоры из вежливости и, чего уж кривить душой, благодарности.

Ей тоже пришлось побегать и побить поклоны всяким власть имущим. У нас же не подмажешь — не поедешь, но давать взятки — целое искусство или, хотя бы, природный дар, коим я не обладаю практически. Так что, почти вся эта работа легла