Ночная бабочка - Розмари Роджерс

— Я думаю, ты сегодня выпила вполне достаточно шампанского, любимая. Ты весела больше, чем следовало бы.

— Разве? — Она отстранилась от Брета и увидела гневный огонек в его глазах — реакцию на свою строптивость. Это лишь добавило Кайле безрассудства. Она негромко засмеялась. — Но мне нравится быть веселой, Брет! И принц, судя по всему, не возражает.

Брет сердито сощурил глаза.

— У принца совсем другие планы на вечер, так что тебе не следует обольщаться.

— Не будь противным. — Она допила остатки шампанского и протянула бокал Брету. — Я хочу еще.

Брет взял пустой бокал и отставил его в сторону.

— Сегодня ты выпила более чем достаточно.

— Ну вот, Уолвертон, — с хитрой улыбкой запротестовал Камберленд. — Не будьте турком. Дайте леди еще шампанского, если ей так хочется.

Кайла улыбнулась:

— Благодарю вас, ваша светлость. Как приятно видеть рядом джентльмена, который не навязывает свою волю другим.

Кайла вдруг подумала, что, пожалуй, она зашла слишком далеко. Брет был взбешен. Однако когда герцог обернулся, чтобы бросить на него взгляд, Брет лишь улыбнулся и поудобнее устроился в кресле, небрежно заметив, что завтра утром голова будет болеть не у него.

Однако Кайлу это не обмануло. Он заставит ее заплатить за безрассудное поведение, когда они окажутся одни. Она не забыла, как быстро он способен превращаться из цивилизованного джентльмена в безжалостного варвара.

В самый драматический момент оперы Анжелика Каталани подошла совсем близко к ложе и, сверкая черными глазами, стала петь, будто обращаясь только к одному Брету. Кайла видела, как герцог ответил ей улыбкой. Когда ария закончилась и разразился гром аплодисментов, Каталани бросила в ложу цветок на длинном стебле. Брет ловко поймал его, встал и поклонился певице. Раздался новый шквал аплодисментов, сопровождаемый к тому же смехом.

— Великолепно, Уолвертон! — Регент засмеялся и восхищенно захлопал в ладоши. — Великолепно! Я думаю, прекрасная Каталани все еще питает к вам нежность.

— Мы всего лишь старые друзья. Я встретил ее давно, в Италии. — Брет повернулся и поймал взгляд Кайлы, которая поспешила отвернуться.

Кайла кипела от негодования. Совершенно ясно, что между ними раньше что-то было, слишком уж красноречиво Каталани смотрела на Брета. Зачем он привез сюда ее, Кайлу, если ему нужна оперная певичка? Зачем ему нужно заставлять ее наблюдать за всем этим?

Когда все наконец закончилось, Кайле помогли надеть ротонду. Она все еще держала в руках пустой бокал, когда регент предложил проводить ее, если у Брета имеются какие-то другие планы на вечер. Кайла похолодела и заметила, что Брет как-то нехорошо улыбнулся. «Нет, он не сделает этого», — в отчаянии подумала она. Сердце ее заколотилось с такой силой, что готово было выпрыгнуть из груди, пока она ожидала ответа.

— Это весьма щедрое предложение, ваше высочество. — Брет еле заметно улыбнулся, затем после паузы добавил: — Но я обещал после оперы развлечь мисс Ван Влит кое-чем еще. Так что, возможно, в следующий раз.

— Да, да, в следующий раз. Возможно, завтра. Прогулка в парке. — Принц поднес к губам холодную руку Кайлы и запечатлел на ней поцелуй. Рот его был теплый и влажный. В голосе прозвучали нотки сожаления, когда он вздохнул и посетовал, что опера закончилась слишком быстро. — Однако я скоро зайду к вам, Уолвертон, будьте уверены. Я не забыл вашего обещания. Ни одного из них, между прочим.

— Ваше присутствие — всегда удовольствие. — Брет произнес это ровным, бесцветным голосом, как Кайла того и ожидала, однако, по-видимому, регент не нашел причины усомниться в его искренности.

Принц пошел вместе с ними по лестнице, то и дело останавливаясь, чтобы с кем-то поговорить, и Кайла узнала нескольких весьма влиятельных персон. Одно имя особенно привлекло ее внимание, и Кайла была представлена довольно суровому джентльмену — Роберту Стюарту, лорду Каслрейскому, министру иностранных дел, который присутствовал на Венском конгрессе и способствовал падению Наполеона.

— Для меня большая честь познакомиться с вами, ваша светлость, — сказала Кайла, когда он поклонился.

— Для меня тоже, мадам. Вы крестная дочь графини дю Буа, если не ошибаюсь?

Щеки Кайлы вспыхнули, она кивнула. Нет сомнений, что он, занимая такое положение, наверняка в курсе дела.

— Да, ваша светлость. Вы ее хорошо знаете?

— Очаровательная леди. — Еле заметная улыбка оживила его строгое лицо. — Мы встречались на нескольких приемах и оба восхищаемся Парижем. Я признателен ей за то, что она порекомендовала мне посетить китайские бани, когда я прошлой осенью был в Париже. Я должник графини и весьма рад познакомиться с ее крестной дочерью, о которой она говорила с такой любовью.

Кайла, в свою очередь, улыбнулась:

— Я тоже весьма рада с вами познакомиться, ваша светлость.

Какая-то лукавая искорка сверкнула в глазах Роберта Стюарта, когда он повернулся к Брету и пригласил его посетить на будущей неделе свой клуб.

— Полагаю, Уолвертон, наши интересы и цели совпадают.

— В самом деле? Я не подозревал об этом, — Брет улыбнулся. — Я всячески стремлюсь избегать политики, поскольку мои интересы лежат в иной сфере.

— Но это не имеет ничего общего с политикой.

— В таком случае я заинтригован.

— Полагаю, вам будет интересно. Итак, в следующую среду? Я пришлю вам свою карточку, чтобы напомнить.

— К вашим услугам.

Принц немедленно втянул лорда Каслрейского в оживленную дискуссию о греческих фризах, которые граф Элгин привез в Англию. Принц пытался убедить палату общин купить их для Британского музея. Брет воспользовался возможностью, приблизился к Кайле и крепко взял ее за руку.

— Маленькая дурочка, — пробормотал он ей на ухо, — если ты в самом деле не желаешь оказаться на ложе принца, прекрати свой дурацкий флирт.

Обмахиваясь веером из страусовых перьев, Кайла приподняла бровь и изобразила улыбку.

— А что, ваша светлость, неужто вас мучает ревность?

— Ты слишком много себе позволяешь. — Он больно сжал ей локоть, и веер застыл в воздухе. При виде приобретших стальной оттенок глаз Брета у нее заныло под ложечкой. — Не задирайся, Кайла. Во всяком случае сегодня.

— Чем сегодняшний вечер отличается от других? Тем, что здесь принц? Вы боитесь, что кто-то узнает, какой вы… задира? — Она вырвала руку, зная, что Камберленд смотрит на них, и вдруг поняла, что Брет бессилен ее остановить, если она попытается уйти. Здесь слишком многолюдно, и ей надо лишь пойти прочь. Но можно ли рассчитывать на то, что Каслрей поможет ей? Он хорошо отозвался о тете Селесте, но что из этого? Что она может сказать? Что ее держат как пленницу? Если она и была пленницей, то по собственной вине и трусости.