Путь к Золотистой - Артем Колчанов

– А я его не знаю… И не буду же у академика Заката узнавать, он меня четыре дня назад вовсе выставил за дверь, а позавчера вообще куда-то уехал и до сих пор не возвращался. А астрокапитан Рикст, я и его сумел достать, сказал мне, что поговорить с Рэем сейчас вообще невозможно.

– Я могу тебе немного помочь. У тебя случайно нет с собою переносного видеофона? Свой я дома забыл.

– А у меня вообще нет. Дома есть, но большой.

– Можно и большой.

– Пойдём?

– А у тебя дома…

– Никто ничего не скажет.

Дома у Антона всё было точно так же, как и в прошлый раз, когда я бывал у него. Я вежливо поздоровался с его мамой. Потом Антон провёл меня в свою комнату и попросил немного подождать. Через минуту он вернулся и притащил домашний видеофон. Я не хотел показывать ему, что мне знаком код вызова корабельного кибермозга "Иглы", поэтому пришлось прибегнуть к одной небольшой хитрости. Я набрал именно этот код, но синтезировал на экране изображение молодого мужчины, очень похожего на меня теперешнего, на фоне помещения, виденного мной во второй лаборатории.

– Привет, Рон, - сказал я изображению.

– Ну что тебе ещё, Игорь? - ответил я сам себе, но только через видеофон.

– Рон, помнишь, ты рассказывал мне о супермозге, который вы устанавливали на "Иглу"?

– Ну и что ты этим хочешь сказать?

– Ты можешь узнать код-вызов этого супермозга в глобальной сети?

– Ты что, "Игла" - корабль секретной лаборатории. Их Служба Безопасности опекает, причем не земная, а Содружества.

– Только не говори, что у него нет выхода в глобалку, это было бы для киб-интеллекта пыткой. Ну, всё-таки узнай, я очень тебя прошу. Это нужно не для меня, а для того парня, друга этого супермозга.

Изображение на экране нахмурилось и сказало:

– Хорошо, я попробую, но гарантировать не могу. Где мне тебя искать?

Я слегка толкнул Антона локтем и спросил шёпотом:

– Какой номер вашего видеофона?

Он тут же произнёс его. Экран померк, я отключил этот канал связи. Антон спросил:

– С кем ты сейчас разговаривал?

– Это мой старший брат. Он обязательно добудет этот самый код, я его, Рона естественно, хорошо знаю.

Потом мы минут десять разговаривали с Антоном о разных житейских мелочах. И он, буквально на глазах, становился обычным Антоном, таким, какого я знал всегда. Когда же я посчитал, что времени уже прошло достаточно, я послал вызов на стоящий на антоновом столе видеофон. На экране снова появился выдуманный мною Рон и тут же сказал:

– Запоминай, - и произнес длинный ряд цифр, - запомнил?

– Разумеется, шеф, на память мне ещё рановато жаловаться.

– Но только в случае чего постарайтесь меня не подставить.

– Как можно, шеф.

– Ну, всё, давайте-бывайте.

Экран снова погас. Я подтолкнул Антона и сказал:

– Ну что, набирай.

– Не знаю… боюсь что ли.

– Почему боишься?

– Не знаю.

– А ты не бойся. Хочешь, я сам вызову твоего друга?

– Я сам.

Антон ещё немного помедлил, потом вызвал меня через видеофон. Экран его видеофона осветился ровным матовым светом, а сухой металлический голос сказал:

– Я вас не вижу. Я Искусственный Интеллект ЦНЛ-003, кибермозг корабля И-247Л "Игла". Кто вы?

Антон закрывал рукою зрачок видеокамеры так, что я не мог его видеть через видеофон. Поэтому я повторил:

– Назовите себя. Иначе я буду вынужден самостоятельно определить номер вашего видеофона, и навести все необходимые справки.

– Извините, я ошибся, - сказал Антон и тут же отключил аппарат.

Тогда я тут же послал вызов и крикнул через видеофон своим обычным голосом:

– Антон, это ты? Я тебя по голосу узнал. Зачем отключился-то?

– Это ты, Рэй?

– Ну, конечно же, я, кто же ещё.

– А почему я тебя не вижу.

– А как ты меня можешь видеть. Вообще-то, если хочешь…

– Хочу, Рэй.

Я тут же синтезировал на экране изображение того мальчишки, которого столько времени считал собой:

– Антон, как хорошо, что ты меня вызвал. А я всё жду, жду, когда ты мне позвонишь, и никак не могу дождаться.

– Всего-то восемь дней прошло.

– Для меня, Антон, сейчас совершенно другое время, оно просто тянется, даже секунда - это просто ужасная пропасть времени.

– А почему ты сам, если мог, не вызвал меня?

– Я не мог, Антон. Я подумал, что моё общество может оказаться тебе неприятным.

– Ерунда, Рэй, как ты можешь быть мне неприятным.

– Но ведь я же не человек, и даже не подобие человека.

– Ты же Рэй. Рэй, которого я всю жизнь знаю. Мой лучший друг.

– Спасибо, что ты по-прежнему так считаешь.

Мы проговорили с Антоном наверно не меньше часа. Это трудно, Вик, изображать одновременно двух человек. Тогда это мне было трудно, это сейчас такое оказалось бы для меня пустяком, но и тогда я справился. Под конец Антон познакомил меня с самим собой. И я перекинулся с самим собой парой фраз. А после разговора Антон предложил мне:

– Может быть, погуляем немного, если ты не против?

– Сегодня не могу, мне пора возвращаться.

– Куда?

– Домой, конечно же, - улыбнулся я, - я ведь не в вашем посёлке живу, а дома у меня уже ночь началась.

– А завтра ты сюда прилетишь?

– Прилететь-то не сложно, но только зачем?

– Не знаю.

– Ну, если ты этого хочешь, я могу прилетать и каждый день.

– Я хочу.

И я действительно "прилетал" каждый день. Хотя вообще-то никуда из посёлка я и не исчезал, а так, чтобы никто этого не заметил, пробирался в свой дом, дом, в котором прожил столько лет. Но дом, в котором я знал абсолютно всё, поначалу казался мне чужим. Лек дома не появлялся, и я не вызывал его, потому что не видел в этом смысла. Уснуть в первые дни, а точнее говоря ночи, я вообще не мог. Но времени на эксперименты над собой у меня было много, я сумел многое просчитать и проанализировать. Потом я сумел так себя перепрограммировать, что смог спать и даже видеть сны. Но сны эти были очень странными и необычными.

И ещё, по вечерам я разговаривал с Антоном через видеофон. Сначала Антон говорил со мной так, словно бы всё было как прежде и ровным счётом ничего не изменилось. Но потом темы наших разговоров стали перемещаться в области космонавтики и звездоплавания, истории колонизации планет Содружества. Я вспоминал то, о чём мы с ним когда-то мечтали, но Антон почему-то не поддерживал таких разговоров. Толи они стали ему неинтересны, толи была какая-то другая причина. Когда же я видел его днём, всё было совершенно по-другому. И ведь он даже ни в малейшей степени не подозревал, что я - это я, просто в совершенно другом облике. А я и не хотел, чтобы он это узнал. Дней через десять Антон вызвал меня уже поздно вечером.