Блюз бродячих собак - Карина Тихонова

Ритка родом из Новокузнецка. В Москве она училась, здесь же три раза вышла замуж. И стала москвичкой. Впрочем, только формально. Потому что, даже прожив в столице десять лет, Ритка сохранила все свои провинциальные замашки.

К примеру, меня поражало то, что у Ритки дома постоянно ночуют какие-то иногородние знакомые, временно оставшиеся без крыши над головой. Иногда спальных мест не хватало, и знакомые размещались прямо на полу, на чистых, но неглаженых простынях. За неглаженное белье Ритка очень извинялась. Но она работала столько, что времени на ведение домашнего хозяйства у нее практически не было.

Еще Ритка систематически одалживала кому-то деньги и не всегда получала их назад. Но она не унывала и свою работу Дедом Морозом не прекращала.

Риткин муж, москвич Володя, в отличие от жены был человеком практичным. Поэтому его, безусловно, напрягало такое количество посторонних людей в доме. И конечно, он переживал постоянные дыры, образующиеся в семейном бюджете из-за привычки Ритки верить в долг.

Но жену он любил, а потому терпел все, что она творила.

Ритка определенно пользовалась успехом у мужчин.

У нас прижилась шутка: отпустить Ритку на волю и дать ей возможность выходить замуж столько раз, сколько она сможет. Брать налог с каждого развода и замужества. И таким образом выплатить российский национальный долг.

Не подумайте, что Ритка роковая красавица, вовсе нет! Она высокая, очень стройная, чтобы не сказать худенькая женщина тридцати шести лет от роду. Но у нее прекрасный цвет лица, красивые длинные ноги и хорошее чувство юмора.

Еще она обладает потрясающей активностью. Помню, как-то раз она пригласила меня после рабочего дня на концерт в усадьбу Кусково.

Дорога включала в себя две пересадки, которые Ритка совершала с такой легкостью, словно за спиной у нее росли крылья.

Я же после восьми часов, проведенных на ногах, еле-еле ковыляла, и Ритка тащила меня за собой, как дохлую стрекозу.

Еще Ритка по окончании рабочего дня всегда готова бежать в консерваторию и, если в кассе нет сидячих мест, соглашается на контрамарку, предполагающую стояние в проходах.

И никакой личной заслуги в этом не видит.

В общем, она вызывает у меня чувство безусловного уважения.

Раздался звонок в дверь, и я бросилась встречать дорогую гостью.

— Фу, ну и жара! — начала было Ритка, ввалившись в прихожую. Но тут же наткнулась на меня взглядом и испуганно замерла.

— Элька, ты?

— Я!

— Ну, ты даешь!

Ритка развернула меня лицом к свету и внимательно оглядела мою преображенную внешность.

— У тебя, что, личная жизнь наметилась? — спросила она подозрительно.

Я расхохоталась.

— А что, просто так нельзя хорошо выглядеть?

— Отпад!

Ритка еще немного повертела меня перед собой.

— Адрес дашь? — спросила она.

— Чей? — не поняла я.

— Парикмахерской! Чей…

— Дам, — пообещала я без всякого энтузиазма. — Только там дорого все.

— Ну, еще бы! Такая стрижка дешевой не бывает!

Переговариваясь, мы незаметно перемещались на кухню. Я, как и все дети «совка», кухню люблю. На мой взгляд, для того, чтоб посидеть и пообщаться, лучшего места в квартире просто быть не может. Чайник под рукой, холодильник — тоже. Хочешь — ешь, хочешь — пей… Не хочешь — общайся всухую.

— Я тут принесла кое-что, — смущенно призналась Ритка и шлепнула на стол бутылку полусладкого красного вина.

— Прости, не знаю, какое вино ты любишь.

— Сладенькое, — тут же одобрила я ее выбор, и Ритка расцвела.

Мы открыли вино, разлили его по бокалам и принялись неторопливо смаковать продукт крымских подвалов «Мажестик».

Я рассказала Ритке о поездке на море, Ритка поведала мне о рабочих новостях.

У меня снова защемило сердце.

Господи, как же я хочу назад, к девчонкам!

— Наташка объявилась, — без перехода сообщила мне Ритка.

Я удивилась:

— Какая?

— Как это какая? Украинка! Забыла?

Наташку я не забыла. Она была достойным продуктом нашего времени.

Наташка приехала в Москву с Украины, работала в фирме американских благодетелей и жила в квартире Риты, потому что зарплаты на съемную квартиру не хватало.

Впрочем, жила она у Риты недолго. Наташка умудрилась подцепить в баре какого-то американца латиноиспанского происхождения. Кажется, мексиканца. И достоинства русской красавицы заставили американца потерять голову. Их короткий бурный роман вылился в столь же неосмотрительный моментальный брак. Чтобы уехать к мужу в Америку, Наташке предстояло оформить множество бумаг и документов, благо, она теперь была в России иностранкой. Денег у Наташки было мало, поэтому дела двигались хило. Американский муж, страстно уверявший Наташку по телефону в своей любви, денег на продвижение процесса не давал.

Тем не менее, через каких-нибудь полгода документы созрели и свалились в Наташкины руки. Она расцеловалась со всеми девочками, работавшими бок о бок с ней, и мы торжественно сопроводили ее в аэропорт.

Меня, честно говоря, точили дурные предчувствия.

Английского языка Наташка не знала. Внятной профессии, которая обеспечила бы ей в Америке кусок хлеба, не имела. Что представлял из себя ее латинос с американским паспортом, я не знала. Возможно, он надежный человек, а возможно, не очень.

Вся надежда была на поразительную живучесть, которую демонстрирует гомо сапиенс, называемый «пост советикус».

Первое время Наташка звонила Ритке регулярно. И мы имели о ее блистательной заграничной жизни довольно подробные сведения.

Как и следовало в таких случаях, Наташка стала посещать курсы американского языка. Именно американского, а не английского, потому что эти языки сильно различаются между собой.

Маяковский, побывавший в Америке, описывает в своих воспоминаниях английский магазин, с выставленной на двери табличкой: «Здесь говорят по-английски и понимают по-американски».

Так что повторяю, эти языки заметно отличаются друг от друга. Примерно как русский и белорусский. Понять собеседника можно, но со словарем в руках.

Еще Наташка посещала обязательные для иностранцев курсы будущего американского гражданина. Ну, в Америке такие курсы вещь священная, и получить грин карту без их окончания совершенно невозможно.

Итак, Наташка пока не работала. Ее муж, мексиканец по происхождению, лет десять назад убежавший в Америку и получивший гражданство, работал механиком в недурной компании «Боинг».

Компания известная, солидная, что и говорить. Зарплатой латиноса в ней не обидели, и он получал среднестатистические американские деньги — три тысячи долларов в месяц.