Достойный жених. Книга 1 - Викрам Сет

слезинки беспомощно покатились по ее щекам. Она сжала руки, словно в молитве.

– Твой брат… – с упреком сказала Савита, – может считать себя лакомым кусочком, но как ты мог подумать, что мы…

– О, моя бедная дочь, моя бедная доченька… – зарыдала госпожа Рупа Мера.

Дверь открылась, и вошла Лата.

– Что, ма? – сказала она. – Ты меня звала? – Она удивленно взглянула на представшую перед ней мизансцену и подошла к матери, чтобы утешить ее. – Так что произошло? – спросила она, оглядывая присутствующих за столом. – Надеюсь, вторая медаль цела?

– Скажи, что это неправда, скажи, что это неправда! – вскричала госпожа Рупа Мера. – Как ты могла додуматься до такого? Да еще с Маном! Как ты могла разбить мое сердце… – До нее вдруг дошла некая здравая мысль. – Но этого не может быть. С вокзала?

– Я не была ни на каком вокзале, – сказала Лата. – Что происходит, ма? Пран сказал мне, что ты собираешься провести с ним долгую беседу о планах на мое будущее… – она чуть нахмурилась, – и мне будет неловко присутствовать при этих разговорах. И велел мне прийти на завтрак попозже. Что я сделала такого, чтобы так тебя расстроить?

Савита посмотрел на мужа с изумлением и гневом, но, к ее вящему возмущению, он зевнул.

– Тем, кто не помнит, какое сегодня число, – сказал Пран, постукивая пальцем по верхушке газеты, – следует ожидать последствий.

Там значилось: «1 апреля».

Госпожа Рупа Мера перестала рыдать, но смотрела недоуменно. Савита грозно зыркнула на мужа и сестру и сказала:

– Это первоапрельский розыгрыш Прана и Латы, ма.

– Я ни при чем, – сказала Лата, начиная понимать, чтó случилось в ее отсутствие. Она засмеялась. Затем села за стол и посмотрела на остальных.

– В самом деле, Пран, – сказала Савита. Она повернулась к сестре. – Это совсем не смешно, Лата.

– Да, – сказала госпожа Рупа Мера. – Да еще во время экзаменов… это отвлечет тебя от занятий… и все это время и деньги окажутся потраченными впустую. Не смейся.

– Выше нос, выше нос, дорогие мои! Лата все еще не замужем. Бог у себя на небесах, – сказал Пран, ничуть не раскаиваясь, и снова спрятался за газету.

Он тоже смеялся, но молча. Савита и госпожа Рупа Мера сверлили взглядами «Брахмпурскую хронику».

Савиту вдруг осенила внезапная мысль.

– У меня мог случиться выкидыш!

– О нет, – беспечно сказал Пран. – Ты у нас крепкая. Это я хиляк. К тому же все это ради тебя и затевалось: чтобы развлечь тебя воскресным утром. Ты же вечно жалуешься, что по воскресеньям тоска зеленая.

– Уж лучше тоска зеленая, чем такое. Ты хотя бы намерен извиниться перед нами?

– Конечно! – с готовностью отозвался Пран. Хотя ему было и не по себе, что он заставил тещу расплакаться, он пришел в восторг от того, чем обернулась его шутка. И Лата получила удовольствие, по крайней мере. – Простите, ма, и ты прости меня, любимая.

– Надеюсь, ты и вправду раскаиваешься. И перед Латой тоже извинись, – велела Савита.

– Извини, Лата, – засмеялся Пран. – Ты, наверное, проголодалась. Почему не закажешь себе яйцо? Хотя, вообще-то, – продолжил Пран, перечеркивая остатки доброжелательности, – не понимаю, почему я должен извиняться. Я не в восторге от этого дня дурака. Просто я женился на девушке из семейства, благосклонного к западным обычаям, и решил: что ж, Пран, надо развиваться, а то они подумают, что ты крестьянин неумытый, и ты никогда больше не сможешь лицезреть Аруна Меру.

– Хватит уже ехидничать насчет моего брата, – сказала Савита. – Ты это делаешь с самой женитьбы. Твой брат тоже уязвим. И даже больше, на самом деле.

Пран обдумал ее замечание. О Мане действительно начали ходить всякие толки.

– Ладно, дорогая, прости меня, – сказал он с чуть большей долей искренности в голосе. – Чем мне загладить свою вину?

– Своди нас в кино, – немедленно ответила Савита. – Я сегодня хочу посмотреть фильм на хинди – просто чтобы подчеркнуть свои прозападные наклонности.

Савита обожала фильмы на хинди (и чем сентиментальнее – тем сильнее). А еще она знала, что Пран по большей части их терпеть не мог.

– Фильм на хинди? – переспросил Пран. – Я думал, причуды будущей матери распространяются только на еду и напитки.

– Отлично, значит, решено, – сказала Савита. – На какой фильм пойдем?

– Извините, но это невозможно, – сказал Пран. – Сегодня вечером меня ждут дебаты.

– Тогда на дневной сеанс, – сказала Савита, решительно стряхивая масло с краешка тоста.

– Ох, ну ладно, ладно, полагаю, я сам виноват, – сказал Пран и посмотрел на газетную страницу, где помещались афиши. – Вот, как насчет этого? «Санграм» – в «Одеоне». «Всеми признанный величайший шедевр киноискусства. Только для взрослых». Там играет Ашок Кумар – он заставляет сердце ма биться быстрее.

– Вот ты дразнишь меня, – сказала госпожа Рупа Мера, чуточку оттаяв, – а я и вправду люблю его игру. Впрочем, вы же знаете эти фильмы для взрослых, и мне почему-то кажется…

– Хорошо, – сказал Пран. – Тогда следующий. Ах, не подходит – у него нет дневных сеансов. Ага, а вот это уже, кажется, интересно. «Кале Бадал». Эпопея любви и романтики. Мина, Шиам, Гулаб, Дживан и т. д., и т. п., даже малыш Табассум! Как раз для тебя в твоем нынешнем положении, – прибавил он, обращаясь к Савите.

– Нет, – сказала Савита, – никто из этих актеров мне не нравится.

– Да, у нас уникальное семейство, – заметил Пран. – Сперва мы желаем фильм, а потом отвергаем все предложенные варианты.

– А ты читай дальше, – велела Савита слегка резковато.

– Слушаюсь, мемсахиб, – ответил Пран. – Что ж, тогда у нас имеется «Халчал». Большая премьера сезона. Наргис…

– Мне она нравится, – вставила госпожа Рупа Мера. – У нее выразительные черты…

– Далип Кумар…

– Ах! – воскликнула госпожа Рупа Мера.

– Держите себя в руках, ма, – сказал Пран. – «Ситара, Якуб, Кей. Эн. Снгх и Дживан. Великий сценарий. Великие звезды экрана. Великая музыка. Тридцать лет индийское кино не видело подобных шедевров». Ну что?

– Где он идет?

– В «Маджестике». «Отреставрированный, роскошно обставленный и оборудованный прибором для циркуляции свежего воздуха, обеспечивающий прохладный комфорт».

– Звучит хорошо, с какого боку ни глянь, – сказала госпожа Рупа Мера с осторожным оптимизмом, как будто они обсуждали будущую пару для Латы.

– Погодите! – спохватился Пран. – Тут такая большая реклама, что я не заметил еще одну афишку: картина «Дидар», которая идет в… поглядим-ка… в таком же комфортабельном кинотеатре с прибором циркуляции свежего воздуха. И вот что тут пишут о ней: «Воистину звездный фильм. Нашпигованный соблазнительными песнями и романтикой, чтобы согреть ваши души! Наргис, Ашок Кумар…»

Он сделал паузу, ожидая восклицания тещи.

– Вечно ты меня дразнишь, Пран, – сказала радостно госпожа Рупа Мера, позабыв про все свои