Перун. Избранник богов. Часть 1 - Александр Анатольевич Мироненко

Всё тело надсадно болело. Громко затрещали кости, когда он всё же осмелился пошевелиться руками. Затем ногами. К счастью тело пока ещё слушалось.

Юноша испуганно открыл глаза. Он лежал посреди огромного болота, среди мягких кочек и луж. От ног в даль простилалась широкая борозда. По всей видимости им же и пропаханная.

Издали слышался громкий топот и треск. Змей гасил скорость, развитую при посадке. Широко расставив крылья, будто паруса ладьи. Немного не рассчитав ящер вломился в темный бор. Ломая и выкорчёвывая необъятной грудью вековые деревья. Всё этой твари было нипочём. На шее крылатого сарая по-прежнему величаво восседала дочь хозяйки этих земель.

Окончательно остановившись, змей развернулся. Попутно вывернув толстым как колода хвостом пару — тройку дубов. И направился в его строну, опираясь на сложенные крылья будто простая летучая мышь.

Только сейчас до него дошло, что зверь этот весьма неповоротлив на земле. Ведь сложенные крылья служили ему неким подспорьем. А на могучих задних лапах он едва ли мог устоять.

Не доходя до распластанного в грязи человека с десяток аршин, зверь остановился. Девушка тут же ловко соскочила с широкой шеи на плотный моховой ковёр. Прихватив с собой пару заплечных рюкзаков с вещами. Будто заправский всадник похлопала ладонью по чешуйкам у самого горла твари.

Почуявший свободу зверь принялся медленно набирать скорость. Земля дорожала и сотрясалась всякий раз, когда огромная туша ступала на неё своими когтистыми лапами. Набрав скорость расставил вширь крылья. Хлопец увидел, как сквозь толстую броню заработали мощные грудные мышцы. Змей взмыл в воздух. Обдав напоследок всё пространство вокруг стойким запахом рыбы и дерьма.

— И долго ты так лежать будешь? — Послышался гневный голос Варвары.

Девушка возвышалась над ним гневно уперев руки в боки. Одетая на неё походная одежда, сшитая из выделанной кожи, выгодно подчеркивала все её прелести. Будь то крутая грудь, иль широкие округлые бедра.

На тонкой осиной талии виднелся искусно изготовленный кожаный ремень. С широкой медной бляшкой. На ремне вдоль крутого бедра был подвешен длинный узкий клинок. Походивший скорее на заточенный штырь с витиеватой гардой, чем на настоящий меч.

Рядом с его головой с чавканьем шмякнулись походные мешки. Варвара с задумчивым видом провожала улетающий в даль гигантский силуэт.

Вдруг в его голове что — то щёлкнуло. Подорвавшись с места будто ужаленный, он принялся перерывать содержимое вещь мешков.

— Эй! Ты что творишь?!

Но он её не слушал. Пальцы судорожно рылись внутри мешков. Целая гора женской сменной одежды, завернутое в тряпье солёное сало, соль, спички, огниво, кошель с золотыми монетами страной треугольной формы. Даже точильный камень положила проклятая ведьма, позабыв о главном.

— Где?! — Озлобленно поведя налитыми кровью глазами спросил юноша.

— Чего тебе надо?! — Испуганно пятясь спросила девушка.

— Где осколок силы?! — Заорал он от злости. Да так что качнулись верхушки близ стоящих сосен. — Надула шельма старая?!

— Чего ты орёшь на меня! — Пошла в наступление Варвара. — Глаза разуй! Ты его в руках держишь! Придурок!

Он удивленно посмотрел вниз. В его руке был зажат обыкновенный точильный камень с ладонь величиной. Как раз этим самым точилом, он правил лезвие своего клинка в избе старухи. Неровная ребристая поверхность. С мелкой фракцией пылинок, как нельзя кстати подходила к этому делу. Опешивший, и дезориентированный произнёс:

— Этот кусок гм… Не пойми — чего… и вправду тот самый осколок силы?

— Отдай сюда! — Девушка быстро вырвала осколок из его рук, припрятав за пазухой. — Правду за тебя матушка говорила! Бешеный!

Ни говоря более ни слова она принялась собирать разбросанные пожитки назад в мешок. Чувствуя вину и стыд, он хотел было помочь. Но натолкнулся на такой взгляд. В котором были заточены все проклятия и посылы всего мира разом. Накинув мешок на плечи Варвара молча зашагала в сторону леса.

Вскоре они вступили под защиту высоких сосен. Липкий влажный мох болот постепенно пропал, уступив место рассыпчатому песку. Несмотря на это идти стало заметно легче. Еще через час ходу в лицо подул свежий ветер. Донеся запах воды и крики речных птиц.

Проводница со знанием дела вывела их к крутому речному берегу. Синяя гладь уходила вдаль, теряясь на горизонте. Ни города, ни противоположного берега не было видать. Стало быть, змей донес их значительно западней от места встречи у лодки.

Да и сколько он не припоминал, но на всём его пути от реки к болоту лес был лиственный.

— Где это мы?

Но ответа так и не последовало. Вместо этого обиженная девушка, повела его на восток вдоль берега. С надменным, гордым видом. Идущий позади Перун не упускал возможности всякий раз любоваться округлыми формами проводницы. А когда та норовила перелезть через поваленное на пути дерево, с готовностью подсаживал.

Водная гладь слева кишела разнообразностью флоры и фауны. Вдоль поросшего камышом берега роились стаи рыбьих мальков. В самих камышах заседали целые орды крикливых лягушек. Оглашавших берег противным кваканьем всякий раз, когда люди приближались к воде.

По водной глади в двадцати саженях от берега величаво плыли красавцы лебеди. Белая, красноклювая пара с выводком серых детишек. То и дело подплывала к берегу полакомиться сочной ряской. Едва он успел полюбоваться белоснежными птицами как на воду села целая стая диких уток.

Так они шли ещё около часа. Пока лес не пошёл меняться. Уступая место лиственным деревьям и колючим кустарником. Под ногами будто по волшебству возникла узкая натоптанная тропинка, ведущая вглубь зарослей. Хлопец было ступил на неё, когда услышал предостерегающий голос:

— Не вздумай. — Будто сквозь туман послышался тонкий голосок Варвары. — Он тебя специально с пути сбивает. А когда заплутаешь то вовек не выберешься.

Юноша встряхнул головой и наваждение тут — же исчезло. Тропинка растаяла в воздухе будто и её и не было. Из рощи послышалось недовольное ворчание:

— Дрянная девчонка!

— А ну поговори мне тут! — Гневно выкрикнула Варвара кому-то в лесную рощу. — Вот как расскажу матушке, будет тебе на орехи.

Он видел, как качнулись ветки широкого, раскидистого дуба. Что — то невидимое для глаз человека тихо спрыгнуло на