Лицензия на убийство. Том 2 - Алексис Опсокополос

с Жабом направились прямиком к главному входу в казино. Вежливая охрана, состоявшая исключительно из людей, сразу же объявила комедиантам, что концерт-холл казино закрыт на спец-мероприятие, но в игровые залы можно пройти через боковые входы, для этого нужно лишь немного обойти здание. Проход через казино в гостиницу, расположенную на верхних этажах здания, тоже был временно перекрыт, желающим попасть в свои номера, следовало пройти к главному входу отеля.

— Вот мы как раз на спец-мероприятие и пришли, — сказал Лёха, выслушав все пояснения.

— Тогда одну минуту! Я позову хостес! — ответил один из охранников и убежал.

Через минуту он вернулся с милой девушкой, которая, улыбнувшись, обратилась к комедиантам:

— Добрый вечер, господа! Я могу узнать ваши коды?

— Пять, семь, четыре, ноль, восемь и два, четыре, шесть, пять, один, — Ковалёв назвал выученные по дороге цифры с бумажки Пака.

Пока Лёха говорил, хостес вносила услышанные цифры в планшет, после чего она немного подождала, снова улыбнулась и сообщила:

— Пройдёмте, господа! Я провожу вас!

Концерт-холл казино Ланфен-плаза в обычные дни использовался для проведения различных концертов, выступлений артистов и фокусников, а также бойцовских поединков. При полной загрузке он мог вместить в себя до пятисот зрителей.

Помещение было спроектировано с учётом специфики места, в котором оно находилось, поэтому зрительного зала как такового не было. Сцена располагалась по центру, а вокруг неё кругами стояли столики для особо важных персон. Чем ближе к сцене стоял столик, тем дороже стоило место за ним.

Во время проведения некоторых концертов или поединков, в зал пускали и по билетам на стоячие места. Обладатели таких билетов во время концертов и шоу располагались на небольшом возвышении, окружавшем сцену и столики. Ещё было несколько балконов для совсем уж важных персон, которые не хотели афишировать своё пребывание на том или ином мероприятии, и предпочитали смотреть на всё происходящее со стороны.

Стол с игроками занимал половину сцены. На второй половине на небольшом подиуме стояли четыре дивана, с которых открывался идеальный вид на шоу. На каждом диване сидело по три зрителя.

Зал был забит под завязку. Лёхе показалось, что с его последнего посещения «Боргосской рулетки» организаторы в погоне за прибылью добавили столиков. А уж на стоячих местах была настоящая давка. Зрители заполнили не только выделенное им возвышение, но и всё пространство до самых столиков.

Важной особенностью шоу было то, что к участию в качестве игроков допускались только люди. Это правило было обусловлено тем, что большую часть зрителей составляли тоже люди, как основное население Тропоса. И людям было совершенно неинтересно наблюдать, как травятся ядовитыми устрицами представители других рас. Люди получали удовольствие, наблюдая, как погибают исключительно их собратья. Это была особенность человеческой расы. Представить подобное развлечение на Иинне или Далуворе было просто невозможно.

Шоу шло уже примерно час, зрители были заведены до предела, помощники букмекеров носились от столиков к стоячим местам и обратно и собирали всё новые и новые ставки. Официанты бегали между столиками, а от них к бару и на кухню. Ведущий сопровождал всё происходящее едкими комментариями и время от времени подбадривал игроков.

На игровом столе перед каждым участником шоу стояли номера в виде табличек. Это было сделано для удобства ставок. Напротив пятого и одиннадцатого номеров стояли пустые стулья. Два игрока уже вытянули свои несчастливые билеты и дожидались ещё четверых таких же в шаттле на крыше Ланфен-плазы.

В тот момент, когда Лёха с Жабом смогли найти, куда им приткнуться, золотое блюдо с устрицами стояло перед игроком с номером «два». Это был полноватый мужчина, с залысинами, невероятно уставшим лицом и испуганными глазами. Он вертел перед собой блюдо и не решался сделать выбор.

— Что-то много там устриц навалено! — заметил Жаб.

— Я же тебе говорил: один к трём. Но в любом случае они будут играть, пока не съедят все шесть ядовитых, — ответил Лёха. — Но чем больше устриц, тем дольше длится шоу. Видел, какие ставки букмекеры собирают? Здесь каждые лишние пять минут превращаются в шестизначные суммы. Кстати, ставить будем?

— Ты думаешь, сможешь потом забрать выигрыш? — удивился амфибос. — По мне, так просто выбросишь деньги.

— Вот за что я тебя люблю, дружище, так это за твою практичность! — усмехнулся Лёха. — Но ты давай, Бронкхорста выглядывай, у тебя зрение в два раза лучше моего. Будет обидно, если окажется, что мы сюда просто так приехали.

— Не окажется. Я его уже вижу. Так что можешь радоваться — приехали не зря.

— Где он?

— Да на сцене. Вон на диване сидит!

— Охренеть! — не сдержал эмоций Ковалёв. — Он сюда не просто смотреть и деньги ставить ходит. Он игрока выставил! И это паршиво. Вытащить отсюда его будет намного сложнее, чем я думал.

— Ты о чём? Что значит, выставил игрока? — спросил амфибос.

— Думаешь, так просто стать игроком? Желания мало. Участие в шоу стоит сто тысяч.

— Ты же говорил, они все из-за нищеты идут участвовать. Я уже точно ничего не понимаю.

— В этом вся изюминка шоу! Игрока выставляет покровитель. Он же и платит взнос за участие.

— Я ещё больше запутался.

— Да что тут путаться? Богачи так развлекаются. Берут отчаявшихся бедолаг, платят за них взнос и наблюдают, как те жизнью рискуют. Если ты поставил игрока, а он проиграл, то считай, потерял сто тысяч. Но для богатых извращенцев это копейки, адреналин им важнее. Ну а если твой игрок выжил, то взнос тебе вернут. И ещё сильно сверху накинут. Здесь на тотализаторе огромные деньги крутятся. Я помню, любовница моего олигарха по пятьдесят тысяч сразу ставила и потом в процессе докидывала ещё не раз. Вот долю с выручки тем, чьи игроки победили, и отстёгивают.

— Да уж, — только и сказал Жаб. — Я вас, людей, никогда не пойму.

— Я сам таких людей, как этот упырь Бронкхорст, никогда не пойму. Надо думать, как его оттуда вытащить. Хотя…— Лёха улыбнулся. — Кажется, я знаю, как мы это сделаем. Шума правда будет много, очень много, но когда нас это останавливало?

— Никогда. А с фальшивым лицом мне вообще без разницы что делать, — честно сказал амфибос.

— Ну да, скрытые камеры здесь явно стоят, и в преддверии твоей будущей коронации было бы глупо засветить на них настоящее лицо.

Пока комедианты беседовали, игрок под вторым